Возникает долгая пауза, а затем он, наконец, отвечает.
ХантерСосед: Ты пытаешься сказать мне, что никогда раньше не испытывала оргазм?
Я: Говорю же тебе, что я девственница.
ХантерСосед: Да, но… разве ты никогда раньше не кончала?
Я: Хантер, еще пару месяцев назад я не могла даже раздеться. Ты действительно думаешь, что я смогу… прикоснуться к себе там?
ХантерСосед: О, милая Айви. Мы должны это исправить. Немедленно. Как ты сможешь испытать оргазм, если пугаешься каждый раз, когда он подходит?
Я: И как, по-твоему, мы это исправим?
ХантерСосед: Очевидно, что мы должны заняться эротической перепиской.
Я: Что?)))
ХантерСосед: Позволь мне провести тебя через это. Позволь мне сказать тебе, что с собой делать, и просто доверься мне. Видишь, что произошло, когда ты доверилась мне насчет приема.
Я: Ты сейчас серьезно?
ХантерСосед: Абсолютно.
Я гляжу в зеркало на свою наготу, на этот раз находя ее прекрасной, когда она украшена отметинами Оуэна. Могу ли я сделать еще один шаг и помастурбировать? Думаю, Хантер прав — если между мной и Оуэном все продолжится, как долго я смогу отвлекать его, не позволяя довести меня до оргазма?
Должно быть, я слишком долго обдумываю это, потому что Хантер присылает мне сообщение, меняя тему.
ХантерСосед: Мы еще вернемся к этому вопросу. Расскажи, что произошло после того, как ты остановила его?
Я: Только представь себе, я сделала свой первый минет. И у меня все получилось. Я заставила его кончить. В мой рот.
ХантерСосед: Я только что застонал. Вслух. Не буду врать, милая Айви. Мой член сейчас твердый как скала, когда я просто читаю твои слова.
Я: Правда? Я… я не знаю, что сказать.
Я не могу лгать себе. Сознание того, что Хантер возбужден только от моих слов о том, как я делаю минет, творит чудеса с моей уверенностью в себе. Чувствую себя немного виноватой, говоря об этом с другим мужчиной, но я никогда не встречусь с ним лично. И не похоже, что мы с Оуэном внезапно станем парой. Вполне вероятно, что прямо сейчас он трахает кого-то другого.
Эта мысль заставляет мое сердце сжаться в груди.
И тут меня осеняет.
Если я хочу, чтобы Оуэн был моим, нужно преодолеть свое дерьмо и позволить ему претендовать на меня любым способом. Чтобы это произошло, я не могу каждый раз отталкивать его, когда он приближает меня к оргазму. Я собираюсь позволить ему увидеть меня полностью голой. Даже если мысль о том, что он смотрит на мое лицо и видит, как оно искажается, как у женщин в порно, вызывает у меня рвоту. Я должна справиться со своим страхом.
ХантерСосед: Все, что тебе нужно делать, это в точности выполнять то, что я скажу, и отвечать, когда я попрошу тебя об этом.
Сделав глубокий вдох, я смотрю на слова, балансируя на грани вины и желания. Я все еще невероятно возбуждена после встречи с Оуэном, и чувствую, что теперь принадлежу ему. Как будто я его.
Я говорю это, потому что мне так кажется после того, что мы разделили. Мы не могли говорить о том, что это значило для нас, потому что техперсонал обнаружил протечку в туалете для пациентов, что потребовало внимания Оуэна. Он сказал, что позвонит мне позже, и теперь я хочу, чтобы он это сделал.
Я: Хантер, что насчет Оуэна? Я люблю его, ты это знаешь.
ХантерСосед: Мы с тобой никогда не встретимся. Ты делаешь это для него. Ты хочешь дать ему все, верно? Покажи ему, какая ты чертовски невероятная. Ты хочешь этого прямо сейчас. Не лги, милая Айви.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С трудом сглотнув, я закрываю глаза и делаю три вдоха. Я считаю их, надеясь на то, что они помогут мне пройти через это. Если я собираюсь стать самой дикой мечтой Оуэна, его личной богиней желаний, тогда я должна согласиться на эксперимент Хантера.
Я: Что мне нужно делать?
ХантерСосед: Блять. Хорошая девочка.
Я: Я хочу быть ЕГО хорошей девочкой. Научи меня, как кончить, пожалуйста.
ХантерСосед: Ляг на спину, сними только низ и оставь верх. Это должно быть быстро и чертовски грязно.
Он не знает, что я уже голая. Мой клитор пульсирует, становясь скользким от желания, и образ того, как Оуэн трахает меня, одетую лишь в блузку, потому что не может ждать, чтобы раздеть полностью, заставляет меня практически застонать. Я иду в свою спальню и забираюсь на кровать.
Я: Хорошо.
ХантерСосед: Мой член такой твердый для твоей прекрасной киски. Я хочу, чтобы ты представила себе, как его огромный член скользит по твоему клитору. Прикоснись к своему клитору, Айви. Сейчас.
‘
Требование Хантера изложено в текстовом сообщении, но, клянусь, я слышу его так, будто он находится прямо передо мной. Но в своем воображении я вижу только Оуэна, и представляю, что это он мне пишет.
ХантерСосед: Что ты чувствуешь?
Я использую голосовой набор для ответа.
Я: Я такая мокрая.
Я обвожу пальцем свой клитор, и моя спина выгибается над кроватью, а из груди выходит громкий стон. Я помню там язык Оуэна. Он был таким гладким и требовательным, поглаживания были собственническими и доминировали надо мной так, как я никогда не думала, что мне это понравится. Но мысль о том, чтобы меня, удерживая, трахнули так сильно, как это делал его язык, заставила мои пальцы ускориться.
ХантерСосед: Расскажи мне, что ты с ним сделала, Айви.
Я: Я опустилась на колени и засунула его огромный член себе в рот, и я очень хорошо его отсосала. То, как он кончил мне в рот… Боже, мне это понравилось. Мне понравилось сосать член. Я плохая?
Используя один палец, я засовываю его внутрь, чтобы попытаться сымитировать язык Оуэна, но это не то же самое.
ХантерСосед: Блять. Я никогда не был таким твердым. Тебе нравятся грязные разговоры, Айви? Это то, что ты хочешь попробовать со мной, чтобы увидеть, понравится ли тебе это или нет?
Прикусив губу, я возвращаюсь к клитору.
Я: Попробовать?
ХантерСосед: Когда ты стояла на коленях, держу пари, он врезался тебе в рот, потому что ты так жаждала этого. Тебе нравилось сосать член. Я хочу, чтобы ты взяла мой член в свой горячий рот. Я думаю об этом прямо сейчас.
Я: Ого, еще.
Это заводит меня настолько сильно, что я чувствую, как глубоко внизу живота накапливается тепло, и моя сердцевина наполняется желанием.
ХантерСосед: Его член был большим? Он хорошо трахнул твой рот?
Я: Да. Он был таким большим, что едва помещался. И он издавал эти звуки, боже! Было так жарко.