Читать интересную книгу Андские рассказы – 2. Юля - Павел Саксонов

Француз ушел, сбегать он вроде бы уже не собирался, нужно было возвращаться в аэропорт: за машиной. Пока туда-сюда, времени прошло немало, близился вечер. Рауль, нашаривая рукой в кармане деньги, начал подумывать о том, чтобы завалиться в какой-нибудь клуб, какую-нибудь, как принято говорить в Перу, дискотеку, где можно, имея деньги, очень приятно провести время. К тому же все буквально кричало о том, что эти пять тысяч – не последние. А ведь у Рауля оставалась еще и часть от тех двух тысяч шестисот, которые ему дал верзила! Да он богач! С такими деньжищами можно такой кутеж замутить!

Увы, но эти приятные размышления были прерваны не очень-то приятным звонком. Звонил, разумеется, верзила. Требовал, чтобы Рауль все бросил и немедленно явился: мол, дело есть. Спрашивать, какое дело, Рауль, перед верзилой откровенно тушевавшийся, не стал, но тот и сам объяснил без всякой деликатности: «Чули куклу слепил. „Француз“, конечно, та еще сволочь – да ты и сам уже это понял, – но в одном он прав: можно попробовать с куклой. Даже нужно. Так что давай, двигай сюда, нам снова твоя кровь нужна. Не поверишь, но та стухла. Шевелись!»

«Та» – это, понятно, та, которую Рауль уже сдавал. Как она могла «стухнуть», было непостижимо, но сама мысль о том, что его кровь стухла, очень напугала Рауля. К тому же он, до этого дня собственного мнения насчет «француза» не имевший, именно в тот день проникся к нему симпатией. Точнее, «француз» показался ему человечнее и более вменяемым: на фоне откровенно жуткого верзилы и отвратительного «хромого», какового «хромого», как выяснилось, еще и звали на собачий лад!33 Или как последыша34, что симпатий тоже не добавляло. Нет, ну в самом деле: разве это человеческое имя – Чули? И все же страх страхом, но деваться было некуда: пришлось ехать к верзиле.

Там повторилась процедура забора крови из вены, после чего Раулю показали куклу. Слепленную из глины и еще сырую. Омерзительную до оторопи. Увидев ее, Рауль похолодел, побледнел, его ноги мелко-мелко задрожали… в общем, с Раулем произошло все то, что и должно происходить в таких ситуациях: всё как по писаному.

Верзила, перелив кровь из шприца в ликерную рюмку, окунул в эту рюмку пальцы, а потом отряхнул их над куклой. Капельки крови упали на ее темечко. Как только это случилось, «хромой», стоявший там же, около стола, на котором стояла кукла, дернулся, схватился за живот и зарычал. Его лицо исказилось жуткой гримасой. Верзила посмотрел на него и почесал затылок. «Кажется, – сказал он, – что-то не так. Может, я заклинание не то произнес?» Еще раз окунул пальцы в рюмку и быстро-быстро заговорил.

На каком языке он говорил, Рауль не понял, но в этом языке определенно было что-то от кечуа. То и дело на слух попадались знакомые слова: tullukuna, tullukuna, tullukuna…35 ch’ankakuna, ch’ankakuna, ch’ankakuna…36 Однако знакомых слов было слишком мало, чтобы понять заклятие. Во всяком случае, Рауль не понял. Зато прекрасно понял, что на его глазах происходило нечто противоестественное и ужасное. Бедный Чули корчился. Его кожа приобрела жутковатый розовый оттенок. А потом на его руках и лице полопались капилляры, и его собственная кровь выступила на них мельчайшими капельками.

Верзила оборвал заклинание и выругался: «Akanayaq!»37 «Давай отложим!» – взмолился еле живой Чули. «Да, придется, – согласился верзила. – Что-то не так. Что именно, пока не пойму. С кровью мы не ошиблись, но кукла ведет себя странно. „Француза“ бы сюда! Он всегда лучше нас разбирался в этой чертовой черной магии!» Чули закивал: «Да-да-да! Он бы хоть на куклу посмотрел! Может, я ее неправильно слепил?»

Рауля осенило: так вот о чем говорил «француз»! Вот что его так насмешило! Вот что он предвидел, когда хохотал на весь автобус, представляя реакцию Чули на его, Рауля, кровь безнадежного труса! От этой догадки ему стало совсем нехорошо. Да что там – нехорошо: он перепугался до полусмерти, сообразив еще и то, что Чули и верзила, начав рассуждать логически, тоже обязательно сообразят – проблема не в кукле, проблема все-таки в крови! Поэтому, как-то разом перестав трястись, он сделал шаг прочь из гостиной, потом еще один, а потом, когда верзила и Чули недобро на него уставились, попытался оправдаться: «Я ведь вам больше не нужен… на сегодня. Я, наверное, пойду?»

