Когда он уже спускался в нижние залы, где–то справа ему почудились голоса двух мужчин, но чьи именно, он разобрать не смог. Оказавшись внизу, чародей прошел в сторону, откуда слышал звуки, но там застал лишь Лектора Неля, делающего вид, что он любуется одним из морских пейзажей, украшавших стену. Стеклянная дверь в парк была приоткрыта. На вопрос: «Вы один, дэл?» – член Городского Совета что–то невразумительно пробормотал и, откланявшись, начал подниматься по лестнице, громко топая по ступенькам.
Джейко же подошел к окну и посмотрел в черные узоры сада, отсюда казавшиеся чем–то почти абстрактным. Лишь тонкие ленты дорожек были более–менее четко видны. Тацу долго вглядывался в них. На одной из этих тропинок около статуи обнаженной грациозной красавицы ему почудилась стройная фигурка.
Почудилась и тут же пропала.
Но Джейко, не колеблясь ни секунды, также вышел в открытую дверь.
Парк встретил его ночной прохладой осени и обычными для природы, но пугающими для городского жителя звуками. Дорожки манили пройтись по их мелкому гравию. Тонкий серпик месяца слабо подсвечивал сверху, а тени и тьма забирали все пространство вокруг в бархатный ласковый плен.
У статуи, как и следовало ожидать, уже никого не было. Джейко немного полюбовался на каменную красавицу со строгим лицом и двинулся дальше по уводящей во тьму дорожке. Пройдя какое–то – не очень большое – расстояние, он остановился. В темноте, до которой уже не дотягивались огни дома, было практически невозможно что–то разглядеть, и маг решил подождать, пока глаза адаптируются. Но пока он неподвижно стоял, стали слышны нечеткие из–за дальности и шорохов ночного парка голоса.
Тацу застыл молчаливым памятником самому себе. Голоса явно приближались. Мужчина и женщина. Кто же именно? Чародей отчаянно вслушивался, но пойти навстречу не решился, чтобы не спугнуть говоривших. Он даже подумал, что будет, если они выйдут именно на его дорожку. Отступить под защиту деревьев? Логично, но… парк сильно зарос, и ночь на пару с тьмой превратили его в воображении Тацу в кишащую опасностями, жадную до людских жизней бездну. Нет, если бы понадобилось, Джейко себя пересилил, но… ой как не хотелось.
Но, к его счастью или несчастью, как посмотреть, невидимые собеседники свернули куда–то в сторону и явно стали отдаляться. Тацу ругнулся и сам пошел в сторону, откуда слышались голоса. Однако те совсем затихли, а дорожка повернула не туда, куда было надо чародею. Маг, чувствуя себя порядком глупо, застыл на месте. Сначала пытался услышать хотя бы тени голосов, потом вглядывался в нужную сторону, не решаясь сойти с тропинки. Нет, к тому моменту иррациональные страхи немного поутихли, оставшись неясными сомнениями в удаче мероприятия: Джейко раздумывал, а не пересечь ли ему участок между дорожками, однако так и не решился. Парка он не знал, другую дорожку не видел. Дом уже не проглядывался, а сад и впрямь был больше похож на лес, того и гляди, на змею какую–нибудь в высокой траве или в корнях деревьев наступишь. Можно, конечно, зажечь магический огонек, но это все равно что орать на всю округу: «Я иду». Можно попробовать колдовством прощупывать землю перед собой, но это очень долго.
В конце концов Тацу пожал плечами и пошел в обратную сторону. Не нанимался он гоняться по ночному парку за давно уже неслышимыми голосами. «Что, лэр Тацу, трусите?» – спросил ехидный голосок внутри. «Порой трусость – это не порок, а проявление здравого смысла», – рассудительно парировал Джейко. Он не был воином по своей сути, возможно, именно поэтому его не заботили обвинения в трусости, а может, потому, что он давно и прочно знал, что это не его порок, у него много и других.
Занятый мысленным диалогом, маг не сразу заметил, что зашел куда–то, где он еще явно не был. Здесь стояла очаровательная белая беседка, которой он не помнил. «Где–то проскочил поворот?» – подумал чародей и неожиданно сообразил, что в попытках догнать неуловимых говорящих не следил за дорогой, поворотами, приметами, а теперь не знает, куда ему идти. Он оглянулся в ту сторону, где, по его прикидкам, должен находиться дом, но никаких огней там не обнаружил. Та же ситуация была и везде вокруг. «А что будем делать, если свечи в особняке вообще потушат? – усмехнулся все тот же ехидный внутренний голосочек. – Подумать только, великолепный лэр Тацу, гроза преступного и дипломатического миров, бесследно сгинул, выйдя в парк погулять! Уржаться можно, чес–слово!»
Джейко только уже намеревался рыкнуть повнушительнее на этого вредину, как вдруг совсем рядом раздался насмешливый – и вполне реальный – голос:
– Погулять вышли, лэр Тацу?
Она сидела на деревянном перильце беседки, выкрашенной в белый цвет. Ни платье, ни каблучки нисколько не мешали выходцу из Клана Лис удобно устроиться на тонком насесте. Только волосы были нахально собраны в немодный низкий хвост. В темноте окружающего их парка рыжина была почти не видна.
– Конечно, – не смог удержаться маг. – Обожаю запущенные незнакомые парки, особенно ночью.
Но девушке, видно, не показались его слова шуткой.
– Запущенные незнакомые парки ночью… – почти мечтательно выдохнула она, уставившись куда–то вверх. Там как раз выплыла из–за небольшого облачка луна. А небо было словно чуточку мутное, как это часто бывает осенью. Звезды проглядывали, но уже не так ярко. Мелкие полупрозрачные облака уверенно ползли куда–то вправо, хоть ветра и не чувствовалось. – И я люблю их… особенно осенью.
Джейко поднялся на пару ступенек и шагнул в беседку. Тонкий силуэт сидящей на перильце девушки отчетливо выделялся по сравнению с ее белизной. Особенно хорошо был виден профиль. Немного мелковатые черты лица придавали ему некоторую хищность и при этом манили своей нарочитой неправильностью, сейчас такое редкость. Девушка была хороша своей дикостью, резкостью, легким привкусом опасности, что часто чудится в самостоятельных сильных женщинах. Джейко в который раз уже подумал, что не может понять, сколько ей лет. Равно вероятно как двадцать лет, так и два века.
– Осень – время чудес, – произнес он, прислоняясь к одной из деревянных колонн. Вытащил портсигар и, испросив разрешения, закурил.
– Да, чудеса… я давно уже верю в чудеса лишь осенью, – почти прошептала Окамили. – Можно и мне?
Тацу протянул раскрытый портсигар и отметил, какие ловкие и тонкие у нее пальцы. Сотворил огонек и дал девушке прикурить.
– Ваша подруга уже легла? – Лаэртэ повернула голову, и ее глаза блеснули, отражая красноватый огонек сигареты.
– Наверное, – пожал плечами маг. – А может, также бродит по ночному незнакомому запущенному парку. – В голосе проскользнула улыбка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});