‒ Мне казалось, ты решила, что тебе не важно её мнение.
Джессика прикрыла рот ладонью, и несколько раз сглотнула.
‒ Ты в порядке? ‒ спросил он. Он знал об утренней тошноте в первые месяцы беременности, но с Джессикой в последнее время это случалось крайне редко.
‒ Все хорошо. ‒ Она опустила голову на спинку сидения, посмотрела на него. ‒ Мне плевать на ее мнение, но мне все еще больно от того, что она на меня орет.
‒ Я думал, она всего лишь злит тебя.
‒ Ну да, именно так я реагирую, когда задевают мои чувства. ‒ Она моргнула. ‒ Мы вместе достаточно долго, и ты этого не понял?
‒ Эм… ‒ Сед опустил глаза на их сцепленные руки, лежавшие на его коленях. ‒ Конечно, я это знал. Но иногда ты же бесишься, потому что злишься, да?
‒ Иногда, ‒ сказала она. ‒ Но не часто.
Получается все это время, когда он бесил её, он причинял ей боль? И почему она раньше об этом не сказала? И почему он такой тупоголовый сам этого не понял?
Сед высвободил одну руку, положил её Джессике на талию, и прижал к себе.
‒ Прости за то, что я так часто выводил тебя из себя.
Джессика нервно хихикнула.
‒ Ты не сожалеешь об этом. Ты специально доводишь меня из-за страсти между нами. Не надо притворяться, Лионхард. Я вижу тебя насквозь.
‒ Конечно, я считаю, ты безумно сексуальна в гневе, но у меня и в мыслях не было задевать твои чувства.
‒ Я знаю, ты это не нарочно. В противном случае я давно бы убила тебя во сне.
Он засмеялся.
‒ Рад, что ты у меня здравомыслящая, и не поддаешься состоянию аффекта.
Она посмотрела на свои испачканные руки, лизнула подушечку большого пальца, и попыталась оттереть пятно на платье.
‒ Я только надеюсь, что мать не доведет меня до слёз. Меня переполняет счастье: у алтаря, на пляже, сейчас. Все моменты рядом с тобой просто идеальны. А вот все задуманное на день рушиться как карточный домик. Я даже боюсь представить, что еще может случиться.
‒ Я готов принять удар на себя, ‒ сказал Сед. ‒ Я не возражаю. Твоя мать все равно меня не выносит. Она до сих пор не может простить, что я обрюхатил тебя до свадьбы.
Джессика прыснула.
‒ Она не может поверить, что я забеременела намеренно. Считает, я настолько тупая, что забыла выпить противозачаточное. Раз она забеременела по этой причине, вовсе не означает, что и я допущу такую же ошибку.
‒ Если она станет невыносимой, я пошлю её куда подальше, договорились?
Джессика мотнула головой.
‒ Нет, я хочу видеть её на свадьбе, даже если она будет невыносима. Уверена, она расстроилась, когда я побежала к алтарю и не дождалась, пока она передаст меня тебе.
‒ Сожалею, ‒ улыбнулся Сед. ‒ Хотя нет. Для меня было важно, что ты сама вверила мне себя.
Её зеленые глаза распахнулись от удивления, когда она поняла смысл этого простого, но в тоже время значимого жеста. Сед никогда не забудет, как женщина, добивающаяся своей независимости, так спокойно отдала свою судьбу ему в руки.
‒ Правда? ‒ спросила она.
‒ Да, я же знаю какая ты у меня независимая. И сделав это, ты наконец поняла, что сопротивление бесполезно. Ты моя и только моя. Я никогда тебя не отпущу.
‒ Так будет, пока я тебе это позволяю, ‒ заявила она.
‒ И как долго ты будешь мне позволять?
‒ До самой смерти, ‒ улыбнулась она.
‒ Пока смерть не разлучит нас, ‒ настаивал он.
‒ О, тогда это в корне меняет дело.
‒ Ты же сама знаешь, ты не сможешь устоять передо мной, я же почти святой, с нимбом над головой, ‒ Сед подмигнул жене.
‒ С нимбом? А тебе не кажется, что он никак не вяжется с твоей ненасытностью?
‒ А я буду надевать его в образе шаловливого ангела. Так я буду еще сексуальней. И ты не заметишь, как любовь ударит тебе в голову.
Джессика засмеялась, и обняла его руками за шею.
‒ Я уже люблю тебя.
‒ Пока смерть не разлучит нас? ‒ уточнил Сед.
Джессика сделала вид, что обдумывает ответ на его вопрос.
‒ Да, пока смерть не разлучит нас.
Сед улыбнулся.
‒ Обожаю, когда все идёт по-моему.
Джессика ткнула его под дых.
‒ Это я позволяю тебе добиться желаемого.
‒ И почему же это?
‒ Потому что ты еще более замечательный, когда счастлив.
‒ Я определенно счастлив.
‒ А я намерена продолжить делать тебя счастливым.
‒ И я хочу того же для тебя. Давай вернемся к проблеме с твоей мамой…
Джессика тяжело вздохнула, потерла лоб рукой. Рукой с отсутствующим кольцом, которое она носила не снимая, то которое Сед на протяжении двух лет проносил в своем кармане. Неужели она, наконец, решила избавиться от этого скромного куска дерьма?
‒ Я постараюсь поговорить с ней, ‒ устало ответила она.
‒ А если не получится?
‒ Я попрошу ее уйти.
‒ Я не против поговорить с ней вместо тебя…
Она накрыла его рот рукой.
‒ Нет смысла портить ваши отношения. Я сама с ней справлюсь.
Сед согласно кивнул, зная, она любила сама решать свои проблемы. Он лишь будет рядом и поддержит, если она этого захочет. Иногда он желал, чтобы она позволила ему контролировать её жизнь, решать её проблемы, но тогда она бы не была той, кого он полюбил. Ведь именно независимость Джессики Чейз, а теперь Лионхард, главное качество, за которое он её так любит. А их перепалки только делают их жизнь интересней.
‒ А где твое кольцо? ‒ спросил он, поднося ближе ее левую руку.
‒ Ты что ослеп? Вот же оно.
‒ Другое кольцо, ‒ уточнил он.
‒ О-о, ‒ она показала ему правую руку. ‒ Как оказалось обручальное кольцо должно быть ближе к сердцу, поэтому я его переодела, и забыла вернуть на место.
Сед взял её правую руку, снял с пальца кольцо.
‒ Позволь мне, ‒ сказал он. Очень медленно он надел кольцо на безымянный палец левой руки, ловя на себе пристальный взгляд Джессики.
‒ Почему мне это кажется таким эротичным? ‒ пробормотала она.
‒ Медленное скольжение вещей в дырочку всегда выглядит эротичным, ‒ ответил довольный Сед.
‒ Только если это делаешь ты.
Лимузин остановился. Сед прижал Джессику к себе, жадно целуя, понимая, что следующие пара часов будут просто безумными, и без малейшей возможности остаться наедине. Но после банкета, они будут предоставлены сами себе, насладятся романтическим ужином, во время которого он споет ей сопливую песню. Ему не терпелось увидеть её лицо, когда они прибудут на место. Но он сомневался на счет песни. Она не похожа ни на одну из ранее написанных. Она может ей не понравится.