Оборотень, казалось, особо не пострадал, но видимость была обманчива — когда он обернулся человеком, то был покрыт глубокими ранами, которые почему-то не спешили срастаться.
— Силы на исходе, — пояснил Мелис.
После этого он, не обращая ни малейшего внимания на собственную наготу, улегся прямо на залитые кровью камни.
— Разбудите, когда они попрут опять, — пробурчал оборотень, проваливаясь в сон.
Как будто этого было мало, куда-то запропастилась Мислия — Лариэс так и не понял, в какой момент первая Тень оставила свой пост, и куда именно она исчезла. Возможно, вернулась к защите северного участка стены. Орелия же, как Лариэсу успели сообщить, сказала, что будет защищать стариков, женщин и детей, когда изначальные возьмут стены. Не то, чтобы Лариэс был против этого, но ведь практически не убиваемая Древняя могла оказаться весьма полезной при отражении атаки, хотя, с другой стороны, а настолько ли она была не убиваема? Лариэсу не хотелось проверять, выдержит ли броня Целительницы, ослабленной многочисленными воскрешениями, исцелениями и схватками, парочку черных копий, брошенных их таинственным недругом.
Но, хуже всего, его гвардейцы понесли серьезные потери: девять убитых и семеро раненых, которых оттащили к Целительнице.
В результате, к началу очередного штурма Древние оказались так или иначе выведены из игры, а его личный отряд — уполовинен, поэтому, когда к изувеченным стенам вновь пошли петрамы, несущие немногочисленных выживших культистов, и прикрываемые сагитариусами, огонь со стен оказался куда слабее, чем днем.
Лариэс, которому было поручено защищать западную стену, притащил сюда всех оставшихся гвардейцев и, говоря начистоту, больше никого в его распоряжении не осталось. Ну, кроме Вилнара, который сидел, прислонившись к стене и пытаясь немного отдохнуть.
— Вот, кажется, и все, — возле виконта, материализовалась Кларисса.
— Думаешь, не сдюжим? — полукровка старался говорить веселым тоном, но получалось плохо.
Графиня лишь пожала плечами и непроизвольно проверила, как меч выходит из ножен, затем — указала дулом своей аркебузы меж зубцов, в сторону приближающейся волны чудовищ.
— Думаю, очень скоро мы узнаем ответ на твой вопрос, Лар, — она помедлила мгновение, и неожиданно, привстав на цыпочки, поцеловала его в щеку.
Виконт замер на миг — чего-чего, а такого проявления чувств, да еще на глазах подчиненных, которые тотчас же старательно принялись отворачиваться, притворяясь, будто ничего не видели, он не ожидал.
— Считай это моей блажью, хорошо? — неловко улыбнулась воительница.
Лариэс положил ей руку на плечо, наклонился и, заглянув в глаза, произнес:
— Клар, все будет хорошо, даю слово. Я хоть раз обманывал тебя?
— Никогда, — тихо прошептала она, глядя командиру в глаза и чуть подавшись вперед.
Виконт прекрасно понимал, что именно она ждет, но не мог переломить себя, а потому поступил, как последний трус — чуть отстранился и отошел на пару шагов, якобы для того, чтобы оглядеться по сторонам.
Он посмотрел вперед, затем бросил взгляд налево — на южную стену, картина там не отличалась практически ничем, затем посмотрел направо — там петрамов не было, зато выжженное поле чернело от множества сервов.
Лишь после этого Щит принца осмелился взглянуть на Клариссу, но той уже не было на старом месте — девушка отошла в сторону и о чем-то шепталась с Эриком. Лариэсу показалось, что в уголках ее глаз блестят слезы, но он не мог быть уверен в этом.
«Возможно, это лишь обман зрения», — подумал полукровка и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, зарядил пистолет, после чего меланхолично вздохнул.
— Будет тяжко.
— Согласен, — отозвался Вилнар, который уже успел подняться на ноги и проверял новую тетиву на луке. — Надеюсь, госпожа в безопасности.
— Думаю, да. С ней же ее высочество.
«И Игнис», — подумал некстати полукровка.
