Читать интересную книгу Буймир (Буймир - 3) - Константин Гордиенко

Нелегкий труд выпал на долю сопровождавших стадо людей. Скотина все больше слабела на ноги, необходимо уберечь ферму от падежа, в целости довести до Волги.

Дороги развезло, слякоть, дождь сечет. Тут как раз корова Нива отелилась. "Пустите, добрые люди, в хату переночевать".

Пожилая женщина, с глубокими, ласковыми морщинами на загорелом лице, взглянула на седую бороду, молча кивнула, чтобы заходили. Хотя дом и забит до отказа промокшим до нитки людом, да куда денешься в такую непогодь.

- С нами теленок...

Чего только на свете не бывает! Каких только неожиданностей не случалось в те дни...

Соломенная крыша давала приют новорожденным. У иных обрывался здесь жизненный путь.

День и ночь не закрывались двери в просторной, душной хате возле выгона. Много всяких невзгод прокатилось через нее. Не одна дорожная душа нашла в ней приют. Сколько же таких хат разбросано на щедрой волжской земле, что согревали замерзшего, поили живой водой изнемогшего. Низкий поклон тебе, гостеприимная хата у дороги!

- Так, говорите, теленок?

- Ага, дорогой телок-то, племенной, от Рура...

В углу, за печью, нашлось место и светло-серому теленку, дрожавшему на слабых ножках. На измученных, хмурых лицах засияли улыбки, потеплели глаза. Хозяйка не рассердилась даже тогда, когда теленок напустил лужу, терпеливо присыпала песком. А уж что переживал Савва!.. Задать столько хлопот хозяйке! Не знал, чем искупить вину. Принес ведро молока, чтобы напоила оголодавших детей. На какую-то минуту повеяло уютом, по хате разнесся пахучий дух подгоревшего молока. Люди пили животворный напиток, набирались силы, вся хата стала думать-гадать, как назвать теленка...

- Телочка или бычок?

- Бычок...

Долго прикидывали, пока не надумали: надо назвать "Отбой", как раз отбили гитлеровское наступление на Ростов и Тихвин...

11

Какие из девчат молотильщики! Били цепами ячмень, снопы подопрелые, зерно набухло, колоски отпадают, а зерно не выбивается. Четверо девчат молотят накрест - копны за день не вымолачивают. То било слетит, то заедает ремень, только и знают что бегают к цеповязу. Аверьяну трудно хоть разорвись между цепами и молотилкой. Заскорузлыми пальцами перебирает он "детали", ломает голову, мотает бородой - не добьешься толку: кожа гнилая, дерево невыдержанное... А они как думали? Цеп штука хитрая! Словно в тумане, проплывает в памяти горький век... Смолоду ходил с цепом по заработкам. Цеп сухой, даже блестит, бить им сподручно - так и играет, сам ходит в руках. Не одну скирду вымолотил им... А коса была! Как огнем палит... Ну, а потом пришли тракторы, комбайны - облегчение людям. А теперь снова цеп! Обратный ход жизнь дала!

Девчата развесили уши, интересно ведь послушать, как в старину люди жили, но бригадир Перфил буркнул, чтоб не рассиживались... Небось староста с него спросит, сколько намолотили!

Староста тоже ходит сам не свой, мало кто знает, какого страху напустил на него комендант. Обратно возвращают прелое зерно. Комендант бесится, староста поносит Родиона на все лады, что затягивает работу. А что может поделать Родион? Это не лето, сушить негде... Неповоротлив больно, делает вывод староста. Тюфяк! Беспомощность эта выводит старосту из себя. А тут еще никак не наладят припрятанную ими молотилку, за что ему вышла благодарность от коменданта. Одна слава, что молотилка, - гнилая, трухлявая, не выбивает зерна, к тому же волглая солома наматывается на барабан, тормозит дело, нутро ломает.

Селивон стал примечать, что люди охотнее ходят на молотьбу, чем на пахоту. На вспашку не выгонишь, а на подсолнечник идут. Староста решил выследить молотильщиков. Под вечер, когда народ возвращался с поля, Селивон с полицаями вылез из кукурузы.

Девчата-молотильщицы шли в некотором отдалении от пожилых. Увидев, что нагрянули полицаи, они отцепили мешочки с зерном и побросали в бурьян, вымахнувший в то лето по пояс. Текля, почуяв опасность, взмолилась: ой, не оставляйте меня, девчатки, давайте держаться гуртом...

Полупьяные полицаи принялись обыскивать девчат. Не столько обыскивали, сколько охальничали. На отчаянный визг и крик Тихон ответил угрозой изничтожить все девичье племя. К счастью, девчата вовремя избавились от мешочков с зерном, и полицаям не к чему было придраться. Да Тихону разве нужна зацепка? Увидев Теклю, он прошипел:

- Я вытрясу из тебя душу! Все ваше гнездо с лица земли сотру! По ветру пущу! Чтоб духу твоего не было! Сживу со свету! Вырву с корнем!

