Читать интересную книгу Расширение прав и возможностей женщин в России - Джули Хеммент

стандартам Валентина усвоила свободный неиерархичный стиль преподавания, она подбадривала студентов, чтобы они брали ответственность за собственное обучение. Она приветствовала критичность ума и призывала студентов следовать важным для них примерам. В сочетании с ее мягким, уважительным стилем общения это позволяло ей выделяться на фоне более жестких коллег с консервативными взглядами.

Илл. 3. Трехсвятская улица, центральная пешеходная улица в Твери

В 1989 году Валентина организовала для своих студентов неформальный кружок (дискуссионный клуб) по истории феминизма и познакомила их с соответствующей литературой. Она всегда стремилась к единству теории и практики, ей хотелось донести эти идеи до академических кругов, поэтому она сосредоточилась на повышении самосознания женщин. Это шло вразрез с официальной линией о достижении женского равенства. Валентине слишком хорошо было известно о существовании гендерных стереотипов. Ей хотелось, чтобы женщины увидели общественные стереотипы и сковывавшие их мифы о женственности. Женский вопрос снова стал актуальным при Горбачеве в середине 1980-х годов (в это время женсоветы, закрытые Сталиным в 1930-х годах, были восстановлены). Валентина стала ездить в областные колледжи и на некоторые заводы в Твери с семинарами по диалектике женской эмансипации для учительниц, студенток и работниц. В 1991 году она перешла к созданию общественной организации, основав собственную независимую феминистскую группу «Женский свет». В этой группе она занималась разнообразными проектами: проводила дискуссии об истории женского вопроса и современном женском активизме, советовала участницам узнавать больше о запретном прошлом и реализовывать свои возможности в активизме. Валентина объясняла, что рассматривает группу как «идеологический центр» для местных активисток, со смехом признавая, что большинству на самом деле все это не нужно. Она соглашалась (по-макиавеллистски приводя цитаты из Ленина), что группа «страшно далека от народа» (то есть она состоит из элитарных интеллигентов), но добавляла «пусть будет маленькая, но эта тоже важна».

С этого момента количество событий стало нарастать как снежный ком. Феминистская активность Валентины свела ее с западными феминистками. Еще недавно такое невозможно было себе и представить, да и в конце 80-х – начале 90-х это оставалось немного рискованно. История, которую она мне однажды рассказала, хорошо передает дух того времени. В 1990 году в город приехала официальная делегация социал-демократов и активистов движения за права женщин из Бонна и Оснабрюка, города-побратима Твери. Прочитав в местной газете, что один из немецких делегатов собирается прочесть лекцию о положении женщин в Германии, Валентина отправилась туда и представилась ответственному за мероприятие как преподаватель местного университета, которому интересно женское движение. Организатор сказал, что лекции не будет, иностранные делегаты скоро приедут послушать джазовый концерт. Обычная ситуация! Даже в поздний советский период иностранцев в организованных поездках тщательно пасли и все было устроено по типу потемкинских деревень. Их приглашали на официальные мероприятия, где гости подбирались по спискам, и тщательно оберегали от столкновений с обычной жизнью и людьми. Валентина была разочарована. Но она решила побродить вокруг и хотя бы послушать концерт.

