— Поскольку вы намерены вступить в завет Святого Брака, соедините ваши правые руки и заявите о своем согласии перед Богом и Его Церковью.
Анджело крепко сжимает мою правую руку, которую он уже держит, прежде чем сказать: — Я, Анджело Риццо, беру тебя, Виттория Романо, в законные жены, чтобы оберегать и хранить с этого дня, в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас. Я буду любить и чтить тебя во все дни моей жизни.
Любить? Чтить? Этим словам нет места в Коза Ностре.
— Виттория, теперь твоя очередь, — шепчет отец Паризи.
Мой взгляд метается между священником и Анджело. — Что мне сказать?
Отец Паризи смотрит на меня с сочувствием. — Повторяй за мной.
Я делаю глубокий вдох, и мое сердцебиение замедляется, становясь похожим на шепот в груди, когда я повторяю слова, которые шепчет мне отец Паризи. — Я, Виттория Романо, беру тебя, Анджело Риццо, в законные мужья, чтобы иметь и беречь с этого дня, в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии...— Я делаю паузу, чтобы сделать еще один вдох, и мой голос становится мягче, когда я продолжаю: — ...пока смерть не разлучит нас.
Мой подбородок начинает дрожать, и, не в силах солгать, сказав, что буду любить этого человека, я шепчу: — Я буду чтить тебя все дни своей жизни.
Это единственное обещание, которое я могу дать прямо сейчас.
На мгновение наступает тишина, прежде чем отец Паризи произносит: — Что Бог сочетал, того никто не разлучит.
Нельзя ни спрятаться.
Ни убежать.
Опасный человек передо мной - это мое будущее.
Мои мечты о жизни в маленьком городке с любящим мужем улетучиваются.
— Обменяйтесь обручальными кольцами, — наставляет отец Паризи.
Прежде чем я успеваю подумать о кольце Анджело, он достает из кармана маленькую малиновую бархатную коробочку и, открыв ее, извлекает из подушечки два обручальных кольца. Он протягивает мне более толстое кольцо, на котором выгравированы буквы A и V.
A - Анджело, а V - Виттория.
Я смущена таким романтическим жестом.
Когда Анджело надевает более тонкое кольцо на мой безымянный палец, он говорит: — Виттория, прими это кольцо в знак моей любви и верности, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Верности. Да, я поверю в это, когда увижу. Мужчины из Коза Ностры не знают, что такое моногамия.
Я надеваю кольцо на палец Анджело, повторяя то, что он только что сказал, но снова опускаю слово «любовь».
Отец Паризи прочищает горло, прежде чем объявить: — Перед лицом Бога и этих свидетелей я объявляю вас мужем и женой.
Анджело наклоняется, чтобы поцеловать меня, но в последнюю секунду я поворачиваю лицо, и его губы касаются моей щеки.
Я опускаю глаза, желая найти тихий уголок, где смогу обдумать все, что произошло за последний час.
Я вышла замуж за Анджело Риццо.
Глава 11
Тори
После того как Анджело велит всем уйти, даже Тайни и Большому Рикки, я остаюсь одна в гостиной с моим новым мужем.
Боже, это не то, что я имела в виду, когда говорила, что сделаю все, что угодно, если ты поможешь мне выбраться из безвыходной ситуации с Джорджио.
Анджело снимает пиджак со смокингом и откидывает его на спинку дивана. — Садись, Виттория.
Я прохожу к другому краю журнального столика, так что он оказывается между нами, и осторожно сажусь на один из черных диванов.
Ветви дерева отбрасывают зловещие тени на стеклянный потолок, и от этого по моему позвоночнику пробегает дрожь.
Что мне делать? Как мне разобраться в этом кошмаре?
Паника все сильнее разгорается в моей груди, и с каждой секундой мой ужас нарастет.
Анджело не сразу присоединяется ко мне, а идет к столику, на котором стоит бутылка виски. Он наливает коричневую жидкость в два стакана и, взяв их, подносит стакан ко мне.
— Выпейте все до капли. Это поможет успокоить твои эмоции.
