— Что-то в этом духе. Я очень живо представляю тебя в львиной шкуре…
— Только без блох, пожалуйста! И желательно еще и в трусах.
Мы переглянулись и по-дурацки захихикали. Как два ребенка, подглядывающие за родителями. Но смеха хватило ненадолго.
— К сожалению, иногда ничего нельзя сделать. Вряд ли Андрэ будет меня слушать. Я уже у него в руках и не представляю опасности.
— А я?! Мы с Даниэлем!?
Мечислав пристально глядел на меня.
— Все зависит от твоей решимости, кудряшка.
— Речь идет о моей жизни! — взвилась я. — Скажите — и я заложу бомбу под здание госдумы!
Вампир поднял руку, останавливая меня.
— Что ты, девочка, таких жертв я не потребую. Кстати, не могла бы ты меня перевязать?
— Перевязать?
— Ну да. Во сне это будет так же реально, как и наяву.
— Это поможет вам?
— Я не стал бы просить, кудряшка, если бы это не было необходимо.
Я тряхнула головой.
— Хорошо. Но я плохой медик.
— Это не так важно.
— А чем перевязать? Вы не позаботились об аптечке!
— Зато есть твое платье, кудряшка.
Я с сомнением посмотрела на него, раздумывая, не есть ли это хитрая уловка, чтобы я разделась, а потом махнула на все рукой. Какой там секс с такой дырой в плече? Рана забилась кровяными сгустками и вроде как зарастала, но все равно выглядела крайне неаппетитно. А уж что чувствовал вампир с такой раной — я даже думать не хотела.
— Может, вы сами оторвете пару лент от тряпки? Мне это будет немного сложно.
Предлагала я не зря. Так уж вышло, что руки у меня очень слабые. Ни отжиматься, ни тяжести таскать не могу. И рвать прочный шелк мне тоже не очень приятно. Кожа потом болеть будет.
— Как скажешь, прелесть моя.
— Ага, так я вам и сказала. Пре-е-елесть, о моя пре-е-е-елесть, — проблеяла я, подражая Горлуму. Мечислав похлопал ресницами, но ничего не понял. Я кое-как развернулась на кровати и легла так, чтобы прижимать телом минимальное количество ткани.
— Рвите, давайте!
Мечислав ухватился за тонкую ткань. Мне показалось, что он только чуть потянул, но платье разошлось с легким треском, открывая мои ноги чуть повыше колен.
— У тебя чудесные ноги, кудряшка.
— А у вас чудесная дыра в плече, — не осталась я в долгу. — Просто очаровательная!
— Ну почему тебе всегда надо сбросить меня с небес на землю!
— Наоборот, мне надо, чтобы вы не попали ни на небо, ни в ад.
— Вампиры изначально прокляты, — зеленые глаза были спокойны и холодны. — Я не знаю, есть ли ад на самом деле, но если есть, мне туда самая дорожка.
— И мне тоже? Неутешительно. Ну и черт с ним. Не до философии!
Мечислав опять потянул за легкую ткань. Но теперь он рвал платье не вдоль тела, а поперек. В руке у него осталась довольно длинная и широкая черная полоса.
— Надо еще одну, — решила я.
— Как прикажешь, кудряшка.
Кажется, я забавляла вампира. Ну и пусть. Уж лучше смеяться, чем плакать. С двумя полосами мне было легче. Да и дурацкая тряпка теперь не путалась в ногах. Теперь она была мне как раз до колен. Я кое-как попробовала приладить ткань на плечо вампира.
— Может быть, вы сядете?
— Как тебе будет удобнее, Юленька.
Мечислав послушно сел на кровати. Одним грациозным быстрым движением. Я попробовала перевязать его рану. Да, медсестра из меня никакая. И виноват в этом сам вампир. Вроде бы он не двигался, но умудрялся повернуться так, что мои пальцы скользили по его коже. И мысли сбивались с лечения на совершенно другие темы. Кожа его была такой мягкой и гладкой на ощупь, что хотелось трогать его вновь и вновь. Я прикусывала губы, чтобы сосредоточиться, и была уверена, что вампир прекрасно об этом знает. Но все когда-нибудь кончается. Я с легким сожалением затянула последний узел — и попробовала отстраниться.
— Вроде бы хорошо.
Теплые сильные руки обхватили меня за плечи, не давая шевельнуться.
— Кудряшка…
Почему-то у меня пропал голос. Я могла только смотреть Мечиславу прямо в глаза — и тонуть в их бездонной зелени.
— Может быть, я никогда тебя больше не увижу…
Голос обволакивал меня, завораживал, скользил шелком по моей коже.
— Признайся, кудряшка, тебе тоже этого хочется. Ты желаешь меня так же сильно, как и я тебя.
Я вся дрожала. От страха? Или от чего-то другого. Но сил еще хватило на одно короткое слово:
— Нет!
Лицо вампира оказалось совсем рядом.
— Один поцелуй, кудряшка. Только один поцелуй…
Губы скользнули по моему лицу, по щеке, к губам — и я лишилась воли. На этот раз поцелуй был нежен, прикосновение его губ — как лепестков розы… Я тихо застонала и обвила его руками за шею. Зарылась пальцами в густой черный шелк волос. Они были еще мягче, чем казалось. Мягкие, как у ребенка. Почему я не сделала этого раньше? Когда мы были вместе — не во сне? Чего боялась? Поцелуй становился все более страстным. Мы сливались в единое целое, пусть не телом, но душой. Я смотрела в широко раскрытые зеленые глаза. В их глубине горел ярко-алый огонь. И я тонула в них, теряя себя. Сейчас я согласилась бы на все. Но одновременно с этим что-то произошло. Что-то раскрылось во время нашего поцелуя, как раскрывается бутон тюльпана. Сила вспыхнула в нас ярким пламенем. Она переливалась по нашей коже, вытекала из наших губ, места, в которых соприкасались наши тела, горели, как обожженные. Мечислав чуть отстранился от меня.
— Кудряшка?
Я кое-как нашла в себе силы откатиться на другой край кровати.
— Вы опять пытались меня соблазнить!
— Еще две минуты назад, кудряшка, ты была очень не против.
— Теперь я пришла в себя! И не стану заниматься с вами сексом во сне! Не стану!
В зеленых глазах появилось раздражение.
— Ты очень упряма, кудряшка. Даже слишком!
— Я упряма не меньше вас! Как вы себя чувствуете!?
— Гораздо лучше. А ты?
Я прислушалась к себе. Легкая оглушенность, которая появилась после извлечения осинового кола, куда-то ушла. Я была свежа, как майское утро.
— Отлично. По сравнению с тем, что было — лучше некуда!
— И это — всего лишь поцелуй, кудряшка. А чего мы могли бы достигнуть, если ты согласишься заняться со мной любовью?
— Ничего! — отрезала я. — Или придумайте, как нам спасти вашу шкуру, или достигать будет нечего и не с кем!
Мечислав покачал головой.
— Ты немногое сможешь сделать, кудряшка. Но попробуй, если тебе так будет легче. Скажи, у тебя ведь есть телефон Андрэ?
— Да. Он в памяти мобильника.
— Ну так позвони ему. Обязательно!
— А что я ему скажу, кроме моего личного мнения? Он и сам знает, что козел!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});