уже взяли на мою должность… Да и конечно взяли — такое место! Нет, смысла в этом нет никакого…», — уговаривал сам себя Роман, чувствуя, как становиться легче на душе от этих оправданий. На подсознательном уровне он ощущал, что если уйдет сейчас отсюда ему, хотя и на время, но станет спокойнее, если же все-таки решит зайти внутрь, то охватившее его душевное беспокойство только усилится. Соблазн отступить был большой, и Роман уже почти убедил себя повернуть назад, но рассудок все-таки взял вверх. «А вдруг место еще вакантно?… — промелькнула мысль в его голове. — Или им как раз сейчас требуется человек с моей квалификацией? Это бы многое решило: с прежней зарплатой мне бы наверняка одобрили кредит… Времени все меньше, а тянуть дальше нельзя. Если осудят, так потом вообще никуда устроиться не смогу. Надо идти!», — заключил он и, подавив клокочущее подсознание, быстрым шагом направился к входу в министерство.
Войдя в здание и оказавшись под пристальным взором устремивших на него свое внимание охранников Роман совсем смешался. Не слушающимися от волнения руками он достал из кармана старый свой электронный пропуск. Он был почти наверняка уверен в том, что карточку давно заблокировали, но по неведомой причине все же решил взять ее с собой. Неожиданно пропуск оказался рабочим и, миновав пункт охраны, Роман без промедления последовал к лифту. С огромным облегчением обнаружил он, что подъехавший лифт был пустой, и как только двери в нем закрылись, сразу же повернулся к закрепленному справа зеркалу, чтобы оценить свой внешний вид. Роман был одет в джинсы, белую рубашку, строгую серую безрукавку и черную кожаную куртку. Он выглядел опрятно: вся одежда была вычищена и выглажена, волосы на голове аккуратно пострижены, щеки тщательно выбриты. Правда лицо его осталось по-прежнему измученно-худым и бледным, а под глазами все так же мешками свисала кожа, но за несколько месяцев он уже совершенно привык к этому отражению и не нашел сейчас ничего необычного. Напротив, окинув себя взглядом, Роман пришел к заключению, что выглядел, в общем-то, и неплохо; однако столь необходимого расслабления за этим не последовало, а когда двери лифта открылись, он встревожился еще сильнее, нежели прежде.
Выйдя из лифта, Роман направился вглубь коридора. От внутреннего напряжения мысли его путались, а движения были топорными и заторможенными. Когда же ему попадался кто-нибудь навстречу, он и вовсе весь зажимался и, потупив голову, старался скорее отойти ближе к стене, отчего один раз чуть не опрокинул стоявший на полу горшок с цветами. К счастью в это полусонное послеобеденное время по коридорам ходило немного людей: Роман не встретился сейчас ни с одним своим знакомым и, благополучно проскочив кабинет, в котором прежде работал, проследовал дальше.
«Как неудачно мы с Николаем Петровичем расстались. Очень некрасиво! И на что я надеюсь сейчас?.. — подходя к кабинету начальника, думал Роман, вспоминая свой последний день на работе. — Да нет, ерунда это все! Николай Петрович замечательный человек, и если у него есть свободные вакансии, он не должен отказать… Если же не станет ничего предлагать, то расскажу ему про Марину! Все расскажу!!! Просить буду! Пусть куда-нибудь меня устроит, хоть даже с понижением — мне все равно! Но просто так не уйду!», — твердо решил Роман, стоя уже возле двери в кабинет к бывшему своему руководителю.
Собравшись мыслями, он снял куртку, глубоко вдохнул, открыл дверь и зашел внутрь.
— Николай Петрович, здра…, — приветливо улыбаясь, начал Роман и осекся.
Напротив него за столом в кресле, в котором должен был находиться Николай Петрович, сидел сейчас Кирилл. Роман замер на месте и совершенно сбитый с толку уставился на бывшего сослуживца округлившимися в изумлении глазами.
— Рома? — тоже порядком удивился Кирилл, но увидев замешательство Романа и поняв причину такой его реакции широко и самодовольно улыбнулся. — Проходи. Давно не виделись.
— Давно, — отрешенно произнес Роман, продолжая все так же в растерянности стоять возле двери.
— Да что ты там стоишь-то? Проходи! — не вставая с кресла, повторил приглашение Кирилл.
Роман медленно, будто не вполне отдавая отчета своим действиям, направился к столу. Подойдя, он подал руку Кириллу, который даже не привстал для приветствия, а лишь только слегка приподнял предплечье, как бы милостиво дозволяя протянувшемуся над всем столом Роману пожать себе ладонь.
— Ты теперь здесь что ли? — спросил Роман, окинув глазами стол.
— Как видишь.
— Ну что же — поздравляю, — тихо проговорил Роман, совсем забыв вернуть себе приветливое выражение лица.
— Спасибо… Да ты присаживайся.
Роман сел на стул и положил куртку себе на ноги.
— А где Николай Петрович?
— Николай Петрович теперь в А-ске.
— В А-ске? Что он там делает?
— В администрации города работает. Лично мэр пригласил, на должность начальника департамента обеспечения.
Роман несколько раз кивнул.
— У тебя-то как дела? — поинтересовался Кирилл, успевший уже отметить про себя крайне исхудалый и измученный вид Романа.
— Нормально.
— Чем занимаешься сейчас?
— Да так… бизнесом… с Артемом Дульцовым, — прерывисто проговорил Роман, не поднимая глаз на собеседника.
— С Артемом Дульцовым? Понятно. Привет ему передавай, — сказал Кирилл, и Роману показалось, будто в голосе его прозвучали легкие нотки иронии.
— Давно тут у вас все изменилось? — спросил Роман.
— Два месяца назад Николай Петрович уехал.
— Ты все уже? Утвержден?
— Да. На днях приказ получил.
— Ну и как в новой должности?
— Просто завал, — откинулся глубже в кресле Кирилл. — Работы море. Вот только-только подготовка к зиме закончилась, а до этого в кабинете почти не появлялся — все по командировкам да по объектам катался. На севере области так вообще…, — и он принялся с упоением рассказывать о том, что успел сделать в новой своей должности.
Изображая внешне, будто бы занят речами Кирилла, про себя Роман был поглощен наблюдением разительных изменений, которые произошли в его бывшем коллеге с момента, как они последний раз виделись. Вся одежда на Кирилле была сейчас с иголочки: он был одет в красивый приталенный костюм, сшитый из модной переливающейся ткани с рисунком в широкую полоску, из-под которого выглядывала белоснежная рубашка с высоким плотным воротником, большим ярко-синим галстуком и шикарными золотыми запонками на манжетах. Но намного сильнее, нежели сияющая роскошью одежда, внимание Романа зацепило изменение в поведении бывшего коллеги. Кирилл сидел сейчас в кресле особенно осанисто, даже величаво, речь его сделалась еще протяжнее, нежели прежде, лицо выражало теперь легкое высокомерие, а жесты были широкими и показными.
— …Похоже, все хорошо должно пройти, — неожиданно заключил Кирилл, так что занятый своими мыслями Роман даже не сразу сообразил, что тот закончил, и некоторое время еще сидел, как