Она была вознаграждена не просто концертом, а гораздо бо́льшим – мужчина, с которым она разговаривала, проявил к ней интерес и привел к ней одну из женщин-делегатов. Рената оказалась главной фигурой в женском движении Оснабрюка. Она была несказанно рада этому нарушению жесткого советского этикета. По ее словам, в России их группа находилась уже три дня, а побывали они только на официальных мероприятиях. На любые вопросы о статусе советских женщин следовало железобетонное: «В Советском Союзе у женщин проблем нет». Рената была очарована контраргументами Валентины о положении женщин в Советском Союзе и ее женской группе и пригласила ее на совместный ужин после концерта. Вспоминая этот случай, Валентина сказала мне, что она осознала свой поступок сразу, как только вошла в столовую: там собрались представители власти (чиновники), местная элита и высокопоставленные лица. Она почувствовала себя чужой, неуместной. Посидев немного с Ренатой, не съев ни крошки, она выскользнула из зала, и тут ее поймала женщина из администрации. Когда стало ясно, что в списках официально приглашенных ее нет, женщина отругала ее. Это было так унизительно, что Валентина расплакалась. Однако эта случайная встреча в конечном итоге завершилась первым приглашением поехать на Запад. После долгих хлопот Валентине пришло официальное приглашение посетить феминистские группы в Оснабрюке[37]. В 1991 году Валентина первый раз поехала в Германию. Там она узнала о движении немецких феминисток, увидела, насколько оно «развитое», и вернулась домой с новыми мыслями о своей собственной группе. В 1992 году «Женский свет» принял первых зарубежных гостей: несколько женщин, с которыми познакомилась Валентина, приехали с ответным визитом. Событие было примечательно тем, что нарушало сложившиеся стереотипы: гости приехали неофициально, по частному приглашению Валентины посетить «Женский свет». Они жили не в гостинице, а в семьях – у Валентины и ее коллег, и у них не было официальных сопровождающих. Деятельность Валентины также привела ее к диалогу с единомышленниками из других городов России, которые тоже начали идентифицировать себя как феминистки и создавать женские группы. Подобно Валентине эти женщины были в основном из институтов и научно-исследовательских учреждений и тоже были знакомы с феминистскими текстами и идеями. В 1991 году она посетила первый независимый женский форум в Дубне, который ознаменовал собой первую попытку объединить разрозненные женские группы во всероссийское женское движение[38].

Меня захватил ее рассказ, меня очаровала история первопроходца. Я поняла, что «Женский свет» был радикальным, новаторским проектом. Хотя легализация независимых организаций произошла в конце 1980-х годов и общественные группы стали появляться в это время как грибы после дождя, но, как я уже писала, эти группы редко были феминистскими. По сложным причинам, о некоторых из которых я уже говорила, существование гендерно ориентированных организаций для большинства россиян виделось бессмысленным. И многие враждебно относились к понятию гендера. Диссиденты, активно выступавшие за «права человека», высмеивали феминизм и женские организации [Chuikina 1996; Gessen 1997]. Валентина говорила мне, что многие годы она почти постоянно ощущала враждебность и скрытую травлю. Сначала ее вызывали на собрания местных женсоветов или представителей городской администрации и ругали за неуместную фамильярность в отношении к приезжающим иностранным высокопоставленным лицам. В 1994 году в одной из местных газет появилась довольно грозная статья, подписанная журналистом-мужчиной. Автор называл «Женский свет» чужим, заграничным светом, который пытается испортить «чистых русских женщин» города своими чуждыми и неуместными идеями и философией.

В дальнейшем я убедилась в том, что «Женский свет» был редкостью и среди других женских объединений. Я читала новейшую российскую литературу по женскому вопросу, проводила предварительные исследования и знала о других феминистски ориентированных группах, в основном из Москвы и Санкт-Петербурга. Однако немногие из них стремились к популяризации идей. Это были тесные кружки друзей и знакомых, другим женщинам доступ туда был закрыт. Намерение Валентины устанавливать контакты, связываться с женщинами разных стилей жизни, заниматься общественной деятельностью отличало «Женский свет» от других. Несмотря на свое университетское происхождение, группа общалась не только с учеными, но и с людьми из иных социальных кругов. За годы ее существования в нее вступали разные женщины – не только университетские преподаватели, но и учителя, инженеры, врачи. Большинство из них феминистками себя не считали. Я узнала, что многие даже отмахивались от феминизма как от «академического» и не относящегося к ним. Их увлекала сильная харизма Валентины, ее авторитет, ее личность. В городе действительно были яростно преданные ей последователи, хотя и не много. Валентина показывала мне журналы и газеты с хвалебными статьями о ее работе. Авторами были либо ее