в позицию в такт с моей мелодией.
Слушая, как его поучает ребенок, Сюэ Мэн совсем почернел лицом. Он застыл столбом и кусал губы, пытаясь справиться с собой. Чу Ваньнин не торопил его, спокойно ожидая, сможет ли Сюэ Мэн ради своего развития и совершенствования побороть гордыню и принять помощь ребенка.
Прошло некоторое время, прежде чем юноша удрученно топнул ногой и повернулся, чтобы уйти.
Взгляд Чу Ваньнина, направленный на его спину, немного помрачнел. «Как жаль, что я не смог научить его непредвзято смотреть на людей…» — подумал он.
Но прежде, чем Учитель Чу смог закончить эту мысль, он увидел, как Сюэ Мэн бросил меч, поднял ветку с земли, обернулся и раздраженно сказал:
— Тогда я использую эту ветку на случай, если случайно ударю тебя.
Чу Ваньнин помолчал, затем, улыбнувшись одними губами, кивнул:
— Хорошо.
Сюэ Мэн сорвал бамбуковый лист, вытер его начисто, прежде чем передать:
— Держи. Это для тебя, маленький брат.
Так он теперь «маленький брат», а не «малыш»?
Чу Ваньнин бросил на него насмешливый взгляд, взял листок и, снова усевшись на камень, неторопливо заиграл. Сюэ Мэн был вспыльчив по натуре. Форма Воробья включала в себя ряд последовательных движений: боец прыгал и поворачивался в воздухе, делая шесть обманчивых ударов, за которыми должен был последовать точный завершающий удар. Но Сюэ Мэн никогда не мог правильно выбрать момент, часто нанося более десяти обманных движений перед основным ударом, который в итоге все равно не достигал цели, потому что нужное время было упущено.
Сюэ Мэн проделал связку шесть раз подряд, но ошибка повторялась снова и снова. Чем больше он раздражался в своем сердце, тем больше хмурилось его лицо.
В расстроенных чувствах он мельком увидел ребенка, сидящего на камне и играющего на бамбуковом листе. Несмотря на свой нежный возраст, мальчик был спокоен и собран, демонстрируя небывалый самоконтроль и выдержку. Сюэ Мэну стало стыдно за собственное отношение, поэтому он собрался с духом и начал все заново, на этот раз четко следуя за мелодией. Он закончил тренировку только поздней ночью. Когда луна уже зависла высоко в небе, юноша наконец смог завершить маневр безупречно.
Его темные брови блестели от пота. Сюэ Мэн вытер лоб платком и радостно воскликнул:
— Сегодня все получилось только благодаря тебе. Брат, кто твой старейшина? Ты такой удивительный, почему я не слышал о тебе раньше?
Чу Ваньнин знал, что у старейшины Сюаньцзи было так много учеников, что он вряд ли помнил даже их имена. Подняв бамбуковый лист, он с легкой улыбкой сказал:
— Я ученик старейшины Сюаньцзи.
Сюэ Мэн, казалось, плохо думал о Сюаньцзи. Он хмыкнул:
— О… этого Мусорного Короля...
— Мусорного Короля?
— Ах, прости... — Сюэ Мэн неправильно понял удивление в глазах Чу Ваньнина, подумав, что ребенок расстроен тем, что кто-то высмеивает его Учителя.
Рассмеявшись, он пояснил:
— Это просто прозвище. Твой Учитель никому не отказывает, и у него слишком много бездарных мусорных учеников. Сам по себе старейшина Сюаньцзи вовсе не плох. Не обращай внимания на мои слова, младший брат.
Чу Ваньнин робко спросил:
— И часто вы даете старейшинам прозвища?
Автору есть, что сказать:
Сюэ Мэн: — Сегодня я встретил удивительного ребенка. Он совершенно невыносим, я с самого начала почувствовал, что с ним что-то не так.
Сюэ Чжэнъюн: (в панике) — Что не так?
Сюэ Мэн: — Он как-то неправильно смотрел на меня.
Сюэ Чжэнъюн: — Э… может быть, ты как-то задел его… Ты тоже бываешь излишне вспыльчив...
Сюэ Мэн: (опрокидывая стол в гневе) — Нет! В его глазах не было никакого поклонения! Знаете ли вы, каково это, когда на тебя свысока смотрит ребенок, рост которого меньше метра!
Сюэ Чжэнъюн: — …
Глава 53. Двоюродный брат этого достопочтенного, похоже, дебил
— Ну конечно, все они получают прозвища, никого не пропускаем, — эта тема очень воодушевила Сюэ Мэна, поэтому он с энтузиазмом начал делиться с Чу Ваньнином. — Я вижу, тебе не больше шести, не так ли? Должно быть, ты новичок на Пике Сышэн и еще не знаком со всеми. Здесь двадцать старейшин, и каждый имеет свое прозвище.
— О... — Чу Ваньнин вопросительно посмотрел на него. — Например?
— Даже не знаю, с кого и начать. Хотя уже поздно, а я немного проголодался. В благодарность за советы, что дал мне сегодня, давай я накормлю тебя ужином и расскажу все за едой.
Чу Ваньнин опустил голову и на мгновение задумался, затем улыбнулся и сказал:
— Хм, ладно.
Сюэ Мэн убрал Лунчэн и взял за руку маленького ребенка. Ничего не подозревающий ученик и его сильно уменьшившийся в размерах учитель пошли по длинной каменной лестнице к горным воротам.
— Братишка, как тебя зовут? — спросил Сюэ Мэн.
Чу Ваньнин спокойно ответил:
— Моя фамилия Ся.
— Ся, а дальше?
— Ся Сыни[53.1].
Сюэ Мэн совершенно не понял двойного смысла имени, даже радостно спросил:
— Звучит просто отлично. Какие в нем иероглифы?
Чу Ваньнин искоса бросил на него взгляд, предназначенный для идиотов:
— «Сы» как «управлять», «ни» как «преобразовывать» — Ся Сыни.
— О… — Сюэ Мэн с улыбкой продолжил расспросы. — А сколько тебе лет? Я думаю, что не больше пяти?
Лицо Чу Ваньнина потемнело. К счастью для Сюэ Мэна, он смотрел на дорогу и не видел выражения на его лице, иначе юноша определенно был бы напуган до смерти.
— Нет, молодой господин ошибся… В этом году мне шесть.
Сюэ Мэн воодушевился еще больше:
— Тогда ты удивительно талантлив, хотя и хуже, чем я. Немного правильного руководства, и ты определенно вырастешь выдающимся мастером. Давай сделаем так: откажись от обучения у старейшины Сюаньцзи, зови меня старший брат[53.2], и я попрошу моего Учителя взять тебя в ученики. Идет?
Чу Ваньнину пришлось приложить немало усилий, чтобы не закатить глаза:
— Как ты хочешь, чтобы я тебя называл?
— Старший брат, — Сюэ Мэн рассмеялся, наклонился и щелкнул Чу Ваньнина по лбу. — Эта привилегия не для каждого.
— … — выражение лица Чу Ваньнина стало… сложным...
— В чем дело? Ты онемел от счастья?
Чу Ваньнин: — ...
По дороге они весело и непринужденно болтали, по крайней мере, Сюэ Мэн думал именно так, когда голос позади них положил конец разговору, который мог привести к безвременной кончине