- Мы еле ноги тащим, уморились, наработались, а вы еще измываетесь над нами?! - возмущенно кричали девчата под нагайками.

Женщинам, что шли впереди, не всем удалось уберечься от расправы. Хведь Мачула, бешеного нрава полицай, приволок к старосте Меланку Кострицу, в годах уже женщину, припрятавшую мешочек с зерном.

- Это что? - грозно налетел на нее Селивон. - Ты знаешь, как немцы наказывают за кражу?

Женщина оцепенела от страха; зная, что судьба ее целиком в руках старосты, смиренно просит не наказывать ее, у нее дети...

- Заработать некому, дочку угнали в неметчину...

Девчата тоже заступились за вдову, просят пана старосту пожалеть, подумать о голодных детях... Надеялись тронуть этим старосту. Все ж таки не без сердца он.

- Помощница матери - дочка - в неметчине.

Селивон ответил, всему селу в науку:

- Хлеба захотелось? Да ради этого хлеба немецкая кровь лилась. Нет вам ни грамма! А если голодны - ешьте полову!

Несомненно, слова эти, вырвавшиеся из глубины души, не останутся в безвестности, разлетятся по всей округе, дойдут до коменданта, ефрейтор Курт передаст гестапо, а там уж обратят на Селивона внимание.

Ошеломили людей эти слова старосты, постичь невозможно, откуда у человека столько ненависти.

Нечего было и голову ломать. Селивон сам дал ответ:

- Вы меня двадцать лет мучили! Кровь из меня по капле выпускали! Двадцать лет я ждал этого часа! При советской власти я никого пальцем не тронул, даже под пьяную руку... А теперь...

Сильный взмах нагайки - и Меланка Кострица забилась на земле...

12

Весть о новом наборе молодежи в Германию растревожила девчат. Молотили цвелый хлеб на току, а мысли и взгляды тянулись к Текле. Так уж повелось, что в трудный час обращались к ней за советом. Не потому ли, что невзгоды горой валились на ее худенькие плечи, а она устояла, не ныла, не жаловалась никому, наоборот, подбадривала подруг, хотя самой ей грозила смертельная опасность. Верховодом была... В эти беспросветные осенние дни опереться на кого-то хотелось, кто бы не дал угаснуть надежде.

В обеденную пору, когда люди сбились вокруг молотилки, чтобы немного отдохнуть, перекусить, а поблизости не оказалось немецких надзирателей, Текля сказала подругам:

- Гитлеровцы хотят, чтобы даровая сила на них работала, а немецкое население чтобы воевало против нас...

- Потому посулами всякими и заманивают молодежь... - ввернула Галя Черноморец.

Текля предостерегает девчат:

- Плакатами-то заманивают, и продажные газеты тоже усердствуют, небылицы расписывают, а берут силой... Попробуй не подчиниться...

Тут стали думать сообща - что можно предпринять, на какие хитрости пуститься, чтобы избежать набора...

Когда начали угонять людей в Германию, буймирские девчата неузнаваемы стали: ходили нечесаные, неумытые, в грязном рванье, лишь бы не обратить на себя внимание какого-нибудь гитлеровца. На животы подушки навязывали... Надевали старые материнские юбки, драные кофты, натягивали изношенные до дыр, стоптанные сапоги и, вымазав сажей лицо, низко надвигали черные платки.

В таком виде ходили по воду к колодцу.

Теплое время Галя Черноморец в терновнике отсиделась. Дерюгу накинет на плечи, в бурьяне притаится, передремлет ночь - полынь, осот да лебеда как лес стоят. Пока уснет, все звезды пересчитает, все думы передумает. Горько девушке, песню бы тоскливую затянула, да нельзя. "Звезда моя вечерняя, взойди над водою..." С песней-то, может, и отлегло бы немножко от сердца. И она мысленно поет ее, а из головы Сень не выходит. Прогрохочет ночью машина, в дрожь бросает девушку: уж не за нею ли?

Под осень на чердаке в полове ночевала. Тихон с полицаями ходил по дворам, девчат искал, тыкал железными вилами в полову, проткнул Гале ногу, она даже не ойкнула, затаила дыхание - надо же такую выдержку иметь.

Санька на улице трещит без умолку, напевает, девчат приманивает. Немцы с полицаями устроили облаву, девчат ловят. Санька в заговоре с ефрейтором Куртом: "Я тебе этой ночью девчат наведу", - заводит песню на всю улицу, выговаривает:

...Козак до дiвчини щовечера йде...

Никто не отзывается. Глухо на селе. Девчата уже раскусили Санькины уловки. Было время - песни разливались по селу как море, а теперь онемели девчата, в бурьяне прячутся.

Санька подговаривает девчат, хлопцев: приходите в воскресенье в кино, танцы будут, немецкая музыка будет играть, весело будет. Галя с Теклей вовремя узнали про ее затею, предостерегли: не ходите, тут западней пахнет, немцы хотят девчат с ребятами изловить... Не столько развлечься хочет молодежь, сколько посмотреть на гулянье. Подруги своевременно предупредили неосторожных.