В последнюю поездку на континент Ева была представлена сэру Джону Макферсону. Премьер-министр Англии Питг назначил его в Индию после неоценимой службы в Америке во время Войны за независимость. Она скоро приручила его и пригласила на Цейлон, зная, что тот приедет. Вот кто устраивал ее как мужчина! Он был предсказуем, к тому же имел графский титул. Ева про себя улыбнулась. Второй граф Корнуолл. В Иорктауне он сдался Вашингтону, и, если она захочет, на Цейлоне он капитулирует перед Евой.
Она вернулась мыслью к стоящему перед ней гостю, представляя, каков он в постели. С ним не так просто справиться, практично подумала она.
Антони и Бернард договаривались съездить в имение Прыжок Леопарда.
— Назначенного Компанией управляющего зовут Денвиль. Я тебя с ним познакомлю. Весьма порядочный парень. Откровенно признался, что у него про чай и каучук я много не узнаю, что в этом деле разбираются тамилы. Теперь я учусь, глядя на них. Страшно интересно.
Ева поймала взгляд Бернарда.
— Бурные восторги теперь не в моде, но сыну, кажется, все равно. Надеюсь, что когда-нибудь он останется здесь жить.
— Мне бы его увлеченность. Мне уже не терпится увидеть легендарный Прыжок Леопарда и разобраться, в чем секрет его успеха.
— Чтобы познакомиться со всей плантацией, нужны недели, а за плантацией еще джунгли, в которых тоже много интересного, — просветил его Антони.
— На этот раз не забудь взять пистолет, дорогой, — напомнила она сыну.
Ева положила салфетку, и слуга немедленно оказался под рукой, придерживая стул, чтобы она могла встать. Она бросила взгляд на Бернарда:
— В индийских владениях мужчина без оружия наготове — не мужчина.
До Антони, собиравшего свои записи, не дошла двусмысленность брошенной фразы.
Глава 43
«Летучий дракон» прибыл в порт Коломбо всего на неделю позже «Красного дракона». Если Бернард Лэмб был здесь, Сэвидж надеялся застигнуть его врасплох. Если нет, то не было повода для тревоги.
Поднимаясь на борт «Красного дракона», Сэвидж на этот раз был доволен, что тот находился в плавании почти три месяца. Однако он был далеко не доволен, узнав, что пленник испортил весь товар в трюме, в котором его держали. Сэвидж выругался, пожалев, что негодяю Бернарду не свернули шею во время плавания. Решил ничего не говорить Антонии об испорченном французском товаре — она так радовалась, отбирая его. Он велел команде «Красного дракона», когда будут в городе, смотреть в оба, так как не удивится, если Бернард Лэмб объявится здесь.
Увидев, что для доставки их багажа требуются запряженные буйволами повозки, леди Рэндольф без конца извинялась перед Адамом за то, что взяла с собой столько вещей. Но как она радовалась, что с ней мистер Бэрке, ибо без его крепкой мужской руки вряд ли добралась бы до предгорий, где располагалась плантация Лэмбов.
Антония относилась ко всему предприятию как к увлекательному приключению, и, глядя на внучку, Роз была вынуждена признать, что та была совершенно счастлива. За долгое томительное морское путешествие она буквально расцвела, а может быть, просто потому, что была влюблена. Любой, глядя на Адама и Антонию, сказал бы, что они любят друг друга и уже вступили в связь. Роз старалась изо всех сил держать их поврозь, но в результате они бессовестно пожирали друг друга глазами. Чем быстрее они поженятся и начнут делать детей, тем лучше для всех.
Как только прибыли на Цейлон, с Тони слетело томное, мечтательное настроение. Все здесь было не таким, как в Англии, — люди, деревья и цветы, насекомые, настоенный на запахах теплый воздух. Она предвкушала первую за десять долгих лет встречу с матерью, и ей не терпелось увидеть брата. Но она-то знала, что причина ее радостного волнения прежде всего в том, что очень, очень скоро они с Адамом станут мужем и женой.
Ей не терпелось увидеть Прыжок Леопарда — она понимала, как много плантация значит для Адама. В нее вложено десять лет самоотверженного труда, так что она стала частью его самого. Тони надеялась, что усыновившая его страна и ее народ найдут место в ее сердце.
Мурлыкая под нос песенку, Антония двигалась трусцой на купленной Адамом низкорослой кобылке позади влекомой буйволами телеги, на которой под огромным зонтом восседала Роз. Адам ехал во главе небольшой вереницы повозок. Два дня Антония видела только его широкие плечи и спину, но и этого было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливейшей из женщин. Она охотно отправилась бы с ним на край света.
Не сбавляя ходу, Адам держался настороже, оберегая от опасностей или просто от неудобств находившийся под его опекой маленький отряд. Ему не очень-то хотелось предстать перед Евой. Положение будет неловким с самого начала. В идеале было бы хорошо встретиться с ней и утрясти дело до прибытия остальных, но это невозможно. Самое большее, что можно сделать, так это доставить своих подопечных в губернаторский дом, а самому уехать в Прыжок Леопарда — пускай радуются воссоединению семьи. А он должен будет дать знать Еве, что нужно встретиться с ней наедине.
Наконец Сэвидж решил ради приличия послать в губернаторский дом гонца с запиской, чтобы хоть за несколько часов уведомить Эвелин, что скоро к ней явятся дочь и мать. Сочиняя записку, подумал, как было бы здорово написать письмо, подробно объясняя, почему между ними все кончено. Но такой выход — для труса. Он должен сказать ей, глядя в глаза, что берет всю вину на себя, и постарается смягчить вызванную отказом горечь. Должен найти слова, которые помогли бы ей сохранить достоинство. Сэвидж не терзался. Они никогда по-настоящему не любили друг друга.
Для отдыха и водопоя Адам Сэвидж выбрал необычайно красивый уголок. В это время года всего в полусотне метров от дороги водопад образовал глубокий водоем. Днем он привлекал тысячи разноцветных птиц. На диких орхидеях и цветущих кустарниках порхали бабочки.
Антония подвела кобылу к водоему, чтобы побыть рядом с Адамом. Шум воды заглушал их интимный разговор.
— Здесь как в раю. Ох, хорошо бы остаться вдвоем и вместе искупаться.
— Вода привлекает красивые создания, но сюда приходят и опасные звери. Особенно на закате, когда на водопой из джунглей выходят хищники. Дорогая, никогда не подходи к воде одна.
Сняв рубашку, он окунул ее в прохладную воду и снова надел.
— Ох, как здорово! Как переносишь жару, любовь моя?
— Вообще-то она меня не беспокоит. Беру пример с тебя. В дорогу надела одну лишь домотканую полотняную кофточку, волосы, как и ты, завязала сзади ремешком. Чувствую себя даже лучше, чем раньше в одежде Тони, — ужасно удобно.
Оглянувшись на Роз и мистера Бэрке, она стянула с себя полотняную кофточку. Когда наклонилась окунуть ее в прохладную воду, ее восхитительные созревшие груди почти вывалились из легкой сорочки. Адаму потребовалось неимоверное напряжение воли, чтобы не пустить в ход руки. У них уже давно не было возможности заниматься любовью. Когда она надела мокрую кофточку, он воспламенился еще больше. Кофточка облегала фигуру, выделяя каждую соблазнительную деталь. Его напряженный взгляд говорил, что он на пределе. Она подалась к нему.