Читать интересную книгу Тебе конец, хапуга! - Кирилл Казанцев

– …Где мы?.. – переспросил в трубку Мандрыкин. – В лесу, в еловом…

Андрей, припадая к земле в те моменты, когда звучали очереди, полз к омоновцам. Те прятались за толстой поваленной елью. Ствол уже был изрядно потрепан – из него торчали острые смолистые щепки.

– Чего, капитан, делать будем? – спросил Ларин, когда оказался возле командира сводного взвода.

– А хера тут сделаешь? Из пулемета садит. И боеприпасов не жалеет. Хрень какая-то… Будем ждать, пока у него патроны кончатся. Там хоть все целы?

– Баба убежала, остальные залегли. Ты хоть подкрепление вызвал?

– Само собой, сразу же.

Пулемет смолк. Из орешника послышался звон, словно кто-то ступал по стреляным гильзам или сбрасывал их с высоты.

– Может, точно патроны кончились? – предположил командир ОМОНа, но не спешил выглядывать из-за укрытия.

Андрей его понимал – никому неохота погибать. Капитан поспешил оправдать свое и своих бойцов поведение:

– Если б у нас хоть автоматы были… А это – пукалки из киношного реквизита. Строчат холостыми.

– А он-то об этом не знает, – улыбнулся Ларин. – Дай-ка сюда. – Он протянул руку.

Капитан ОМОНа, переодетый нацистом, подумал и все же расстался со «шмайсером».

– Пробуй, если жизнь не дорога, – напутствовал он Андрея.

Ларин почти сразу же после того, как была открыта стрельба, сообразил – таинственный пулеметчик не собирается никого убивать, во всяком случае, пока. Просто пугает и уничтожает машины. Иначе первая же очередь пришлась бы не по колесам «Хаммера», а по салону. И Андрей решил рискнуть.

Высунувшись из-за бревна, Ларин сделал вид, что целится туда, откуда был открыт огонь – надавил на спусковой крючок «шмайсера». Звонкая, чисто киношная очередь лихо разнеслась по лесу. Андрей выскочил из-за укрытия и побежал вперед. Неизвестный пулеметчик тут же отреагировал. Землю метрах в пяти перед Лариным буквально вздыбили тяжелые пули.

– Точно, на поражение не бьет. Рискну.

Андрей, дав очередь из «шмайсера», рванул к густым зарослям. Теперь пулеметчик стрелял поверх головы. На Ларина густо посыпались ссеченные ветви и верхушки орешника. А затем вдруг все смолкло. Андрей остановился, прислушался. Вновь звякнули гильзы, захрустел валежник. Пулеметчик явно отступал. А пулемет – не то оружие, из которого постреляешь на ходу.

Ларин продвигался осторожно, но достаточно быстро. Раздвинул ветви и оказался на странной площадке. Это было что-то вроде небольшой комнаты, вырубленной в густо разросшемся орешнике. На земле в беспорядке валялись крупные стреляные гильзы. Андрей прикоснулся к одной из них и тут же отдернул руку – еще горячая. Присев на корточки, он присмотрелся к донцу гильзы. По маркировке выходило, что боеприпас был выпущен в тысяча девятьсот тридцать девятом году. От такого открытия загадок только прибавилось. В ветвях дерева была сооружена импровизированная платформа из нескольких досок; именно с нее и вел огонь неизвестный пулеметчик. Оружие на месте он не оставил – унес с собой. Значит, это была не разовая акция, ожидалось продолжение.

Ларин присмотрелся – заметил след: примятые углубления на мягком изумрудном мху. И он двинулся вперед, готовый в любой момент нажать на спусковой крючок. Конечно же, в руках у него была «киношная пукалка». По большому счету бесполезная игрушка, но выглядел «шмайсер» солидно.

То и дело Ларин останавливался, прислушивался. Пулеметчик не мог уйти далеко. Наверное, затаился где-то поблизости. Во всяком случае, валежник уже не трещал. Андрей терялся в догадках, кем может быть злоумышленник. Не шутка же за какой-то десяток минут разгромить и уничтожить колонну машин, заставить вжаться в землю и трястись от страха взвод ОМОНа. Намерения у пулеметчика были явно серьезные, а значит, и серьезные мотивы так действовать.

И все же странный осадок оставался на душе у Ларина. Все произошедшее попахивало какой-то киношной бутафорией, к которой он никак не мог привыкнуть. Пулемет стрелял боевыми – это несомненно. Но по большому счету никто не пострадал, если забыть о «железе».

Неподалеку раздался осторожный шорох. Андрей, держа перед собой автомат, обошел толстоствольную ель. Под ней, прижавшись спиной к смолистому стволу, сидела, сжавшись и трясясь от испуга, старуха с плетеным лукошком на коленях.

