всё думала о своём. О своём скорейшем провале. Только когда рабочие начинали смеяться, она отрывалась от своих мрачных мыслей, усмехалась, улыбалась, а потом вновь возвращалась к ним, и корила себя за то, что пришла, что зря тратит время.
– А я Вас, кстати, видел, – вдруг обратился Антон к Марии посреди какой-то своей истории, – я тогда со склада вышел покурить, как раз поезд приехал. Курю, как вдруг вижу Вас, выпрыгивающую из поезда, а шинель вся на распашку и пляшет на ветру. Необычный способ добраться до нашего городка.
– Да, необычный. Просто железная дорога до Павловки – единственная, которая не теряется в метели, так что на поезде было быстрее и надёжнее, чем экипажем или на машине.
– Да-а, – протянул Антон и продолжил говорить с Марией через Игоря, – есть такое. Эт знаете, как про нашу страну говорят, что мы не Запад и не Юг, а что-то между, шо мы отдельная цивилизация. Вот наш Север такой же, только внутри Ирия – он не запад и не юг, отдельная цивилизация внутри отдельной цивилизации. Кстати, а ты откуда будешь? С запада или юга?
Мария заметила, что, когда в разговор включилась она, остальные разговоры сделались тише.
– Я из Рудногорска приехала, который южнее Павловки. Но я там не живу.
– А где живёшь тогда?
– Нигде. Живу в дороге.
– Ах, свободная жизнь, – присоединился Игорь, – но, наверное, немного тоскливо без дома, куда можно вернуться.
– Да нет, я привыкла уже. Я очень давно живу без дома, хотя и хочу себе купить дом.
– На западе, юге или на севере? – игриво спросил Антон и широко улыбнулся.
– Не думала ещё. Может и на востоке.
Рабочие немного помолчали, не зная, что спросить ещё и вернулись к своим разговорам. Но не успела Мария вновь провалиться в свои мысли, как её вновь начали спрашивать. Сначала Николай хотел узнать, какова зарплата охотника. Мария отвечала коротко, но Николай был дотошен и всё у неё узнал, что Мария работает в частном агентстве, что зарплата у частников ниже, чем у государственных, что государственными охотниками зовутся не те, что работают непосредственно на государство, а охотники частных агентств, которые могут выполнять государственные заказы, узнал шахтёр и то, что зарплата зависит от работы и заказов, в которых участвует охотник, а госзаказы – это самый лакомый кусочек для любого охотника.
Потом вновь её оставили, а затем вновь начали спрашивать. Теперь уже Саша, он попросил рассказать что-нибудь военное, экзотичное, а то они тут всё про шахтёрские дела и видит он, что Марии не интересно. Сашу поддержал Николай, припомнил, что Мария на собрании во вторник упоминала южный фронт. Складские рабочие с интересом прислушались. Мария отказалась, сказала, что вечер больно хорош для таких историй. Антон взвыл и начал уговаривать охотника, но Саша его остановил: «Если не хочет Мария рассказывать, не надо её допытывать».
Потихоньку такими расспросами рабочие достали Марию из омута чёрных мыслей, девушка даже сходила на нижний этаж и взяла себе гренки и сидр. Вернулась она с вишнёвым сидром и сказала: «Если в кабаке есть вишнёвый сидр, то это хороший кабак».
Когда Мария наконец простилась с плохими мыслями и начала слушать чужие разговоры и пить сладкий сидр, Саша задал неожиданный вопрос.
– Извини, но вижу, Мария, что ты в последнее время немного подавленная. Потому я всё не могу избавиться от мысли спросить, как идёт твоя охота?
После вопроса Саши все разговоры резко стихли или вовсе прекратились. Саша сидел на другом диване, у стены, наискосок через стол от Марии. Охотник нервно улыбнулась, отпила сидра.
– Пока не очень, сам же знаешь.
– Ты только не думай, что я хочу тебя обидеть или задеть. Просто, когда ты только приехала, ты прям источала уверенность, а сейчас ходишь целыми днями мрачная. Ты справишься?
– Конечно! Просто дело имеет некоторые непредвиденные сложности. Но стоит мне только отыскать нашего подземного недруга, и ему хана, это я гарантирую. Проблемы же возникли только с поиском. Не с убийством.
– А покуда нам знать, что и с убийством не возникнут? – спросил Николай. – Можешь считать грубостью, но я всё же нагрублю, потому что твоё дело касается нас напрямую – ты не похожа на человека, который сможет одолеть монстра. Некоторые шахтёры же видели его, там невесть какая страшная страхоёбина!
– Конечно не похожа, я ведь не человек, а упырь, который способен убить монстра.
– Ха-ха, – железно посмеялся Николай.
Мария видела, как смотрели на неё рабочие, кто прямо, кто косо. Их волновал то же сомнение, что высказал Николай. Мария взяла табличку с блюдами, что стояла на столе, пробежалась по ней глазами и стукнула ею по столу.
– Предлагаю пари! Коль вы мне не верите, а я вижу, что не верите, – Мария по-детски игриво улыбнулась, – у вас нет возможности отказать мне. Суть пари такова – мы проведём соревнование в армрестлинге. Вы все против меня, по очереди. Как и всякое хорошее пари, играть мы будем на деньги. Если хотя бы одному из вас будет по силам одолеть меня, я плачу каждому по три рубля, – краем глаза Мария заметила, как у Антона загорелись глаза. Да и остальные несколько оживились в лице, отчего улыбка девушки стала шире, и Мария заговорила медленнее, – но если я одолею вас всех, то вы, – Мария вновь обратила свой взгляд на табличку, – вы все заказываете мне «Свинину на живом огне». Она как раз стоит пятнадцать рублей, то есть по три рубля с каждого. Согласны?
– Я первый! – выкрикнул Антон, не успела Мария ещё договорить.
– Отлично, я после тебя, – сказал Игорь, – я ещё не так стар, чтобы отказываться от такого.
Второй складской рабочий поднял руку с тремя вытянутыми пальцами, а затем показал на себя.
Николай сначала смотрел на всё это состязание скептически, но хитрая и игривая мордочка девушки, источаемая ею уверенность убедили его поучаствовать, просто чтобы проучить. «Я тогда четвёртый» – поднял руку Николай, пожалев, что не стал первым, ведь до него очередь явно не дойдёт.
– Вы играйте, а я, пожалуй, не буду, – сказал Саша.
– Да ну тебя, Александр Булатович! – прикрикнул на него Антон. – Деньги жаль что ли?
– Спокойно-спокойно, в пари я участвую. Просто играть в армрестлинг с девушкой – это не моё.
– Каков хитрец! Хочешь заработать на моей победе, даже не предложив своего участия?
– Да ладно, не трогайте его, – сказала Мария, – он просто трусит.
– Можете считать так, – развёл руками Саша и откинулся на диванчик.
Мужики встали из-за стола, чтобы диваны были свободными для соревнующихся. Сели друг на против друга складской работник Антон и Мария. Антон широко улыбался и высоко поднимал брови. Он разминал плечо, и его движения были широки, то ли от уверенности, то ли от опьянения, либо же