Как будто ему не все равно, что я чувствую.
Я пью алкоголь, чтобы успокоить его, и он обжигает мне горло, заставляя кашлять, а глаза слезятся.
Анджело садится напротив меня, между нами - кофейный столик. На мгновение он наслаждается виски, а затем ставит тумблер на колено.
Он смотрит на меня, и я чувствую удар его напряженного взгляда в живот.
— Нам нужно обсудить несколько вещей.
Да, нужно.
Он стягивает с шеи галстук-бабочку и бросает черную ткань на журнальный столик. Вздохнув, он откидывается на спинку дивана, и это самый непринужденный вид, который я когда-либо видела.
— Ты будешь мне верна.
Я киваю, потому что это само собой разумеется.
— А я буду верен тебе. — Я поднимаю бровь, и это заставляет его спросить: — Ты потеряла способность говорить?
— Нет. — Может быть, это из-за кошмарной поездки на американских горках, в которой я находилась последние две недели, но я не могу сдержать себя, чтобы не огрызнуться: — Я не знала, что мои слова имеют значение. До этого момента у меня не было никакого выбора.
К моему полному удивлению, уголок рта Анджело приподнимается в ухмылке. — У тебя всегда был выбор, Виттория. Даже сегодня.
Я вздыхаю и качаю головой. — Верно. Либо я выхожу за тебя замуж, либо умираю. Отличный выбор.
— Это не тот выбор, который я тебе предлагал. — Он наклоняется вперед и ставит тумблер с виски на кофейный столик, а затем опирается локтями на бедра. — У тебя был выбор: выйти за меня замуж или подарить мне свою девственность, прежде чем тебя заставят выйти замуж за другого мужчину.
Сердце защемило от того, как низко Джорджио готов был опуститься ради денег.
Черты лица Анджело напрягаются от эмоций, которые я не могу уловить, затем он говорит: — Женившись на тебе, я уберег тебя от худшей участи.
Мои плечи опускаются, и я ставлю пустой стакан на стол, закрывая лицо руками.
Если бы Джорджио добился своего...
Я встряхиваю головой, чтобы избавиться от мрачных мыслей.
Анджело прав, но я не могу заставить себя поблагодарить его, потому что мне кажется, что мне не за что быть благодарной.
Опустив руки, я снова встречаюсь с ним взглядом.
Он смотрит на меня несколько секунд, а потом говорит: — У нас будет нормальный брак.
Секс...
Мои мысли обрываются, и я обхватываю руками живот, а губы раздвигаются в попытке нормально дышать. Мой голос становится хриплым, когда я шепчу: — Мы должны консумировать брак.
На мгновение глаза Анджело сужаются, но затем происходит невозможное, и его черты смягчаются, выражая что-то сродни сочувствию.
Он качает головой, а затем бормочет: — Я не собираюсь заставлять тебя заниматься со мной сексом.
Это не имеет значения. Мы произнесли свои клятвы. Я связана с этим мужчиной до тех пор, пока смерть не разлучит нас. Мой долг как его жены - разделить с ним постель.
Я поворачиваю голову и смотрю на черный экран телевизора, говоря: — Мы должны это сделать. Так будет правильно.
— Посмотри на меня, — приказывает он.
Мой взгляд возвращается к нему.
Он качает головой. — Меньше всего мне нужна травмированная жена, которая считает, что я ее оскорбил. Я слишком занят, чтобы заниматься подобным дерьмом.
Несмотря на то что его слова холодны, они приносят мне чувство успокоения.
У меня действительно есть выбор.
Я смотрю на Анджело... на своего мужа и шепчу: — Спасибо.
Он хмурится. — За что?
— За то, что не принуждаешь меня к этому.
Он откидывается на спинку дивана, и, когда он разминает плечи, я слышу хруст.
Нравится мне это или нет, но мы женаты. Честно говоря, если бы мне пришлось выбирать между тем, чтобы выйти замуж до потери девственности или быть вынужденной переспать с Анджело, а потом выйти замуж за другого... выбора нет.