Читать интересную книгу Литературная Газета 6535 ( № 49 2015) - Литературка Литературная Газета

К 50-летию вручения Михаилу Шолохову Нобелевской премии

10 декабря 1965 года М. Шолохову вручена Нобелевская премия. В дипломе запись: «За художественную силу и честность, с которыми он создал историческую часть жизни русского народа в своём «Тихом Доне».

Выделю: самое первое упоминание о желании шведской творческой элиты видеть Шолохова лауреатом появилось в газетах этой страны ещё в 1935 году, затем в 1946-м и в 1947-м, вновь в 1954-м. Замечу: мало кто знает, кого Шведская академия попросила в СССР представить кандидатуру на премию – романиста и академика С.Н. Сергеева-Ценского, он слыл весьма независимым писателем, и, видно, шведы знали, что был даже критикован за идейные ошибки.

Шолохов узнаёт о награде 15 октября: Западный Казахстан, дремучие берега реки Урал – Братанов Яр. Здесь он пребывает в уединённом творчестве и для отдыха на охоте и рыбалке.

Первое интервью для соотечественников через главную тогда газету «Правда»: «Разумеется, я доволен присуждением... Но прошу понять меня правильно: это не самодовольство индивидуума, профессионала-писателя... Тут преобладает чувство, что я хоть в какой-то мере способствую прославлению своей родины и партии... И, конечно, родной советской литературы...»

Первое интервью миру – выдержал 47 вопросов шведских журналистов. Среди ответов были такие, что и спустя полвека интересны:

– Были ли сомнения в получении премии?

– Нет.

– Были ли мысли о деньгах?

– Важно признание, а не деньги.

– Что вы можете сказать о модернизме в литературе?

– Литература должна обновляться эволюционно.

– Учились ли западные литераторы у русских, и наоборот?

– Толстой говорил, что учился у Стендаля. Русская литература не возникала из ничего. Также и Пушкин. И наоборот, творчество Толстого и Достоевского обогащало западную литературу.

– Какие качества должен иметь хороший роман?

– Художественную силу и честность, как сказано в решении Нобелевского комитета.

– Основное в работе писателя?

– Ум и труд.

– Мы ждём критический роман о Советском Союзе тридцатых годов.

– За других сказать трудно, что у других писателей в портфеле. Я занят романом о войне.

– Почему вы не стали лириком?

– Поэзию я люблю, но в ней совершенно бездарен.

– Как чувствуете себя, когда видите свой успех?

– Когда легко пишется, я бросаю писать, так как это подозрительно.

И такой вопрос: «У писателей всего мира должен быть «Круглый стол». Как вы себе его представляете?» Ответил странно: «Идея «Круглого стола» не получила своего развития...» И только несколько деятелей ЦК партии могли догадаться: это они здесь помянуты с угадываемым попрёком за то, что не просто не поддержали эту идею Шолохова, которую он обнародовал в самом первом номере журнала «Иностранная литература», но и расценили её политической ошибкой.

...Сборы в поездку. Порядки того времени таковы, что без ЦК партии не обходилось. Вот Союз писателей запрашивает валюту на дорогу, но каков характер станичника – на письме появляется запись: «Выделения дополнительных средств (для) СП СССР не требуется, т.к. проезд оплачивается т. Шолоховым». Вот новое письмо: нужен фрак – без него, оказывается, никак нельзя. Лауреат узнал об этом, кажется, всего за сутки до отъезда. С пометой «Весьма срочно» в ЦК снова письмо: «В связи с тем, что по существующему ритуалу тов. Шолохов при вручении премии должен быть одет в специальный фрак, а в наших условиях пошить установленный фрак в оставшиеся сроки не представляется возможным, тов. Шолохов просит выдать ему на приобретение в г. Хельсинки фрака и экипировки сопровождающих его лиц 3 тыс. американских долларов с последующим возвратом из Нобелевской премии...»

...10 декабря – Стокгольм, городская ратуша. В 14 часов 30 минут король зачитывает свою речь. Затем зал выслушивает сообщения, какими же достижениями славен каждый новый лауреат. О Шолохове среди иного и прочего сказано: «Могущественное произведение... Присуждается ему поздно, но, к счастью, не слишком поздно, пополняя список лауреатов именем одного из самых выдающихся писателей современности...»

