— Мил, лучше взгляни.
Нина протянула мне свой сотовый, где показывали мой дом. Я схватила его, жадно вглядываясь и вслушиваясь в слова диктора.
«По данным экспертов это не является терроризмом, а скорее народной казнью. Кубрынин Андрей Павлович, владелец холдинга «ТрайгерИкс» был жестоко убит сегодня в собственном доме. Преступники скрылись в неизвестном направлении и до сих пор не найдены. Напоминаем, что дочь Кубрынина Андрея Павловича была похищена несколькими днями ранее и о ней до сих пор ничего не известно. Просим сообщить любую информацию по месту нахождения Кубрыниной Миланы Андреевны…»
Дальше я уже не слушала. Мой отец мертв. Дом сгорел. А от Данила ни слуху, ни духу. И последнее пугает больше всего. Я вернула телефон Нине и уже было сделала шаг обратно к окну, как комнату осветили фары. Девушка пыталась меня остановить, но я уже вылетела в двери и остановилась на крыльце, прирастая к полу.
Было два джипа с неизвестными мне номерами. Из первого вышел Антон и ещё какой-то парень лет тридцати-тридцати пяти, а из второго вышли четверо и… Боже. Они несли на руках Данила. Серая футболка была в крови и он был без сознания. Я прижала руку ко рту, чтобы не заорать в голос и не требовать объяснений, и побежала придерживать для них двери. Пыхча и переговариваясь, незнакомые мужчины внесли Данила в дом и уложили на стол в кухне. Что мне делать? Кто-нибудь из них сможет ему помочь?
Пять мужчин отошли сразу в сторону, но не вышли, а один остался, распаковывая свой чемоданчик. Доставая приборы, которые были явно для операций, заполненные чем-то шприцы, какие-то тюбики, пакеты с кровью и бутыли под систему с чем-то прозрачным.
— Что с ним? — идиотка, его подстрелили! — То есть, вы сможете помочь?
Все мужчины как по команде посмотрели на меня, а я наплевав на их осуждение во взгляде, всматривалась в их лица, выискивая хоть намёк на положительный ответ.
— Выведите её, — приказал тот, что, кажется, был врачом.
Один самый молодой двинулся в мою сторону. Я лихорадочно вытащила один из ящиков в шкафу и выставила в его сторону вилку.
— Только тронь меня, я тебе глаз выколю!
Парень остановился и нахмурился, но продолжение сцены не последовало. Данил пришёл в себя и застонал, пытаясь встать.
— Держите его! — приказал все тот мужик, надевая очки. — И включите гребаный свет!
Я нашарила выключатель и включила остальные светильники. Данил вырывался. Он выгонял всех и требовал, чтобы его отпустили, но парни даже не слушали его. Действовали слаженно и чётко. Но даже эти пять здоровых лбов не могли его удержать. Доктор разрезал ему футболку, и я ахнула. В его животе было три пули, а кровь до сих пор сочилась из ран. И все из-за меня.
— Да успокойся ты, баран! — не выдержал парень, наклоняясь над Климовым с инструментами в руках. — Если не вынуть, ты сдохнешь. Ты это понимаешь?
— Насрать.
А я отшатнулась. Именно этого я и боялась. Он всегда цеплялся за жизнь. Не первое его ранение, но именно сейчас он отказывался жить. Потому что больше не видел смысла. Потому что знал, что Захаров меня защитит. Потому что думал, что мне он не нужен.
— Думаю, пришла твоя очередь его спасать, Милана.
Я посмотрела на Нину. А вот тут она права. Я понеслась к нему, отпихивая в сторону блондина справа и наклонилась над Данилом, взяв его лицо в руки.
— Послушай меня…
— Убирайся! — рыкнул он на меня, вырываясь.
Я покачала головой, чувствуя как слёзы жгут глаза.
— Послушай! Я… пожалуйста, Данил, дай им тебе помочь…
— Пошла вон! — был мне ответом новый рык в разы громче первого.
Он даже не слушал меня! Я не знала, как ещё заставить его лежать спокойно… нет. Знала. Я обняла его за шею, прижимая к себе.
— Не бросай меня. Умоляю.
Он вздрогнул всем телом и замер. Слава богу.
— Ты нужен мне. Ты очень мне нужен, Данил. Без тебя я не хочу жить.
Его грудь медленно поднималась и опускалась. Тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось с бледных губ, которые я тут же поцеловала.
— Я буду рядом. Хорошо? Я просто не смогу уйти. Если потребуешь меня увезти, я каждому выколю глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он коротко кивнул, а врач по другую сторону пришёл в движение. Он проткнул одну из бутылочек катетером и закрепил её на полке в верхнем шкафу.
