Мудрый Гунар начал вежливо и доброжелательно расспрашивать уважаемого гостя о том, как давно он получил звание магистра, да за какие разработки? Опытом, дескать, не поделитесь? А может, за какой иной вклад в развитие магии?
Ага, за развитие. С наполовину бронзовой фибулой.
Бови быстро перевел тему. Интересно, сколько ковен таких магистров наклепал при герцоге Дезгоне? Юттим своего магистерского звания добивался долго и получил только вместе с нынешней должностью. В Академии званиями не разбрасываются.
В сутолоке подготовки к отбытию гость еще пару раз пытался выбить для себя особенное обслуживание, давя апломбом мага-аристократа, и каждый раз мой магистр оказывался рядом. У него следилки по всей крепости. Хитринки в карих глазах ясно давали понять, что игру «засланному казачку» он ломает вовсе не для того, чтобы в пылу возможного конфликта не пострадала я. Просто нам не нужно внимание ковена, если пострадает гость.
— Потерпи, Нина. Вот мы уедем, ребята быстро его приструнят. — ну да, понимаю, столичному мажорчику нечего противопоставить двум боевым офицерам и четырем десяткам худо-бедно обученных солдат, которых я очень-очень просила присмотреть за женщинами. Ковен там или еще что, а нечего армию задирать.
Конь Витто горячился и все норовил поравняться с кокетливой Пряжкой. Этой барышне такое счастье привалило — аж три поклонника разом и все немыслимые красавцы-производители. Чую, не миновать нам жеребенка. Буду болеть за коня Витто, тем более что вчера магистр познакомил нас, так сказать, официально. Ах, какое было знакомство…
Уже перед самым отбоем Витто почти ворвался в нашу гостиную, где я заканчивала проверять собранные вещи мальчиков. Вошел с таким видом, что я подумала — кто-то умер.
— Нина! Мы не можем ехать завтра! Подпитка Переправы!
Твое ж волшебное число «пи»!
Из памяти вон! Можно было бы все сделать поутру, перед самым отбытием, но не заставлять же измученного и обессиленного мага отправляться в исторически важную поездку! Это жестоко и неумно. Я, безусловно, помогу, но даже если себя полностью вычерпаю, стопроцентного восстановления у Витто не будет. Даже половинного не будет. На добротное восстановление время надобно. А потому — не вариант. Во-первых, показать степнякам его слабость никак нельзя! Во-вторых, Витто — боевая единица. Да и мне нужно быть в форме, а не снулым пескариком.
— Побежали! Сейчас и покормим! А за ночь успеем отдохнуть. Ведь это же ничего, что на полсуток раньше?
Цинично-прямолинейное «покормим» моего соратника покоробило, но сути это не меняло. И нечего обижаться, я ведь тоже корм, хоть и опосредованный. И вообще, перенести мероприятие на время перед сном — хорошая идея, которую стоит закрепить, как постоянное правило. Отмучился, и спать. Легче истощение переноситься будет.
Витто опять меня удивил. Этот мужчина слишком часто меня удивлял. И заставлял собой любоваться. Пока я добывала жизненно необходимый нам перекус, он ждал меня на плацу. Верхо́м!
Мощный светляк пари́л над головой всадника, выхватывая его из густой тьмы, как прожектор. Воистину всадник ночи! Конь и хозяин были одной масти. Вороные. Повисшая тишина подчеркивала исключительность момента. Даже сбруя не звякнула, или я не услыхала, залюбовавшись. Господи, как он мне нравится! Весь! С конем, с довеском в виде Переправы и неуместным благородством. Весь!
— Давай, я помогу тебе сесть, Нина.
