Генри пытался заполнить некоторые пробелы в ее памяти по пути, но все было таким ошеломляющим, что Сара перестала задавать вопросы, и он понял, что не нужно сваливать на нее все разом.
Имена, места, чувства, все это было слишком для ее разума, который находился в полном беспорядке. К тому же Сара не была уверена, что уже готова окунуться в прошлое, она только что оставила то место, в котором как думала все ее будущее. Между ее прошлым и будущим слишком большой разрыв, и пересечь его будет довольно сложно, особенно зная, что это может оказаться невозможным.
Споры в ее голове прекратились, когда грузовик замедлил ход и, свернув налево, стал взбираться на крутой холм. Генри посмотрел на нее, переключив передачу. Он казался таким же взволнованным, какой себя чувствовала и она. Ей не хотелось думать, какое у нее выражение лица, поэтому попыталась одобряюще улыбнуться, не совсем понимая, делает ли она это ради Генри, или ради себя. Сара повернулась к окну и заметила цветущие кусты ежевики. Тоненькие веточки были усыпаны белыми маленькими цветочками, и она задумалась о ягодах.
— А ягоды будут съедобными? — спросила она тихо, указывая из окна.
— О, да. И вкусными. Меленькие ягодки, темно-лилового цвета, и сладкие. Катрин и твоя мама всегда варили из них самый вкусный джем.
Сара заметила его привычную полуулыбку, прежде чем он тоже повернулся и выглянул в свое окно. Они взобрались на вершину холма, и Сара осмотрела огромное, открытое пространство в поисках чего-нибудь знакомого. Дом был простым и маленьким, коричневая краска начинала трескаться по краям, но Сара чувствовала, что он окажется уютным.
Небольшая каменная тропинка вела к широким ступеням и большому огороженному крыльцу. Она улыбнулась, увидев деревянные качели, слегка покачивающиеся от ветерка. Напротив дома расположился покрытый гравием загон, в котором было две лошади, лениво размахивающие хвостами взад и вперед. За загоном Сара могла разглядеть глубокие грязные ямы у свинарника. Ее взгляд остановился на выжженной земле, неподалеку от животных. Несколько почерневших, растрескавшихся досок по-прежнему лежали на свежей проросшей траве. Саре не нужно было спрашивать. Амбара не было, но безжалостная разруха осталось
очевидной. Генри внезапно отвел взгляд и быстро вздохнул, но скорбь, и оставшаяся после нее боль, отражались на его лице.
Он резко развернулся и обратил свое внимание на кузов и начал развязывать веревки, удерживающие вещи Сары.
— Думаю, нужно тебя разместить.
Сара подошла к кузову, где Генри бился с узлами.
— Генри, мне кажется, я вам не говорила, — она немного помедлила, — спасибо вам. Спасибо, что приехали в Калифорнию, и спасибо, что привезли меня в свой дом.
— Не стоит меня благодарить, Сара. Я бы сделал что угодно для твоих родителей. Тогда, и сейчас. А это означает, что я сделаю все что угодно, чтобы позаботится о тебе и Мэтью. Мой дом твой дом, столько, сколько ты пожелаешь, — его улыбка была искренней и теплой, и Сара чувствовала, как отступают ее опасения. Она медленно кивнула, и подошла к раю грузовика, чтобы развязать один из узлов.
Как только они развязали все узлы, Сара и Генри внесли вещи Сары в дом. Сара поставила свой небольшой чемодан на пол и осмотрела комнату.
Дом был аккуратным и оборудованным без всяких излишеств, но казалось, что большего и не нужно. Камин, обложенный большими, гладкими речными камнями, был самым впечатляющим в комнате. По какой-то необъяснимой причине, ее тянуло к нему. Она подошла к нему и положила руку на камень с краю огромной деревянной рамы, пробежав пальцами по его прохладной поверхности, и обведя ее очертания. Ничего подобного не было в Калифорнии. Она опустила руку и отступила, чтобы получше разглядеть разнообразие камней. Камин был прекрасно сложен до самого потолка. Камни были различных оттенков: от серого до коричневого, а некоторые из них были одновременно двух цветов. В большом очаге, было место под металлическую корзину с несколькими деревяшками и двумя железными кочергами. Было легко представить, как должно быть красиво, наблюдать за ревущим пламенем внутри камина, и отблесками на камнях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Генри прервал ее фантазии, когда она почувствовал теплую руку на своей спине.