Монстры приближались и приближались. Сперва они попали в зону поражения пушек, затем добрались до рва, и к артиллеристам присоединились аркебузиры с лучниками и арбалетчиками. А после задул мощный ураганный ветер, и спустя миг стало светло, как днем…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})* * *
— Они не справятся, — уверенно заявила Игнис.
Несмотря на то, что голос огнерожденной оставался ровным, внутри у нее все сжалось от страха за товарищей и простых селян, волею судьбы оказавшихся не в том месте не в то время.
— Не справятся, — согласился с ней принц, устало развалившийся в кресле и одним глазом посматривающий за творящимся снаружи.
Блаклинт, полулежавшая рядом, кивнула и, с трудом шевеля губами, произнесла:
— Нужно что-то предпринять.
— Вы понимаете, что это будет нашим последним заклинанием в этом бою? — Тар был сосредоточен, но спокоен, и это его спокойствие передавалось девушкам.
— Да! — дружно ответили они.
— Хорошо, ага.
Принц, кряхтя, поднялся и помог Блаклинт занять вертикальное положение, при этом, очень уж сильно обхватив талию водорожденной, на взгляд Игнис. Впрочем, эта глупая мысль не нашла особой поддержки в утомленном мозгу девушки. Да, все то время, что прошло с момента последней атаки, они отдыхали и восстанавливали силы, но этого было мало, слишком мало.
Игнис, поддерживая Блаклинт с другой стороны, помогла той выйти наружу. Водорожденная, закусив губу, повернулась к реке.
— Я очищу восточную и северную стену, вы же займитесь двумя оставшимися.
— Справишься? — уточнила Игнис.
— Обязана.
Уверенность в голосе Блаклинт о многом сказала огнерожденной и она, похлопав подругу по плечу, оставила ее разбираться со своими проблемами. У них с принцем задача была куда сложнее — как и в прошлые разы, основной удар приходился именно по западной и южной стенам.
— Опять разделимся? — спросила она.
Тар, задумчиво глядя на надвигавшихся монстров, неожиданно предложил:
— Знаешь, если это — последнее наше заклинание в сражении, а может, и в жизни, предлагаю сотворить нечто величественное.
— Что?
— Огненный шторм! — воскликнул принц, и в глазах его Игнис различила отблески безумия.
Конечно, Игнис слышала истории об огненном шторме, но сильно сомневалась, будто бы сумеет его сотворить, ведь в последний раз это сокрушительное заклинание применялось в бою более полувека назад. Это случилось еще во время Второй Войны за Возвращение. Тогда отношения Фейрлинда и Дилириса были прекрасными, и во время одного из сражений, круг ветророжденных вместе с кругом огнерожденных слили свои мощнейшие заклинания в одно, призвав на поле боя настоящее опустошение, вот только…
— Боюсь, у нас не хватит сил, чтобы обезопасить обе стены. Нас всего двое.
— Мы должны, — упрямо повторил Тар, посмотрев на нее…
Посмотрев так, что у Игнис подкосились ноги, а животе начали порхать бабочки. Этот взгляд пленял и подчинял одновременно. Наверное, это было какое-то колдовство, присущее лишь Тару, потому что у мужчины просто не должно быть такого взгляда!
Даже слова Лариэса в этот миг потеряли свою остроту и отошли куда-то на задний план. Игнис пискнула и кивнула.
— Хорошо. Давай попробуем.
— Не попробуем, — белозубо улыбнулся Таривас, — сделаем.
Он протянул ей руку и Игнис аккуратно вложила свои пальцы в его, в очередной раз хваля свою маску.
— Я начну, — бархатный голос Тара прогнал все сомнения и тревоги и Игнис поняла — у них все получится.
Принц широко расставил ноги, ухватился одной рукой за ограду. Неожиданно резкий порыв ветра разметал его волосы и заставил хлопать плащ Игнис, который та надела, чтобы не замерзнуть — ночью было свежо. Ветер крепчал, становясь все злее и мощнее, превращаясь в самый настоящий ураган, опускающийся с небес на землю. Точнее — в два урагана, по одному возле каждой стены. Пальцы Тара впились в ее пальцы, он застонал, а из носа чародея потекла кровь, но принц и не думал останавливаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ветер продолжал крепчать, завывая, точно души неупокоенных мертвецов.