Пока он расплачивался по счету, его спутница успела поймать такси и уже устроилась на заднем сиденье.
— Майкл, поторопись! — позвала она.
Перспектива ехать к ней домой почему-то потеряла прежнюю привлекательность. Майкл подошел к машине и, наклонившись, заглянул в салон.
— Извини, но я не смогу тебя проводить. — Не желая опускаться до лжи, он решил ограничиться этим.
Карина удивленно посмотрела на него, но воздержалась от прямого вопроса.
— Хорошо, — стараясь не выдать обиды, сказала она и отвернулась.
Майклу хотелось провалиться сквозь землю.
— Я позвоню тебе завтра утром. — Он хотел поцеловать ее в щеку, но Карина уже отодвинулась. — Спокойной ночи.
Она лишь кивнула в ответ.
До дома было не меньше мили, но Майкл все же решил пройтись. Ему нужно было развеяться и попытаться разобраться в мыслях и чувствах. Что-то угнетало его, что-то выбивало из привычного русла жизни.
Но что?
Проще всего было бы, конечно, обвинить во всем Кеннета и Саманту, которые последние два дня одолевали его звонками и предложениями «встретиться и все обсудить», но он чувствовал, что дело не в этом. Даже сейчас, бесцеремонно отделавшись от Карины, Майкл чувствовал себя виноватым не перед ней, а перед другой женщиной, той, к которой упорно устремились его мысли.
Элис Гарднер.
Начался дождь, но Майкл и не думал прятаться от него. Он упрямо шагал по тротуару, одним своим видом отпугивая потенциальных любителей проверить содержимое чужих карманов.
Элис Гарднер.
Она стала его навязчивой идеей, его кошмаром. Не будь ее, он не брел бы сейчас под дождем, а потягивал вино в уютной гостиной. Если Карина решит прекратить отношения, у нее будут на то все основания. И, конечно, ему будет ее не хватать, потому что за последние месяцы они успели по-настоящему сблизиться.
А нужен ли ты ей? Нужен ли ты вообще кому-то? Ведь Саманта предпочла тебе Кеннета, и ему, судя по всему, не составило большого труда увести ее за собой. Все, что у тебя есть, это деньги, и только.
Элис Гарднер.
Она так и не успела рассказать о том греке, как там его… Тирезии? Интересно, почему Элис спросила, находит он ее привлекательной? Неужели ей мало одного мужчины? Черт возьми, зачем женщины задают такие вопросы? Разумеется, она привлекательна. И прекрасно это знает. В мире вряд ли нашелся бы мужчина, который считал бы иначе. В мире вряд ли нашелся бы мужчина, который отказал бы себе в удовольствии представить такую красотку в кровати. И по крайней мере одного мужчину Майкл знал очень хорошо, потому что каждый день видел его в зеркале. Правда, он вовсе не собирался предпринимать каких-либо действий по реализации своих фантазий.
Но если так, то почему, застав Элис в квартире Кеннета, он почувствовал себя как боксер в нокауте? Интересно, часто ли она там бывает? И часто ли они занимаются сексом, даже не дождавшись ночи? Конечно, Кеннет никогда не пропускал ни одной юбки, но Элис… А ведь тогда, в офисе, он едва не поверил ей.
Перед глазами снова встала она, запыхавшаяся, с горящим лицом, в расстегнутом халате, и Майкл едва не задохнулся от всколыхнувшейся злости. Так разочароваться в человеке! Не надо быть ясновидящим, чтобы понять, чем они занимались. А как ловко она изобразила смущение!..
Сколько же раз ты будешь совершать одну и ту же ошибку, Майкл Грегори?
Он вошел в подъезд, поднялся на лифте на свой этаж, открыл дверь. В квартире было темно и тихо. Его никто не ждал. По светящемуся циферблату настенных часов бесшумно скользила секундная стрелка. На тумбочке под темным провалом зеркала молчал телефон. Майкл щелкнул выключателем, и в стекле отразился человек в мокром костюме, со спутанными волосами и бледным изможденным лицом. Он усмехнулся, и лицо мужчины исказила жалкая гримаса.
Майкл проснулся в шесть утра, в поту, на сбитых, обвившихся вокруг тела простынях.
Она не давала ему покою ни днем ни ночью. Она не оставляла его даже во сне. И это пугало.
Элис.
Он перекатился на спину, закрыл лицо руками и глухо застонал. Тело еще ныло, горело после призрачных ласк. В голове мелькали образы, рожденные подсознанием.
Элис!
Он заставил себя подняться, собрал влажные измятые простыни и отнес их в ванную. Два раза в неделю к нему приходила уборщица, занимавшаяся, помимо прочего, и стиркой. Бог знает, что подумает о нем бедная женщина.
Господи, до чего же он дошел…
Приняв холодный душ, Майкл растерся насухо и нырнул в толстый банный халат. Прошел на кухню. Сварил кофе.
Усталость не проходила. Ему не хватало сна. Нормального, спокойного, здорового сна. Без этих кошмаров, в которых Элис извивалась на его кровати, стонала в его объятиях, кричала и билась в конвульсиях оргазма.
Возможно, у кого-то такая ситуация вызвала бы снисходительную усмешку. Но Майклу было не до смеха. Жизнь выбилась из колеи, а он не любил бездорожья. Есть люди, которые не могут жить без приключений. Не получая порции адреналина, они увядают, хиреют и умирают, как цветы без полива. Острые ощущения нужны им так же, как наркоманам зелье, и для них не имеет значения, где, что и как дергает их нервы. Кто-то карабкается без страховки по скалам, кто-то не вылезает из казино, кто-то мчится в «горячие» точки. Чем это заканчивается, хорошо известно. Рано или поздно одни срываются в пропасть, другие, обнаружив дырку в кармане и дуло у виска, суют голову в петлю, третьих находит шальная пуля.
Майкл всегда жил по плану и, ложась в постель вечером, точно знал, что будет делать, когда проснется. Он знал, что в определенных обстоятельствах может натянуть на голову чулок, сунуть за пояс револьвер и пойти грабить банк, но вероятность такого стечения обстоятельств была даже меньше, чем вероятность выиграть миллион в лотерею, купив билет у закоренелого мошенника.
Живя таким образом, Майкл и любовь заносил в разряд наркотиков, считая ее фантазией, самообманом. Когда-то он думал, что любит Саманту, но время и осознание собственных неудач убедили в том, что в его увлечении ею первостепенную роль играл секс. Возможно, никакого брака не было бы вообще, но Саманта ловко разыграла свою, пожалуй, единственную козырную карту, отказавшись делить с ним постель до тех пор, пока у нее на пальце не будет обручального кольца. Майкл же в силу недостатка жизненного опыта и под влиянием разыгравшихся гормонов вбил себе в голову, что женитьба разом и навсегда решит все проблемы.
Все получилось, разумеется, совсем не так. Что он знал тогда о жизни? Ничего. А жизнь, как известно, жестокий наставник. Никто не учится на чужом опыте. Видя, что Майкл в этом отношении ничем не отличается от других, эта самая жизнь взяла его за шиворот и ткнула носом в дерьмо. Пройдя последующие стадии урока — утрату уверенности в себе, упоение жалостью, отстраненность, постепенное возвращение к реальности, — он стал другим человеком: мудрым, хладнокровным, лишенным иллюзий, циничным.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});