— Мы с твоим отцом построили этот камин. Боже мой, боже. Что это была за стройка? Каждый камень мы притащили на себе.
Сара повернулась к нему.
— Вы притащили их? Откуда?
— Не так далеко отсюда, от Королевского Ручья. Мы обошли несколько миль вдоль и поперек ручья, чтобы отыскать их. Скажу я тебе, было нелегко. Но, — он помолчал, задумчиво кивнув камину, — думаю, получилось довольно не плохо.
— Так и есть, — согласилась Сара. — Эти камни прекрасны. Должно быть и ручей тоже?
— О, да. Еще и хорошее место для рыбалки. Помнишь, я рассказывал тебе, как вы детьми проводили много свободного времени у сосен?
Сара кивнула.
— У ручья вы проводили ровно столько же времени, как и в лесу.
Сара снова прикоснулась к камням.
— Правда? Я не помню ручья, — ее голос оборвался, когда она поняла, что еще одна часть ее прошлого исчезла.
— Ну, возможно ты вспомнишь, когда снова его увидишь, — надежда в голосе Генри отражала ее собственную надежду, которую она боялась признавать.
Она посмотрела на Генри и улыбнулась.
— Возможно, Генри. Все может быть.
Глава 14
Уильям спрыгнул с кузова и подошел к водительскому окну.
— Спасибо, что подвезли, мистер Уилкес. Я бы долго добирался до дома пешком из города.
— Еще бы, Уильям, всегда, пожалуйста. Скажи, как ты думаешь, когда вернется твой отец из своей поездки? Я хотел узнать, сколько сена он планирует купить в этом году.
Уильям пожал плечами и тяжело дыша, приподнял брови.
— Хотел бы я знать. Его нет уже неделю, так что думаю, осталось еще недолго. Но, впрочем, откуда мне знать? Я даже не знаю, куда он уехал. Но я передам ему вашу просьбу. Знаю, что нам понадобиться сено, — он замолчал, но собрался с силами, чтобы продолжить. Ему нужно привыкнуть, говорить об этом, но не знал, станет ли это когда-нибудь возможным. — Все что у нас было, осталось в том амбаре.
Перри Уилкес слегка поежился и посмотрел на Уильяма.
— Черт возьми, я не хотел упоминать об этом, Уильям. Прости.
Уильям знал об этом. О чем мистер Уилкес не подозревал так это о том, что при каждом удобном моменте находилось что-нибудь, что напоминало ему о маме или о пожаре в независимости от того, сколько прошло времени. Он покачал головой и посмотрел на землю, пиная гравий.
— Не стоит извиняться, мистер Уилкес. Я дам вам знать о сене.
Мистер Уилкес кивнул и завел грузовик. Уильям подождал, пока грузовик исчезнет за холмом, позволяя грусти задержаться в воздухе. Он развернулся, и пошел по тропинке, пытаясь думать о сене, а не пожаре. Ему было бы легче, если бы он знал, где отец. Он не говорил Томми, как ему не по себе от того что он не знает где находится их отец. Генри был сам не свой с момента происшествия. Но уехав на несколько дней и не оставив никаких зацепок где он мог находиться, он добавил Уильяму новых переживаний. Он пытался уговорить себя, что не время паниковать. Пока.
Преодолев последнюю крутую часть тропинки, он огляделся вокруг. Кругом было тихо, а Томми нигде не было видно. Ему следует лучше следить за ним. Томми становился все более самостоятельным, но Уильяму не хотелось, чтобы он думал, что может покидать пределы дома, не сообщив, куда и с кем он ушел. Но из-за примера, который подавал им отец, будет сложно добиться желаемого.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
На улице все еще было довольно светло. Рабочий день на лесопилке был не тяжелым, но в повязке был более изматывающим, чем должен. Он был бы безмерно рад завершить его и избавится от обуви до конца дня, но знал, что лошадям необходима вода и уход. Завтра Маргарет заедет за ним рано утром, чтобы отправится на лесопилку, так что лучше уладить все дела сегодня. Возможно Томми в доме, и он сможет попросить его о помощи.