Читать интересную книгу Директива Джэнсона - Роберт Ладлэм

Демарест улыбнулся. Черные омуты его глаз продолжали сверлить насквозь престарелого декана.

— Смотрите мне в глаза, Энгус. Смотрите мне в глаза. А теперь отвечайте, как на исповеди: что вы сказали Полу Джэнсону?

Глава тридцать седьмая

— Слушай, я поставила одного человека наблюдать за входом, — сказала Джессика Кинкейд Джэнсону, сидящему рядом с ней на заднем сиденье желтого такси. — Он считает, что это учебное задание. Но если она выйдет из дома и решит направиться к своему личному самолету на аэродроме Титерборо, мы потеряем ее навсегда.

— Ты изучила жильцов?

— Вплоть до того, кто что предпочитает на завтрак, — ответила Джесси.

На самом деле несколько осторожных телефонных звонков подтвердили ее предположения и даже позволили узнать больше, чем она надеялась. В числе обитателей дома были крупные финансисты и промышленники, директора фондов и люди, известные своей благотворительностью, но не источниками происхождения состояния, делающего ее возможной. Те, кто стремился к показной роскоши и горел желанием потратить недавно приобретенные деньги, могли селиться в мансардах одного из дворцов, выстроенных Дональдом Трампом[69], где все поверхности блестели и сверкали. Здесь же, в доме 1060 по Пятой авеню, в лифтах еще сохранились бронзовые раздвижные двери-гармошки, установленные аж в 1910 году, а также обивка из потемневшей сосны. Правление товарищества жильцов дома упрямством и авторитаризмом не уступало военной хунте, захватившей власть в Бирме; можно было не сомневаться, что оно отвергало прошения потенциальных квартиросъемщиков, если те могли оказаться чересчур «шумными» — выражение, олицетворяющее высшую степень презрения. Здание 1060 по Пятой авеню радушно раскрывало свои двери перед покровителями искусств, но не перед художниками; оно могло принять мецената, вложившего крупную сумму в реставрацию оперного театра, но не пускало на порог оперного певца. Тех, кто поддерживал культуру, встречали с почестями; тем, кто культуру творил, отказывали.

— Прямо над ней живет некая Агнес Камерон, — сказала Джесси. — Работает в дирекции музея «Метрополитен», особа безукоризненная во всех отношениях. Я позвонила к ней на работу, выдав себя за журналистку, готовящую о ней статью. Сказала, что мне нужно уточнить кое-какие места в интервью. Какая-то женщина с сильным насморком мне ответила: «Знаете, это невозможно. Миссис Камерон в настоящий момент находится в Париже».

— Она наилучший кандидат?

— Похоже на то. К тому же, по данным телефонной компании, в прошлом году к ней домой провели высокоскоростную цифровую линию Интернета.

Джесси протянула Джэнсону куртку с черно-красным логотипом фирмы «Вирайзен», такую же, какая была на ней.

— Как выяснилось, у твоего друга Корнелиуса в «Вирайзене» работает брат, — объяснила она. — Так что форму закупила по оптовым ценам. На тебя и на себя.

Джесси протянула ему кожаный пояс с инструментами, самым громоздким из которых был ярко-оранжевый телефонный тестер. Довершил наряд серый металлический чемоданчик.

Они подошли к привратнику, дежурившему у дверей. Джесси Кинкейд обратилась к нему:

— Мы к клиентке. Как я поняла, ее сейчас нет в стране, но у нее проблемы с Интернетом, и она попросила нашу фирму все уладить, пока она в отъезде. — Она показала в окошечко пластиковое удостоверение. — Фамилия клиентки Камерон.

— Агнес Камерон, восьмой этаж, — подтвердил привратник.

Джэнсон узнал в его голосе албанский акцент. Щеки привратника были усеяны оспинками угрей, форменная фуражка едва держалась на жестких, вьющихся волосах. Зайдя в подъезд, он окликнул кого-то:

— Монтеры из телефонной компании, в квартиру миссис Камерон.

Джесси Кинкейд и Джэнсон прошли следом за привратником в изящный вестибюль, отделанный лепниной и вымощенный белыми и черными плитками.

— Чем могу вам помочь?

Второй привратник, грузный мужчина, также албанец, сидел на круглой оттоманке и разговаривал с охранником. Увидев вошедших, он вскочил на ноги. Судя по всему, он был старшим и хотел всем своим видом показать, что решения здесь принимает он.

Молча оглядев Джесси Кинкейд и Джэнсона с ног до головы, второй привратник нахмурился. Затем, сняв старинную бакелитовую трубку телефона внутренней связи, нажал несколько кнопок.

Джэнсон переглянулся с Джесси: миссис Камерон не должно быть в стране. Та едва заметно пожала плечами.