Верзила и Чули переглянулись. «Ладно, иди, – ответил верзила. – Машину держи наготове: день ограбления близок». «Хорошо». «Ну, чего встал?» – Рауль и вправду замялся, не веря, что его настолько легко отпускают. – «Иди!» Рауль пошел. «Стой!» Рауль вздрогнул, остановился и обернулся. Верзила, глядя на него, внезапно расплылся в нехорошей, явно притворной улыбке: «Подожди…» Достал из ящика стола бумажник, вынул из него деньги, смял их в комок и бросил комок Раулю: «Лови!» Рауль поймал. «Те-то у тебя наверняка уже закончились! Ну, иди, иди отсюда, отдыхай!»

Уже на улице Рауль расправил купюры: опять по двести! Пересчитал: десять штук. Две тысячи солей. И – святая Роза. Святая Роза опять с печальной укоризной смотрела на него с каждой из банкнот.

Еще через полчаса стемнело. Правда, когда стемнело, Рауль уже был на дискотеке. Модной и очень дорогой. Заказывал стакан за стаканом коктейль на основе писко и выпивал их в пару глотков. Как закончился вечер или прошла ночь, он не вспомнил даже в редакции El Diario Imperial: смущенно улыбаясь, пояснил, что очнулся только на следующее утро – мучаясь от дикого похмелья, но у себя в квартире. И даже, как ни странно, не обворованный: по карманам его джинсов была распихана еще целая куча денег. Куча денег была разбросана и на полу. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что все это – всё, что валялось на полу – мелочь: бумажки по десять солей и разнообразные монеты. Но главное, главное – рядом с кроватью стояла прекрасная на вид бутылка шампанского. О таком шампанском Рауль до сих пор и слыхом не слыхивал. Наверное, очень дорогое. Он поднял бутылку и, щурясь одновременно от очень неприятных ощущений и любопытства, посмотрел на этикетку. «Французское…»

Рауль вскочил: французское? Но в голове мутилось настолько, а телу было так плохо, что промелькнувшая было не очень приятная мысль улетучилась. Рауль откупорил бутылку, налил шампанское в первую же подвернувшуюся под руку кружку и сделал несколько глотков. «Кислятина», – подумал он. Сделал еще несколько глотков. «А может, не так уж и плохо…» Кружка опустела, а в теле и в голове образовалась приятная легкость. «Не знаю, кто и как притащил сюда эту бутылку, и знать не хочу! – Рауль, слегка поддатый, в шутку погрозил входной двери. – Но это просто класс! Дядюшка, где же ты был раньше?» Потом опустела и вся бутылка. А когда она опустела, на переборщившего со средством от похмелья Рауля снова напали тревожные мысли. Он посидел-посидел, встал, натянул, пошатываясь, на ноги кроссовки и, не зашнуровывая их, отправился в полицейский участок.

В полицейском участке Рауль хотел обо всем рассказать, но, как мы уже знаем, не вышло. Он только-только вошел в кабинет капитана, как за спиной капитана, за его креслом, появился верзила. Верзила смотрел на Рауля, грозил ему кулаком и корчил ему страшные рожи. Появлению верзилы Рауль уже и не удивился. Он удивился другому: откуда тот узнал о визите? Ведь он, Рауль, решение принял спонтанно! Но факт оставался фактом: даже спонтанное тайное стало явным. Пришлось молоть всякий вздор, по ходу чего лицо верзилы прояснилось. Он даже начал улыбаться. А когда капитан, которому надоело слушать бессмысленную болтовню Рауля, начал гнать молодого человека прочь, довольно рассмеялся. Смех, разумеется, услышал только Рауль: капитану он не предназначался.

На улице верзила материализовался и спросил: «Готов?» «Уже грабим?» – в свою очередь спросил Рауль, вздрогнув от отвращения и страха. «Уже грабим! – передразнил верзила. – Будь готов!» «Ладно», – ответил Рауль и, больше не глядя, следит за ним или нет явившееся из преисподней чудовище, отправился в ближайшую бодегу38. Там он накупил бутылок виски, рома и водки и вернулся к себе. А еще через день или два – он точно не помнил (пришлось журналистам и капитану его просветить) – снова позвонил верзила и приказал подать машину к половине четвертого после полудня.

Чувствовал себя Рауль отвратительно, но куда деваться? Выпил для храбрости и сделал так, как ему велели. В половине четвертого он, сидя за рулем, принял на борт автомобиля верзилу, усевшегося, как говорят в Перу, на место копилота39, и Чули, севшего сзади. Перед тем как сесть в машину, Чули положил в багажник куклу. Насколько Рауль заметил, кукла была той же самой, но успела высохнуть и даже, похоже, была обожжена: она поблескивала характерными стеклянными отсветами. «Зачем она вам?» «Пусть „француз“ посмотрит». «Но мы же собираемся его ограбить. Когда он будет смотреть?» «После грабежа, понятно». «Как это?» «Мы встретимся на соседней улице». Вмешался верзила: «Трогай, хватит болтать!» «Странный грабеж, очень странный!» – пробормотал Рауль, но машину тронул. Поехали, но не очень далеко. Остановились на той же авениде де ла Культура. Прямо под запрещающим стоянку знаком. «Не суетись, мы на фиг полиции не нужны, – оборвал верзила протесты Рауля. – Ждем. „Француз“ скоро появится». Но дальше все пошло не так.