— Всё, что сверх возьмешь, с тем и расстанешься тут же. Не удержать в ладонях две пригоршни воды сразу. Но не жалей о потере, Мэри. Жизнь ведь дороже десятка монет…
— Эй, Айка, очнись! — колдунья чуть более активно потрясла «грушу», и спутница вроде вернулась в себя из дальних странствий. — Тоже мне новость открыла! Я и так знаю банальную истину, что здоровья за деньги не купишь. Но поверь, ни болеть, ни тем более помирать я пока не собираюсь. У меня еще столько нерешенных дел, что и трех жизней маловато для приведения их в порядок. А вечно скитающимся призраком становиться…
— Ты это о чем, Мэри? — брови девчонки удивленно вспорхнули к челке.
— Забудь, — облегченно махнула рукой колдунья, направившись дальше меж торговых рядов с крикливо-улыбчивыми зазывалами-продавцами. — Просто болтаю для развлечения. Язык-то у меня, как и у всех нормальных людей, костями еще не обзавелся. Пойдем скорее, а то мне не терпится побыстрее управиться с делами, да убраться в более тихое и спокойное место.
Лавку обменщика Ахаиля они нашли без труда, гном ничего не напутал, описывая маршрут. Только приврал немножко насчет старческого возраста менялы. Он смотрелся еще молодцом, хотя по медленно стареющим эльфийским физиономиям трудно определить истинный возраст. А вот про занудство было верно подмечено.
Ахаиль долго с невероятной дотошностью исследовал перстенек, склонившись над прилавком с лупой, внушающей уважение толщиной своего стекла, что-то монотонно бормоча, словно пытался вкратце рассказать девушкам всю многовековую историю эльфийской нации. Возможно Мерида правильно угадала его намеренье, хотя в результате всё равно ничегошеньки не поняла из невнятного бубнёжа длинноухого. Наконец он положил лупу на краешек прилавка и оторвал взгляд от колечка, переместив немигающий взор на стоящую перед ним девушку. Так ни разу и не моргнув, Ахаиль беззастенчиво занизил цену, не глядя, на ощупь придвинув к Мериде грудку маленьких золотых монеток, на аверсе которых красовался Великогрязевский княжеский герб — пузатенькая лягва с зажатой в улыбающемся рту стрелой на фоне городской стены:
— Сорок пять «жабок» устроит?
Айка, которой надоело молча скучать в пропахшей пылью лавке, легонько дернула колдунью за руку, мол, соглашайся, да пошли отсюда поскорее. Но Мэри не обратила на неё внимания, тоже чуточку подавшись грудью навстречу обменщику, очаровательно улыбаясь. Улыбка была и впрямь доброй, миленькой и обворожительной, даже несмотря на отчетливо удлинившиеся клыки, которые вылезли внахлест поверх губ на целый сантиметр. Да волосы девушки мгновенно окрасились чернотой, упав темной и лохматой тенью на плечи, хотя до этого прическа выглядела вполне аккуратно, отличаясь даже некоторым излишним шиком и стильностью.
— Девяносто, — озорно подмигнув слегка оторопевшему эльфу, томно выдохнула клыкастая шалунья.
— Семьдесят, — собрав брови в кучу к переносице, хрипло прошипел длинноухий, самую малость подавшись назад.
— И кожаный мешочек для монет в подарок, — согласилась Мерида, страшно довольная свой торговой жилкой.
Эльф грустно вздохнул, но возражать не стал, а вернее — не посмел. На том они и расстались, оба думая, что в принципе сделка прошла удачно, хотя и не идеально. Но больше всех обрадовалась Айка, стремительно упорхнув за дверь на свежий воздух.
Через некоторое время рыженькая уже прижимала к груди два вилка белокочанной капусты, а Мэри придирчиво пропускала через пальцы гречневую крупу, рассматривая, много ли попадается лишнего сора, и размышляя, купить мешочек у этой торговки или еще поискать получше да почище. Внезапно она почувствовала воздушно-скользящее прикосновение, словно хулиганистый ветерок решил в обнимашки поиграть, и тут же следом кожаный ремешок на талии, на котором болтался кошель с монетами, легонько дернулся, а потом стал почти невесомым. И хотя проделано всё было с опытной ловкостью, но то, что её обокрали, девушка поняла сразу. И даже едва ли не схватила воришку за руку, но он сумел-таки дать деру, ужом скользя средь людской сутолоки. Моментально позабыв о крупе и быстро развернувшись, колдунья успела увидеть только спину убегающего. А рот Мериды уже самовольно раскрылся в крике:
— Держи вора!
Бросившись вдогонку за жуликом, она и сама не поняла, как ухитрилась чудом не сбить с ног резво отпрыгнувшую в сторону Айку, у которой глазищи так широко распахнулись, что показалось, будто лицо девчонки только из них одних и состоит. Да еще из маленького конопатого носика, кое-как втиснувшегося в узкий прогал между ними.
Странно, но факт: великогрязевцы оказались отзывчивыми на чужую беду. Вор не успел даже до конца этого ряда добежать, как уже споткнулся об чью-то вовремя подставленную ногу, со всего маха грохнувшись наземь. А на его вытянутую вперед руку, продолжающую цепко сжимать уворованный кошель, жестко наступил тяжелый сапог городского стражника. Его напарник, крепко сбитый парнишка чуть старше Мериды, тоже времени даром не терял, вцепившись железной хваткой в запястье девушки, только что подлетевшей сюда и малость запыхавшейся. Вокруг начинала собираться толпа любопытствующих зевак.
— Твой кошель, раззява? — с хмурой сосредоточенностью спросил старший страж, одной рукой показывая быстро отобранный мешочек с монетами, а в другой надежно удерживая за ворот рубахи приведенного в вертикальное положение ворюгу. Пойманный с поличным молодой щуплый эльф поник головой, и казался чрезвычайно опечаленным. Чумазая мордашка жулика вполне сгодилась бы в качестве идеальной натуры, если есть желание намалевать портрет Всемирной Скорби в его длинноухом варианте.
Мэри хотела было возмутиться озвученной во всеуслышание характеристикой её поведения. Разве она виновата, что у них тут по базару ворьё беззастенчиво шныряет? Но быстро передумала из чувства благодарности за такую скорую поимку воришки и лишь кивнула головой, не произнеся ни слова. Кивка оказалось достаточно, чтобы их с эльфом сразу же куда-то поволокли, одного держа за шиворот, другую продолжая крепко сжимать за запястье, точно она преступница ничуть не меньше, чем и цыганистого вида эльф. И на этот грубый произвол Мэри тоже смолчала, озабоченная другим. Но оглянувшись и найдя взглядом Айку, преследующую их по пятам, колдунья успокоилась, временно покорившись судьбе. Кто знает, каковы местные порядки. Может быть у них именно так принято с потерпевшими обращаться? А возмутишься, еще и срок огребешь за милую душу на пару со злодеем, один на двоих пополам.
— Куда их? — коротко поинтересовался у напарника сопровождавший Мериду конвоир.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});