— Монтеры из фирмы «Вирайзен», — сказал привратник. — «Вирайзен». Пришли чинить телефонную линию. Что случилось? Понятия не имею.

Зажав трубку ладонью, он повернулся к посетителям.

— Домработница миссис Камерон говорит, что вы должны прийти в другой раз, когда миссис Камерон вернется. Через неделю.

Джесси театрально закатила глаза.

— Хорошо, мы уходим, — стиснув зубы, процедил Пол Джэнсон. — Но прошу вас об одном одолжении: когда увидите миссис Камерон, передайте ей, чтобы она приготовилась подождать несколько месяцев. Только тогда мы сможем принять новую заявку на ремонт линии Интернета.

— Несколько месяцев?

—В среднем четыре, — с равнодушной профессиональной невозмутимостью ответил Джэнсон. — Может, меньше, может, больше. Работы у нас по горло. Мы делаем все возможное, но, если заказ отменяется, он отправляется в самый конец очереди. Нам сообщили, что миссис Камерон хотела, чтобы все проблемы были решены до того, как она вернется в город. Она три или четыре раза звонила моему начальнику. Тот пошел ей навстречу. А вы теперь говорите, что мы напрасно сюда пришли. Мне все равно, но только не забудьте предупредить миссис Камерон. Если придется искать виноватого, мне бы не хотелось, чтобы им оказался я.

В голосе недовольного телефониста прозвучали раздражение и уязвленное самолюбие; этот человек работал в огромной структуре и привык к тому, что его лично винили во всех ее недостатках, — привык, но не смирился с этим.

Если придется искать виноватого...Старший привратник поморщился. Значит, ситуация такова, что придется искать виноватого? Подобных ситуаций надо избегать всеми силами. Убрав ладонь с трубки, он уверенно произнес:

— Знаете что? По-моему, пусть эти ребята делают свое дело.

Он кивнул в сторону лифта.

— По коридору налево. Восьмой этаж. Домработница вас впустит.

— Вы уверены? Рабочий день у меня сегодня выдался очень длинный, и я не буду иметь ничего против того, чтобы окончить его пораньше.

— Поднимитесь на восьмой этаж, и она вас впустит, — повторил привратник, и в его невозмутимости просквозил тонкий налет мольбы.

Джэнсон и Джесси Кинкейд прошли по полированному паркету к лифту. Хотя старинные раздвижные двери остались нетронутыми с незапамятных времен, лифт уже был автоматическим. Кабина не была оборудована камерой наблюдения: товарищество жильцов посчитало, что двух привратников и охранника в вестибюле хватит с лихвой, и отвергло дополнительные средства безопасности как ненужное вторжение в личную жизнь, новомодные технические навороты, подобающие разве что домам мистера Трампа. Пусть влюбленная парочка будет иметь возможность пристойно поцеловаться в лифте, не беспокоясь о глазеющих охранниках.

Джэнсон нажал на кнопку седьмого этажа, гадая, зажжется ли она? Кнопка не зажглась. Рядом с ней была замочная скважина, и Джэнсону пришлось целых двадцать секунд ковыряться в ней двумя тонкими проволочками, прежде чем замок провернулся и кнопка седьмого этажа заработана. Затем они с Джесси нетерпеливо ждали, пока маленькая кабинка неторопливо ползла наверх. Наконец лифт, вздрогнув, остановился. Учитывая то, какие состоятельные люди обитали в этом доме, нежелание менять лифт свидетельствовало о каком-то болезненном пристрастии.

Наконец двери раскрылись, прямо в вестибюле квартиры.

Где находится Марта Ланг? Услышала ли она звук открывающихся и закрывающихся дверей лифта? Джэнсон и Кинкейд бесшумно прошли в коридор и прислушались.

Позвякивание фарфора, но где-то далеко.

Слева, в конце темного коридора, находилась извивающаяся дугой лестница, ведущая на нижний этаж. Справа еще одна дверь; судя по всему, за ней была спальня или спальни. Похоже, основным этажом является нижний. Именно там должна находиться Ланг. Джэнсон осмотрелся вокруг, ища объективы камер и другое оборудование скрытого наблюдения. Кажется, ничего.

— Отлично, — сказал он. — Дальше будем действовать по учебнику.

— По какому?

— По тому, который написал я.

— Понятно.

Снова слабый звон фарфора: чашка, звякнувшая о блюдце. Перегнувшись через перила, Джэнсон осторожно посмотрел вниз. На лестнице никого не было; он с радостью отметил, что ступени из стертого мрамора: можно не опасаться, что скрипящая половица поднимет случайную тревогу.

Джэнсон подал знак Джесси: прикрывай меня сзади. Затем он быстро спустился по лестнице, прижимаясь спиной к стене. В руке он держал маленький пистолет.