Читать интересную книгу Гитлер идет на Восток (1941-1943) - Пауль Карель

Гальдер проехал мимо справочно-информационного бюро начальника СМИ рейха. Справа располагалась радиотелефонная станция лагеря, а рядом с ней квартиры Йодля и Кейтеля. На левой стороне дороги находились бункеры Бормана и службы безопасности рейха. На самом дальнем конце леса жил и работал Гитлер в бункере, обнесенном высокой проволочной изгородью. Вместе с восточноевропейской овчаркой Блонди эта проволочная изгородь являлась последним барьером перед отшельничьим гнездом Гитлера в Растенбургском лесу.

На совещание 28 марта Гитлер созвал только представителей самого ближнего круга, только самых главных командиров вооруженных сил - Кейтеля, Йодля и Гальдера вместе с полудюжиной высших офицеров трех родов войск. Одни стояли, другие сидели на высоких деревянных стульях вокруг дубового стола с картой. Гитлер сидел посредине широкой стороны стола, а начальник Главного штаба занимал место с узкой стороны.

Получив слово, Гальдер начал излагать свою схему действий. Она скрывалась за кодовым названием операция "Блау". Изначально предполагалось назвать операцию "Блау" операцией "Зигфрид", но после того, как император Фридрих Барбаросса подвел его, Гитлер больше не хотел избирать в покровители боевых операций Германии непобедимых мифологических героев1.

Гитлер постоянно прерывал Гальдера, задавая всевозможные вопросы. Они все время уклонялись от темы, однако через три часа Гитлер в конечном итоге одобрил план в общих чертах. Схема действий выглядела следующим образом: Часть 1. Две группы армий образуют огромные клещи. Северный клин продвигается из района Курск-Харьков к среднему течению Дона на юго-восток, тогда как правый - быстро выдвигается в южном направлении из района Таганрога. Оба клина соединяются западнее Сталинграда, окружая и уничтожая главные силы советских войск между Донцом и Доном. Часть 2. Наступление на Кавказ, 1100-километровая череда гор которого протянулась между Черным и Каспийским морями, а затем выход к нефтяным месторождениям России.

Стоял полдень, когда Гальдер покинул "Вольфсшанце" и отправился обратно в Мауэрский лес. Начальник штаба сухопутных войск чувствовал себя утомленным и подавленным, его переполняли сомнения и раздражение из-за всезнайства Гитлера. Но в то же время Гальдер видел, что ему удалось убедить Гитлера принять по меньшей мере практически осуществимый план план, в соответствии с которым немецкие войска не бросались бы дивизиями в топку войны, а продвижение осуществлялось бы медленно, поэтапно, от одного хорошо укрепленного форпоста к другому. Если бы замысел удался, Сталин лишился бы всего Кавказа, а заодно с ним Астрахани и устья Волги - иными словами, как сухопутной, так и водной связи с Персией. Таким образом, на юге удалось бы решить задачи, поставленные планом "Барбаросса".

Все, что оставалось, облечь проект в форму коротких и понятных приказов различным родам войск вооруженных сил.

Спустя неделю, 4 апреля 1942 г., генерал-полковник Йодль подал на рассмотрение фюрера проект директивы. Штаб оперативного руководства Вермахтом разрешил проблему в типичной для германских штабистов манере: он начал с краткого обзора обстановки, перечисления отдельных оперативных задач, оставляя значительную свободу действий командующему группой армий "Юг", генерал-фельдмаршалу фон Боку, в том, что касалось практической реализации плана гигантской по масштабам операции. Такого подхода требовали штабные традиции на протяжении 130 лет, начиная с Шарнхорста, Шлиффена и Людендорфа.

Но проект плана операции "Блау", представленный Главным командованием, получил нокдаун уже на старте. В ходе критических ситуаций, возникавших на протяжении прошедшей зимы, Гитлер утратил веру в лояльность генералов. Командующие и командиры корпусов не раз недвусмысленно демонстрировали нежелание подчиняться его приказам. После громкого ухода Браухича Гитлер возложил обязанности главнокомандующего сухопутными войсками на себя, а он не был готов ограничить собственную власть "растяжимыми рамками задач".

Ознакомившись с проектом плана, он не стал подписывать его. План, как заявил фюрер, предоставлял командующему группой армий "Юг" слишком большую свободу действий. Гитлер не собирался отдавать растяжимых приказов.