Куда сесть? А… Ну да, Переправа же. Помнится, когда мне в первый и единственный раз пришлось ехать впереди всадника, мне не понравилось. Особенно когда Ванька железными ручищами прихватил под ребра подсаживая. Это больно, между прочим. Но Витто не Ванька. И левитировать гораздо приятнее, ведь я уже знала, чего ждать. Самое удивительное, что магистр и не думал шифровать свои уникальные умения. Наверное, для караульных на стенах это смотрелось так, как будто некий силач вздернул меня в седло одной рукой, как котенка. Но, сидеть все равно неудобно. Ведь дорога под гору. Зато романтично, и прижаться можно, и понежиться краткий миг в желанных руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А Переправа в темноте ночи слегка пульсирует едва заметным перламутровым свечением, как будто здоровается. В районе моста — густо, над водой — разрежено. Не скажу, что очень красиво, но масштаб поражает. Тактильные ощущения на меня сейчас производят куда большее впечатление, чем красоты ночи над рекой. Тепло руки Витто, шагнувшего в пену гораздо важнее радужно-мыльного свечения Переправы. Мучительно хотелось сделать шаг туда, за ним. В эту пенистую неизвестность, к нему, к его теплу. Но, не велено…
Под мерное покачивание кибитки хорошо вспоминалось, а от воспоминаний — грустилось. А что я могла? Только ждать и молиться, чтобы сегодняшняя поездка хотя бы наметила решение проблемы Витто, а в идеале — все наладилось.
С облучка отлично видно, что Дораш обогнал спутников и уверенно направил коня прямо в пелену. Пример показывал. Вот нервно взметнулся серо-рыжий хвост его каурого и исчез. Головой понимаю, что Дюш уже там, а все равно волнительно. Ванька и Ши ринулись в пелену скачком, а Кира задержалась, оглянувшись. Черт, я туда не хочу! До судорог в диафрагме! А всего-то и нужно положиться на Пряжку и перетерпеть три вздоха, ходила ведь разок, а вот Витто…
— Вама, ты чего? — изумился Тишка в голос. В глазах неподдельное непонимание. С чего это всегда решительная сестрица вдруг закапризничала?
— Нина, Нина, успокойся. — Гунар, сидевший на задней скамье, погладил между лопаток. Видно, Тишка ему спроецировал мое состояние.
— Ты боишься. — уверенно констатировал мой магистр, придерживая коня так, чтобы ехать совсем рядом.
— Витто, ты понимаешь, что с ней случилось?
— Да, Гунар. Она паникует. Не потому, что перехода испугалась. Из-за меня. Точнее, из-за того, в каком состоянии я всегда оказываюсь, выйдя из пелены. — ничего себе, обоснуй, аж переживать забыла. Ну, может он и прав. Переправа вызывала у меня неоднозначные чувства. И, пожалуй, да. Я воспринимала ее, как нечто враждебное. Витто придется шагнуть туда без меня, без моей поддержки…
— Просто возьми меня за руку. И я не буду за тебя бояться. — получилось, как-то жалобно, но это неважно, лишь бы согласился.
Из-за пелены выскочил во весь опор Дораш — поторопить. Мы всех задерживаем. И опять нырнул сквозь портал.
— За руку опасно, — пробормотал Витто, и после видимой внутренней борьбы, предложил, — давай перебирайся ко мне, если тебе не будет неловко.
Это он что, за мою честь девичью переживает? Перед Гунаром и Ванькой? Вот ведь!
Даже говорить ничего не стала, просто потянулась навстречу, чтобы ухватиться за протянутую руку. И краем глаза заметила, как ошеломлен Гунар. Нет, не моим поведением, а способом передислокации. Плавный перелет с разворотом и я уже на коленях у Витто. Не спускаясь на землю, прямо с облучка.
— Скрытный брыщщев потрох! — Гунар и эта тихая грубая ругань в моем понимании никак не совмещались. — Юттим! Почему никто не знает, что найден способ левитации живых?
— И что изменится, если узнают? — мой магистр изрядно смутился, но Гунара я понимала.
— Гунар может левитировать носилки с раненым, но не самого́ раненого, понимаешь?
— Юттим, я с тобой потом поговорю, а пока нас ждут. Тиша, трогай!
На коне получилось гораздо быстрее, чем шагами. Только вдох и выдох. Пена коснулась лица, шеи, кожи руки. Щекотно, прохладно и совсем не страшно. А там уже нервничал и поторапливал Дораш — указывая на холм с яркими разноцветными шатрами. Дорога хорошо просматривалась и в конце пути нас ждали. Если наши спутники и удивились, моему местоположению, то никак не откомментировали, лишь построение изменили так, что мы с Витто оказались в почетной середине. Пересесть назад в кибитку мне никто не предложил, торопились. Ну что же, сочтем обстоятельства удачными.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Встречало нас чуть ли не все племя. Шаманы впереди, их я узнала, даже не различая лиц, по однотонным терракотовым бурнусам. Остальная толпа рядилась столь пестро, что глазам было неприятно.