— Раз ты собралась мешаться под ногами, то будешь помогать.
Я глянула на Данила и тот кивнул. Мне вручили несколько щипцов с ватными тампонами, и он снова повернулся к Климову, начал обрабатывать инстремнты.
— Меня зовут Илья. Антона ты знаешь. Это Стас, Влад, Кирилл и Вадим. Будешь вручать турникет, как только скажу. Заменяй, как только потратиться хотя бы один. И молчи, пожалуйста. Никто из нас не любит шум.
Я кивнула. Они все действовали как хорошо слаженный механизм. И это поражало. Кто они такие?
Мужчина ввёл вторую сторону катетера в вену Данила и ощупал раны. Климов сдавленно застонал, а я вздрогнула, тут же опустила руку ему на плечо. Сейчас я была в ужасе от происходящего, но точно знала, что не отступлю. Я должна быть рядом сейчас. Больше он не будет один.
Антон, господи, я его даже не заметила, отпустил голову Данила и сделал шаг назад, но остальные четверо продолжали держать ноги и руки. Из головы напрочь вылетели их имена, я могла думать только о том, чтобы ему не было так больно.
Илья положил на две раны толстый слой бинтов и приказал зажать их свободной рукой, а сам сунул в зубы Климову какой-то толстый жгут, похожий на ручку от ножа. Я всё делала как мне говорили, но когда Илья начал с закрытыми глазами вводить в третью рану ножницы в виде щипцов, я с отчаянием посмотрела на Антона.
— Почему вы не дадите ему снотворное? Ему же больно!
Захаров криво усмехнулся.
— Потому что нужно, чтобы выжил. По другому никак.
Я попыталась взять себя в руки и посмотрела на Данила. Он жмурился, крепко закусывая резиновую штуку во рту, но молчал, впиваясь пальцами в руки, кажется, Стаса и Вадима. Но когда врач начал вытаскивать пулю, Климов не сдержался. Крик был тихим, слышен лишь на кухне, но у меня чуть сердце не остановилось. Его боль мне казалась моей собственной. Хотелось остановить это, потребовать увезти его в больницу, но тут же понимала, что нельзя. Для всех Данил террорист и похититель. Его тут же арестуют и даже помощи не окажут.
Когда первая пуля со звоном упала в раковину, Климов значительно расслабился, тяжело дыша, а Илья потребовал тампон. Он сразу же принялся зашивать что-то внутри, а потом и кожу, но Данил этого уже не чувствовал, смотря в потолок. Мне хотелось успокоить его, пожалеть, поцеловать, прошептать какую-нибудь ерунду, но хорошо помнила наказ странного мужчины в очках, который сейчас менял бутылку на пакет с кровью. Четвёртая. Редкая. Подходящая всем группам. Кто же они такие?
Вторая пуля прошла так же, только в этот раз Климов не кричал, а после закрыл глаза. Пока зашивалась вторая рана, я наклонилась к нему.
— Данил! Посмотри на меня! Не отключайся, сволочь!
Он слабо улыбнулся, но посмотрел на меня и выкинул кляп изо рта.
— Доиграешься, Кнопка.
Я вытерла слёзы тыльной стороной ладони и кивнула.
— Хорошо. Только не отключайся.
Он ничего не ответил, лишь дышал тяжело, а Илья принялся за третью. Я смогла отойти и заменить ватные шарики в щипцах и снова вернулась на место. Тишина и стоны от боли давили на меня. Пять истуканов стояло вокруг и уже почти не применяли силы, чтобы сдержать Климова неподвижным. Он слабел на глазах, но боролся за сознание. Однако Илья не выдержал и начал отчитывать друга.
— Говорили же тебе не высовывайся, баран. Какого чёрта пошёл в тот гараж?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мог сбежать…
— Никуда бы он не делся. Твоё дело было маленьким, сидеть и по кнопочкам тыкать своим. Сколько ещё раз мне вытаскивать вас с того света? Мы не на войне. Пора бы начать просто жить.
— Я пытался…
— Плохо пытался.
На войне. Восемь лет после армии Данил был контрактником. Горячие точки. Был даже в Афганистане. Значит, все они воевали вместе. Одной бригадой. Я обвела взглядом мужчин, которые были почти одинаковы по телосложению. У всех был один и тот же взгляд. Одно и то же хмурое выражение лица. Они были одним организмом. Были семьей. Братьями. И всем им я была так благодарна за его жизнь.