И вот минуты вручения награды из рук короля. Шолохов уведомлён о строгом церемониале: обязателен поклон. Без нецеремонного вмешательства американского агентства «Ассошиэйтед Пресс», однако, не обошлось – наутро было напечатано о будто бы невоспитанности Шолохова: «Казаки не кланяются, они никогда не делали этого и перед царями...» («Так ли было?» – как-то спросил я у Шолохова. Он ответил с лукавой усмешкой: «Да нет же, был поклон. Был! Мне протокол ни к чему было нарушать. Я ничего такого не замышлял. У меня просто, наверное, другого выхода не было. Король в росте на голову меня превосходил. Ему кланяться можно... а мне как? Мне несподручно. Мне пришлось голову подымать – надо же ему в глаза взглянуть, – а уже потом опускать».)

Ответная речь. В ней немало того, что остаётся значимым до сих пор: «Многие молодые течения в искусстве отвергают реализм. На мой взгляд, подлинным авангардом являются те художники, которые в своих произведениях раскрывают новое содержание, определяющее черты жизни нашего века. И реализм в целом, и реалистический роман опираются на художественный опыт великих мастеров прошлого. Но в своём развитии приобрели существенно новые, глубоко современные черты...

В чём же состоит призвание, каковы задачи художника, считающего себя не подобием безучастного к людским страданиям божества, вознесённого на олимп над схваткой противоборствующих сил, а сыном своего народа, малой частицей человечества? Говорить с читателем честно, говорить людям правду – подчас суровую, но всегда мужественную, – укреплять в человеческих сердцах веру в будущее, в свою силу, способную построить это будущее...

Думаю, что художником имеет право называться тот, кто направляет эту силу на созидание прекрасного в душах людей, на благо человечества...

Я говорю о реализме, несущем в себе идею обновления жизни, переделки её на благо человека...»

Явно никто не ожидал от советского писателя следующего пассажа: «Как говорится в Евангелии, дню нашему довлеет злоба его, его заботы и требования, его надежды на лучшее завтра...»

Наконец-то кое-что и о своём творчестве – но как прозвучало! «Я хотел бы, чтобы мои книги помогали людям стать лучше, стать чище душой, пробуждать любовь к человеку, стремление активно бороться за идеалы гуманизма и прогресса человечества. Если мне это удалось в какой-то мере, я счастлив».

...Продолжение почестей. Вечером банкет-приём в Золотом зале той же ратуши: 850 гостей. И вновь монарх произносит речь. И снова приветствия каждому увенчанному премией. Шолохову «досталась» речь секретаря комитета (чопорный швед был не лишён остроумия): «Господин Шолохов, когда вам присудили Нобелевскую премию, вы занимались охотой на Урале и, по сообщению московской газеты, именно в день присуждения подстрелили одним выстрелом двух диких гусей... Но если мы прославляем вас сегодня как сверхметкого стрелка среди нобелевских лауреатов текущего года, то это оттого, что разговор о таких метких попаданиях имеет отношение к вашему творчеству...» Оратор отметил, как Шолохов воссоединил «огромный размах» и «величественный поток эпизодов и фигур» с «острым взглядом на каждую деталь». Дальше подытожил, да так, что сдержанный зал оживился: «Соединение же обеих возможностей является приметой гения, вашего гения. Это бывает столь же нечасто, как две птицы на линии прицела. Вы подстрелили обеих одним выстрелом...» Закончил столь же изящно: «Ваше искусство переходит все границы, и мы принимаем его к нашему сердцу с глубокой благодарностью».

...Утром следующего дня визит в Дом Нобеля, здесь располагался Нобелевский фонд. Лауреату вручили чек на 282 тысячи крон, а это, как пересчитали знающие люди в посольстве, равнялось 54 тысячам долларов.

...14 декабря Шолоховы попрощались со Швецией. В Москве они задержались на несколько дней – их ждал правительственный приём. За неделю до Нового года они возвратились в Вёшки. Во Дворце культуры и в клубах района стали показывать популярную тогда кинохронику «Новости дня» с репортажем о нобелевских торжествах. Земляки лицезрели своего Шолохова и его семью во всём блеске всемирной славы и сожалели, что он и его сыновья не выходят прогуляться во фраках.

Вскоре из Москвы подоспела подборка из откликов зарубежной прессы на лауреатство. Секретарь поверх всех выложил перевод из сенегальской газеты – поразил экзотикой: «Его герои, как и многие африканцы, живут в полном единении с природой – землёй и небом, русской саванной (степью), домашними животными... При чтении возникают ассоциации – от станицы в русской степи к спящим под звёздным небом деревням Подора Ндиума, от воинов Эль Омара к героям донского казачества. Нигер, Конго, Замбези, Нил...»