– Сыночек, не надо, – запричитала Анна Васильевна Протасеня, глядя на ствол автомата.

Ларин опустил «шмайсер». Он даже ничего не успел спросить у старой женщины. А она уже сообщила:

– Он туда побежал, туда, – показывала она рукой в лесную чащу. – Пулемет у него… весь лентами обвешанный… в черном и в маске… молодой… прытко бежал…

– Сидите пока здесь. – Андрей приложил палец к губам и побежал по направлению, указанному старухой.

Лес здесь рост густо. Заросли такие, что впору, как в джунглях, ходить с мачете, просекая себе дорогу сквозь зелень листвы. Ларин осматривался, пытаясь понять, где неизвестный пулеметчик нырнул в орешник. Оставалось надеяться, что тот останется верен своим принципам и не будет открывать огонь на поражение. И тут Ларин услышал осторожный шорох у себя за спиной, но обернуться не успел – что-то тяжелое опустилось ему на голову, и он, как стоял, рухнул на землю. Андрей еще успел ощутить, как кто-то вырывает у него из рук «шмайсер», и потерял сознание.

Очнулся Ларин, как ему показалось, почти мгновенно, но, наверное, это все-таки было не так – в голове шумело. Он осмотрелся – рядом никого. А вот неподалеку лежала короткая толстая палка, которой его, скорее всего, и саданули сзади по голове. Бутафорский «шмайсер» покачивался на ветке старой ели, отщелкнутый магазин с холостыми лежал на земле. Вероятно, игрушечное оружие лишь заинтересовало злоумышленника, и не более того. Вернулся слух. Андрей еще мог различить затихающие в гуще леса торопливые шаги.

«Вроде бы двое», – догонять у Ларина не было никакого желания, он чувствовал, что оказался втянут в чью-то чужую игру и не стоит подставлять себя под пули.

Андрей поднялся и побрел назад к расстрелянной колонне.

* * *

На каждой пригородной трассе, особенно вблизи водоемов, отыщется пара-тройка веселых заведений – неприметных с виду, иногда даже без броских указателей и вывесок. Но клиентура здесь постоянная, поэтому с посещаемостью проблем не наблюдается. Банька, зал с большим столом, камином и жидкокристаллическим экраном на полстены, несколько номеров и обязательно бассейн. В общем-то, ничего предосудительного в существовании такого рода заведений нет. Надо же людям время от времени попариться, расслабиться тесной компанией у стола со спиртным, ну и порезвиться. Законом это не запрещено.

Ярко горели окна, забранные матовым стеклом, отражались в подернутом рябью водохранилище. Вдоль воды тянулись деревянные мостки, несколько лодок и катамаранов – водных велосипедов, лениво покачивались у самого берега. С юга ночное небо подсвечивалось огнями огромного города, даже звезд не было видно. А вот на севере над лесом виднелась полная луна – огромная и кроваво-красная, такую редко можно и увидеть.

Заведение, расположенное в тридцати километрах от столицы, называлось центром релаксации «Парадиз». Над его входом виднелась слабо подсвеченная вывеска, изображавшая двух русалок со стеклянными бокалами пива в руках. Худощавые хвостатые девицы больше походили на засушенных рыб, чем на мифических существ славянской мифологии.

На террасе центра релаксации переливался веселыми тлеющими угольками мангал, а из кирпичной трубы тянуло дровяным дымом. Снобы назвали бы центр релаксации заведением среднего уровня паршивости – слишком непритязательное для человека состоятельного и слишком дорогое для среднего обывателя. Об этом свидетельствовали и две скромные машины посетителей, оставленные на просторной замусоренной стоянке: малоприметные «Жигули» и старый «Мерседес».

Никакой охраны, никаких мер предосторожностей. Даже дверь на замок не закрыта, и из-за нее доносились звуки шансона. Конечно, в русском его понимании как криминального жестокого романса.

У стола, заставленного пивом и закуской, сидели двое: Юра Граеров и его приятель по последней ходке, тощий уголовник с погонялом Комар – густая синяя паутина татуировок покрывала его кисти и предплечья. Мужчины были в белых банных халатах, накинутых на голое тело. Из парной тянуло сладковатым запахом пива, вылитого на камни. Невдалеке переливался отблесками подсветки выложенный синей смальтой бассейн. Крутая деревянная лестница вела на антресоли, вдоль галереи которых располагалась пара номеров. Из-за двери одного из них доносились малопристойные повизгивания девиц и глуховатый мужской хохот.

– Пепсу я уже все на пальцах разложил, так что пусть себе развлекается. – Граеров посмотрел на дверь номера и взял бутылку с пивом, поискал взглядом, чем открыть, а затем хотел сбить пробку ударом о край стола.