— А меч?
Арк взглянул на нее с удивлением.
— Я видела борозду от него, — настаивала Аш. — Теневая сталь прожгла землю на фут в глубину.
На этот раз ей ответил Маль:
— Теневая сталь куется из субстанции, противоположной материи и свету. Когда ее владельца убивают, она не утрачивает своей силы. Она прожигает землю и уходит вниз, как золото в плавильной печи. Этот сулл не знает, как глубоко она должна погрузиться, чтобы сила покинула ее. Я достал этот меч из мягкой земли и положил его на камни — большего этот сулл сделать не мог.
Аш невольно отвела взгляд от его льдисто-голубых глаз. В них появилось что-то новое, тревожившее ее. Маль не обладал той несокрушимой силой, которой наделяло его воображение Аш. У него были свои пределы... и он знал о них. Оба ее Землепроходца оказались уязвимыми, и Аш всем сердцем сожалела об этом.
Они так много сделали для нее. Маль той ночью в Мертвом лесу уж точно не спал. Он стоял на страже, он убил маэрата, а потом утащил его тело с глаз долой. И попросил его об этом, конечно, Арк. «Убери его отсюда, хасс, — так и слышалось ей. — Наша дочь и без того натерпелась».
Уже стемнело, и звезды светили, посыпая серебром деревья и старую стену. Снежная сова трехзвучным криком обозначала пределы своих владений. Под ее «кто-кто-кто» Аш подумала, что только от нее зависит — оставить этот разговор или заставить суллов рассказать ей еще что-то. Эта первая ночь на Облачных Землях избавила Землепроходцев от их обычной замкнутости. Аш не знала, долго ли это продлится, и потому, скрепив себя, стала продолжать свои расспросы.
— Что убило маэрата? Арк наносил ему много ударов, но он не останавливался... и все же...
— Несогласный пронзил сталью его сердце, — ответил Арк. — Только так их и можно остановить.
О боги. Райф. В Медных холмах он убил трех бладдийцев, попав им в сердце. А в день их первой встречи за Тупиковыми воротами он таким же образом убил четырех стражников. Ее собственное сердце затрепетало при мысли об этом. Как спокойно он держался — можно было подумать, что для этого он и рожден. Ее взгляд на прошлые события медленно поворачивался, как жернов на оси. Райф.
Ей казалось, что она вот-вот все поймет, но чем больше она старалась, тем больше понимание ускользало от нее. Осталась только уверенность, что у Райфа есть своя роль в начатом ею представлении.
Арк и Маль молча наблюдали за ней. Из убитого оленя вытекала кровь, и снег вокруг него казался черным.
— Что происходит с нами? — спросила Аш. — Мне нужно знать.
— Ты Мас Раккар, Простирающая Руки, — заговорил Арк. — Ты рождена, чтобы сломать стену между двумя мирами. О твоем существовании мы впервые узнали от Слышащего, но ожидали твоего прихода много лет. Каждую тысячу лет тени восстают, и приходит Долгая Ночь. Ледяные шапки растут и убывают, моря поднимаются и мелеют, одни земли превращаются в пустыню, другие уходят на дно морское. Все во вселенной связано, и все должно изменяться. Мы прожили десять веков при свете, теперь наступает тьма.
Мы, суллы, знаем об этом, принимаем это и готовы к бою. Но нас становится мало, и земель у нас все меньше. Четыре тысячи лет назад каждая былинка на Северных Территориях принадлежала нам. Мы могли несколько месяцев ехать в одну сторону, а владениям нашим все не было конца. А раньше нам принадлежали и Мягкие Земли на юге, двадцать же тысячелетий назад нашим было все от мыса Последней Надежды до Конца Времен. Человек был тогда молод, и мы не снисходили замечать его. Мы уступали ему места, в которых не нуждались сами, наподобие пустынь и гор, позволяли пить воду, которую считали нечистой, и охотиться на животных, которых не употребляли в пищу. Казалось бы, нам следовало быть умнее — ведь мы суллы, самый древний из ныне живущих народов, и ничто в истории не ново для нас.
Арк поворошил огонь. Позади него высился Маль, гордый и недвижимый, освещаемый одними лишь звездами. Когда Арк заговорил снова, гордость в его голосе смешивалась с печалью.
— Первые Боги породили нас для борьбы с тьмой. Это наша судьба и наше проклятие. Древние потерпели поражение в этой борьбе в то самое время, когда наши корабли отчалили от Дальнего Берега. Мы набирались сил, а они слабели, и мы заняли земли, покинутые ими, и стали продолжать их войну.
Но мы единственный народ, противостоящий тьме, а она становится все сильнее. Каждый удар, наносимый ею, страшнее предыдущего. Она захватывает все больше душ, и ее войско растет. Она взяла к себе наших королей и королев, наших величайших воинов, и мы каждое утро молим Бога Гонимых о том, чтобы не встретиться в бою со своими предками.
Маэрат, напавший на нас в Мертвом лесу, был когда-то славным рыцарем, но не суллом, и мы благодарны за это.
Аш заметила, что Арк держит в руке гладко обточенный горный хрусталь — один из талисманов, укладываемых им вокруг костра каждую ночь.
— Аш Марка, — сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Когда мы нашли тебя на Буревом рубеже, мы знали, кто ты. У нас был выбор: убить тебя или спасти. Ты не принадлежала к народу суллов, и ничто тебя с нами не связывало, но мы знали, что ты ищешь Пещеру Черного Льда. Я спросил Несогласного, не лучше ли нам перерезать тебе горло, и он ответил: «Нет. Она хочет разрядить свою силу. Поможем ей в этом». И мы помогли. Мы многого боялись в то время, но не думали, что худшее уже совершилось. В Стене Провала еще до нашей с тобой встречи появилась трещина. Твоя сила уже излилась. Быть может, ты сама не ведала, что творишь, но и этой малости оказалось достаточно, чтобы ослабить стену.
С тех самых пор тени стараются расширить трещину, и она в самом деле стала шире. Взятые протискиваются в нее один за другим... а в Провале шевелятся другие создания, которые ступали некогда по земле и способны проломить стену.
В Провале обитают не только люди и суллы. Последние существуют столь же долго, как и боги, и что они только не сотворили за минувшие века. У них есть и драконы, и василиски, и демоны. Демон, обращенный в тень, становится Шатан Маэром. Он сохраняет при этом всю свою силу, и мы боимся, что один из них сейчас движется к трещине.
Во рту у Аш пересохло. Ей послышалось обвинение в голосе Арка.
— Что будет, если он прорвется наружу?
— Этому суллу сдается, что твой вопрос неверен, Аш Марка, — с ласковой и в то же время горькой улыбкой ответил Арк. — Тебе следовало бы сказать не «если», а «когда».
— Хорошо — так что же тогда будет? — Голос Аш дрогнул.
— Когда это случится, число выходящих из Провала чудовищ возрастет. Каждый из них будет расширять трещину, и наконец в эту брешь сможет пройти целое войско.
— А сами Последние?
— Их девять, и мы, хотя и знаем их имена, не произносим их вслух. Никогда еще за всю историю наших битв все девять не выходили из Провала разом. Мы думаем, что если это событие случится, оно будет означать конец света.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});