Читать интересную книгу Сын рыбака - Вилис Тенисович Лацис

и ей казалось, что какое-то темно, невидимое существо, оскалясь, хохочет за ее спиной: «Гляди, куда ты пришла! Как ты теперь отсюда выберешься, как выпутаешься?»

Теперь только поняла Марта, куда она попала. Догадывается ли эта женщина, приветливо, как старшая сестра, предложившая ей кров, кому она оказывает гостеприимство? Если бы она знала, если бы она только знала! Может быть, она даже не подозревает о существовании девушки, которая вторглась в ее жизнь? Но тут же Марта вспомнила последнее письмо Оскара, и заговорившее было в ней благородство сразу умолкло. Так это она превратила жизнь Оскара в ад, убила в нем всякую радость? Разве перед такой женщиной можно чувствовать себя виноватой?

Марта ни о чем не успела додумать до конца, как стукнула кухонная дверь и Анита, погасив «летучую мышь», вошла в комнату.

— Опять начинает лить, — сказала она. — Когда же мы дождемся настоящей зимы!

Их взгляды встретились в безмолвном обоюдном вопросе. Ни та, ни другая не хотела первой опустить глаза. Тогда Марта сказала каким-то странным голосом:

— Мне теперь придется уйти.

Анита в притворном удивлении сдвинула брови:

— Почему? Разве вы передумали?

«Неужели она еще ничего не знает?» — подумала Марта.

— Да, я не могу больше пользоваться вашим гостеприимством, вашей добротой… Неизвестно… — Несколько мгновений она помолчала и с внезапной решимостью закончила: — Приютили ли бы вы женщину, которая…

— Которая любит моего мужа? — перебила ее Анита. И она спокойно, без всякой враждебности взглянула на девушку. — Ведь я знаю, кто вы. Знала с того самого момента, как увидела вас на дороге.

Марта порывисто ухватилась за спинку дивана, словно боясь потерять равновесие.

— Вы… вы знали и все-таки пригласили меня к себе?

— Ну понятно. Что же здесь особенного? Надо же нам когда-нибудь познакомиться.

«Хочет у меня что-то выведать, — подумала Марта. На минуту в ней заговорило какое-то упрямство. — Ну, попробуй, я все равно ничего не скажу». Но перед спокойным, дружеским взглядом Аниты ее упрямство мгновенно растаяло. Эта сильная женщина с серьезной, усталой улыбкой присела возле растерявшейся девушки, взяла ее руку и несколько раз легонько погладила — это подействовало, как ласка друга.

— Теперь поговорим, — начала Анита. — Мне бы хотелось, чтобы по отношению ко мне вы хоть на время отбросили все предубеждения и подозрения. Так же поступаю по отношению к вам и я. Я не хочу ничего говорить в свою защиту. Нам надо только понять друг друга и наконец убедиться, каково истинное положение вещей. Вы его любите? Сильно, по-настоящему, его одного?

Марта молча кивнула головой в знак согласия, — ее поразила неприкрытая откровенность вопроса.

— Могли бы вы из-за него отказаться от того, что считаете самым близким и дорогим? Уйти от родных, никогда больше к ним не возвращаться? Конечно, вряд ли это когда-нибудь потребуется от вас, но если бы так случилось?

Марта молчала.

— А как по-вашему, сможет он уйти от своего моря, забыть родные места, бросить привычную работу, которая ему так дорога, что он, кроме нее, ни о чем больше не в состоянии думать?

Она спрашивала и спрашивала, задавала вопрос за вопросом, совсем не дожидаясь ответов. Анита задалась целью развернуть перед девушкой во всю ширь перспективу сомнений, погасить в ней на время блеск иллюзий и потом уже заговорить с пробудившимся от сладкого сна человеком. Это ей удалось. Тогда Анита стала рассказывать о первых счастливых, светлых годах своей супружеской жизни. Убеждена ли Марта в том, что Оскару будет с нею лучше? Пусть она не забывает, при каких обстоятельствах он с ней познакомился. Он был тогда до того измучен и подавлен, что рад был всякому проявленному к нему участию. Первый же человек, который обратился к нему с ласковым словом, стал для него другом. Ведь он не рассуждал, не спрашивал себя, так ли это, он, точно утопающий, ухватился за соломинку.

Жестоко было говорить так, но это было необходимо.

— А вы… вы-то разве еще любите его? — в первый раз задала вопрос Марта. — Как же мог он написать мне спустя многие месяцы такое письмо?

Она поднялась, нашла в сумочке письмо Теодора и подала его Аните:

— Пожалуйста, прочтите.

Анита взяла письмо и начала читать. Что-то ее поразило уже с самого начала. Прочтя первую строчку, она перевернула второй листок, просмотрела конец. В лице у нее что-то дрогнуло, в глазах сверкнул веселый блеск, и вдруг она начала так заразительно смеяться, что Марте чуть не стало дурно.

— И вы думаете, что это написал Оскар? — спросила наконец раскрасневшаяся от смеха Анита. — Да разве это его почерк! Так он и не смог бы написать, если бы даже захотел. Подождите, я вам покажу его почерк.

Она вышла в соседнюю комнату и вскоре вернулась с письмом, которое Оскар прислал ей из Калнбирзов. Сличая оба письма, даже самый неопытный наблюдатель сразу бы обнаружил, что они написаны не одной рукой. Оскар писал крупными угловатыми буквами, без закруглений и росчерков. У Теодора был тонкий, почти каллиграфический почерк, заглавные буквы казались нарисованными и никогда не соединялись с последующими строчными буквами. Так красиво Оскар ни за что бы не написал. Но еще больше, чем почерк, убедил Аниту стиль письма.

— «Возлюбленная моя Марта!..» Возлюбленная!.. Вот уж таких слов Оскар никогда не употреблял — ни в разговоре, ни в письмах. И дальше: «Сжалься над своим несчастным другом… Ты мне милее жизни… Твой несчастный, бесконечно любящий Оскар…» Нет, нет, так он никогда не говорил, свои чувства он выражал совсем другими, более простыми и естественными словами!

Сознание, что опять все дело только в недоразумении, в подлой шутке какого-то негодяя, наполнило Аниту такой радостью, что она готова была запеть, если бы рядом не сидела огорченная девушка, над которой так безжалостно подшутили. В порыве нежности она вдруг обняла Марту и заговорила с ней на «ты».

— Теперь мне многое-многое стало понятно, и я знаю, кто это сделал.

Только сейчас поняла Анита причину загадочного поведения мужа по отношению к Теодору. Но зато как же не повезло этому негодяю, как он оскандалился!

Сдерживая порыв эгоистической радости, Анита сказала:

— Не зря в письме упомянуто имя Теодора. Твой брат действительно ловкий человек… Он просто-напросто шарлатан и шантажист!

Марта отодвинулась от Аниты и закрыла лицо руками. Плечи ее тряслись от глухих, сдерживаемых рыданий.

Острое чувство жалости к девушке охватило Аниту. Анита, только что пережившая все муки утраты любимого, сумела найти нужные слова. Она ласковой рукой, по-матерински гладила пушистые волосы девушки и говорила ей:

— Тяжело тебе, Марта… Это