Он настаивал на подробных указаниях. Он хотел наблюдать ход выполнения операции буквально поминутно и видеть все до мельчайших деталей. Когда Йодль не согласился с ним, Гитлер взял бумаги у него из рук со словами: "Я сам займусь этим делом". На следующий день на десяти машинописных страницах появился результат его трудов - "Директива фюрера № 41 от 5 апреля 1942 г.". Как и план "Барбаросса", или директива № 21, этот новый приказ стал одним из самых судьбоносных документов во время Второй мировой войны. Он представлял собой нечто среднее между боевым приказом, основополагающим решением, регламентом практического выполнения задач и мерами обеспечения безопасности.

Поскольку директива являлась не просто планом громадной военной кампании, но также и детальным графиком событий, приведших в итоге к Сталинграду, - документом, в котором фактически уже закладывались предпосылки поворотного пункта войны, - наиболее важные абзацы из него стоят того, чтобы процитировать их тут.

Уже в преамбуле мы находим смелое заявление: "Зимняя битва в России близится к завершению. Враг понес очень большие потери в живой силе и технике. Стремясь развить то, что казалось на первых порах успехом, он в ходе зимы истратил большинство своих резервов, предназначенных для дальнейших операций".

Исходя из данного тезиса, автор документа продолжал: "Как только позволят погода и условия местности, германское командование и германские войска, имея превосходство над противником, должны вновь захватить инициативу, чтобы диктовать свою волю неприятелю. Цель состоит в том, чтобы уничтожить живую силу, оставшуюся в распоряжении Советов для продолжения сопротивления, и настолько, насколько возможно лишить их жизненно важного военно-экономического потенциала".

И вот как Гитлер предполагал реализовывать план: "Продолжая придерживаться первоначальной главной линии кампании на Востоке, в центре фронта нам надо временно избрать тактику сдерживания… в то же время сосредоточив все имеющиеся в распоряжении силы для проведения главной операции на южном участке, с целью уничтожения противника на Дону, впоследствии овладеть нефтяными месторождениями Кавказского региона и перейти сам Кавказ".

Что же касается детального плана практической реализации кампании, в директиве говорилось: "Задача сухопутных войск и Люфтваффе после окончания периода распутицы - создать условия для выполнения планов главной операции. Это подразумевает очистку от противника и укрепление всего Восточного фронта и тыловых районов. Следующими задачами будет очистка от противника Керченского полуострова в Крыму и взятие Севастополя". Ключевой проблемой в этой крупной операции являлся вытянутый вдоль Дона фланг. Чтобы устранить коренящуюся в этом угрозу, Гитлер принял пагубное решение, которое ускорило сталинградскую катастрофу. Он отдал следующий приказ: "Поскольку Донской фронт в процессе операции будет все более и более растягиваться, позиции на нем займут наши союзники… венгры на самом севере, далее итальянцы и затем ближе всего к юго-востоку румыны".

Довольно большой стратегии и теории. Что же до практического выполнения поставленных задач, кампания начиналась с операции "Охота на дроф" в Крыму. В своей книге "Наиболее важные операции Великой Отечественной войны" советский военный историк полковник П.А.Жилин говорил о ситуации в Крыму весной 1942 г. следующее: "Упорное сопротивление советских войск и Черноморского флота лишило врага стратегических преимуществ и сорвало его расчеты. Немецкая 11-я армия, связанная боями в Крыму, не могла участвовать в наступлении на Волгу и на Кавказ".

И это совершенно верно. Поскольку для Советов было очень важно держать 11-ю армию Манштейна запертой в Крыму, Сталин мобилизовал с этой целью огромные силы.

Три советские армии - 47, 51 и 44-я - всего семнадцать стрелковых и две кавалерийские дивизии, три стрелковые и четыре танковые бригады блокировали 18-километровый Парпачский перешеек - проход из Крыма к Керченскому полуострову. Керчь, в свою очередь, являлась трамплином для прыжка к восточному побережью Черного моря и оттуда к предгорьям Кавказа.

Каждый километр этого жизненно важного перешейка обороняло приблизительно 10 000 человек - по десять человек на метр.

Советские войска занимали позиции за противотанковым рвом шириной 10 и глубиной 5 метров, пролегавшим по всей ширине перешейка. Позади рва тянулись густые проволочные заграждения, лежали обширные минные поля. Противотанковые ежи, сваренные из перекрещенных между собой рельсов, прикрывали подступы к пулеметным гнездам, дотам и орудийным окопам. При том, что с обоих флангов 18-километровый фронт защищала вода, возможность охватного маневра для нападающих отсутствовала.