Сложив листок со списком, Фэнси, мстительно улыбаясь, спрятала его в карман. Чанс Доусен волком взвоет, выкладывая денежки на все это. Придется ему как следует раскошелиться, чтобы его племянник жил с ним под одной крышей. Этот нахал еще пожалеет, что пожелал воспитывать сына своего сводного брата.
Она испекла в печи бисквиты и поджарила толстые кусочки ветчины, когда в кухню вошел широко улыбающийся Ленни.
– Доброе утро, милый, ты хорошо спал этой ночью? – спросила она, улыбаясь в ответ.
– Я очень хорошо выспался, Фэнси.
Она налила ему в таз теплой воды для умывания.
– Надеюсь, Тод ушел от меня не потому, что я мешал ему спать? – обеспокоенно спросил парень. – Я только утром обнаружил, что он перебрался к тебе в постель.
– Нет, Ленни, ты не мешал ему, – успокоила его Фэнси, подавая полотенце. – Просто Тод скучает по родителям, и его нужно было успокоить.
Парень понимающе кивнул.
– Я тоже очень скучал, когда умер Бак. – Ленни стоял перед зеркалом и причесывал волосы. – Почему же я тогда не спал с тобой?
– Потому что ты уже большой парень, а Тод маленький.
Увидев, как лицо брата осветила довольная улыбка, Фэнси поняла, что правильно ему ответила.
Затем на кухню вошел заспанный племянник. Судя по всему, настроение его немного улучшилось. После того, как мальчик умылся и старательно причесался, она поставила на стол горячие бисквиты, поджаренную ветчину и яичницу. Когда все позавтракали, Фэнси сообщила, ребятам о своих планах на сегодняшний день:
– Я и дядя Чанс поплывем пароходом в Сиэтл, чтобы купить мебель и все необходимое в его дом. Вы весь день будете дома одни. Ленни часто приходилось оставаться дома одному, и он знает, как себя вести. Ты, Тод, должен его слушаться. Самое главное, чтобы вы не выходили из дома, пока я не вернусь. Здесь в лесу много диких зверей. Бывает, даже медведи забредают в поселок.
– Но в туалет ходить можно, Тодди, – с серьезным видом сообщил Ленни. – Правда, мы не должны там долго задерживаться, не так ли, Фэнси?
Она утвердительно кивнула.
– Мы должны сделать там по-быстренькому свои дела и вернуться назад в дом. Правильно, Фэнси?
Она снова кивнула, пряча улыбку, – Ленни одень серьезно относился ко всему, что она говорила.
Чанса разбудили голоса лесорубов, направлявшихся в столовую. Открыв глаза, он тихо застонал. В это утро, как и в любое другое в последнее время, он просыпался в состоянии возбуждения и нестерпимого желания.
Он сел в постели, бормоча под нос проклятия. Сегодня вечером этому должен быть положен конец. Он отправится в танцевальный зал, купит целую пачку билетов и проведет ночь с Пилар в ее комнате. И не только сегодня вечером. Он будет поступать так всякий раз, когда пожелает. Наплевать, если эта синеглазая ведьма скривит губы, увидев его с мексиканкой.
Мужчина, в конце концов, должен удовлетворять свои потребности.
Примерно через полчаса Чанс в мрачном настроении вошел в столовую. Подождав, пока бригада лесорубов поест и отправится на работу, Зеб занялся приготовлением завтрака для Доусена. Взглянув на хмурое лицо приятеля, он подумал, что парню нужна была женщина.
– Как тебе приготовить яйца? – спросил старик, притащив целую миску яиц.
– Мне все равно, – проворчал Чанс и, взяв бисквит, стал намазывать его маслом.
– Как чувствует себя твой племянник? – Зеб разбил три яйца в сковородку и поджарил с беконом. – Наверное, мальчик еще переживает из-за смерти родителей.
– Наверное, так и есть. Но я его не видел с тех пор, как Ее Высочество увела мальчишку в свой дом. Как только позавтракаю, пойду туда и все узнаю. Полагаю, Ее Высочество уже ждет меня со списком, длиною с мою руку.
– Ты же знаешь женщин. Они любят, чтобы в доме было красиво.
Чанс ничего не ответил. Когда Зеб поставил перед ним яичницу, молча вонзил в нее вилку. Он все еще не мог забыть, что Фэнси отказалась перевезти свои вещи в его дом. Похоже, эта фитюлька не собирается задерживаться под его кровом надолго. Интересно, какие мысли роятся в ее дьявольской головке?
– Доброе утро, Зеб, – раздался дружеский голос из дверей столовой.
Двое мужчин повернули головы. Лицо Зеба осветилось широкой улыбкой, но Доусен смотрел на визитершу недобро прищурившись.
– О Боже, Фэнси! Своей красотой ты можешь затмить любую розу! – Старик встал и подал ей стул. – Садись и выпей с нами чашечку кофе. Знаю, что ты уже позавтракала, и потому кушать не предлагаю – учуял, как из твоего дома доносился запах жареной ветчины.
Фэнси окинула Доусена ничего не выражающим взглядом и спросила:
– У нас есть еще время?
– Давай, налей ей чашку кофе, – кивнул он Зебу.
Солнечные лучи, проникающие в окно, золотом отливали в волосах девушки. Она с невозмутимым видом пила кофе, а Чанс, украдкой поглядывая в ее сторону, думал, что старый повар, безусловно, прав: ее красота способна затмить любой цветок.
– Итак, ты решила потратить сегодня в Сиэтле денежки Чанса, не так ли? – спросил Зеб, ставя кофейник на плиту.
Фэнси засмеялась.
– Конечно. – Она похлопала рукой по небольшой сумочке, которая лежала на столе. – У меня здесь очень длинный список.
– Как я понимаю, ты Хочешь, чтобы в доме было красиво.
Глаза старика весело искрились. Девушка бросила на повара хитрый взгляд и тоже развеселилась.
– Когда я приведу в порядок этот амбар, то могу поспорить, он не уступит любому дому из фешенебельного Ноб-Хилла в Сан-Франциско.
– Чанс, дружище, – с наигранной серьезностью обратился Зеб. – Она собирается сегодня опустошить твои карманы.
Доусен пробормотал что-то невразумительное, а двое заговорщиков подмигнули друг другу. Они явно над ним подтрунивали. Чанс поднял голову и перехватил их взгляд.
– Что-то у вас обоих сегодня чересчур веселое настроение, – проворчал он и, поднявшись, направился к двери. На выходе он на миг задержался.
– Встретимся через пять минут у реки, – коротко бросил он.
– Слушаюсь, сэр! – браво отозвалась Фэнси. Пробормотав под нос ругательство, Чанс прямиком направился к ее дому.
– Он бывал и в лучшем настроении, – засмеялся Зеб, наблюдая в окно за раздраженным приятелем.
– Этого мне видеть не приходилось, – помрачнела Фэнси. – Когда дело касается меня, он только рычит и огрызается.
– Должно быть, ты когда-то очень рассердила его. Чанс обычно очень хорошо относится к красивым женщинам.
Глаза девушки весело блеснули.
– Видимо, так и есть, – ответила она, вспомнив, как угостила его пощечиной во время их первого и последнего танца. Отказавшись быть его личной проституткой, она вывела из себя этого напыщенного петуха.