– Мы можем сейчас поехать к тебе, тетя Фэнси? Я очень устал.
– Конечно, милый. – Она поднялась. – Мы отправляемся немедленно.
Доусен вскочил на ноги и, нахмурившись, произнес, стараясь говорить как можно спокойнее:
– Тод, мальчик мой, сходи, будь добр, с мистером Боннером, пусть он тебе покажет, где напоить лошадей. А потом мы отправимся ко мне в поселок.
– Пошли, сынок.
Боннер положил руку на плечо мальчика, чувствуя всевозрастающее напряжение между Чансом и этой красивой женщиной.
Как только дверь за мужчиной и мальчиком закрылась, Доусен остановил на Фэнси твердый немигающий взгляд.
– Если ты думаешь, что этот невинный ребенок будет жить с такой особой, то ты так же глупа, как быки, таскающие бревна из лесу.
– Что ты имеешь в виду под «такой особой»?! – потребовала она объяснения. – А как насчет тебя самого? Ты пьешь, гуляешь, приводишь к себе женщин! Разве это хороший пример для ребенка? То, что я зарабатываю на жизнь танцами, совсем не будет вредить мальчику.
– А как насчет Ленни, который, кажется, так вам всем нравится? – в свою очередь поинтересовался Чанс. – Что мальчик будет думать, видя, как ты каждый день ложишься с ним в постель? Разве это хороший пример для ребенка? А потом, имей в виду: я никогда не приводил женщин в свой дом.
– Ха! – презрительно воскликнула Фэнси. – Расскажи об этом своим быкам. Они настолько тупоголовы, что могут поверить тебе. И, к твоему сведению, я не сплю с Ленни. У него есть своя спальня, а у меня своя.
– С проторенной дорожкой между двумя спальнями! – презрительно произнес он.
– За эти слова тебе следовало бы залепить пощечину, – разозлилась она. – Но мне не хочется пачкать руки.
На ее губах заиграла торжествующая улыбка. Чанс угрожающе молчал.
– Ты сам видишь, что Тод хочет жить со мной, – заговорила Фэнси немного спокойнее. – Пожалуй, он даже будет настаивать на этом. И кроме того, ему необходим хороший женский уход. Со мной он может поплакать, если ему захочется, и поделиться всем наболевшим. Меня он не будет стесняться. А тебя он не знает. Он будет бояться, думая, что его большой дядя-лесоруб посчитает племянника плаксой и неженкой.
– Я никогда бы так не посчитал, – сказал Чанс и, прищурившись, спросил: – А как насчет твоего драгоценного Ленни? Сможет ли мальчик плакать перед ним? – Он презрительно хмыкнул, – Этот бездельник ничуть не меньше меня.
– Ленни очень добрый от природы, и Тод это знает. Скорее всего, Ленни поплачет вместе с мальчиком. К тому же, он совсем не бездельник. Ты, болван!
– Почему же он не пришел ко мне наниматься на работу? Почему он позволяет содержать его?
– Он не пошел к тебе наниматься на работу, потому что я ему не разрешила. И это не твое дело, содержу я его или нет. И вообще, почему мы обсуждаем Ленни, вместо того, чтобы решать вопрос о будущем Тода?
– Насколько я понимаю, здесь все ясно: мальчик будет жить со мной! – подытожил Чанс.
– Черта с два он будет жить с тобой! – гневно воскликнула Фэнси. – Тод – сын моей сестры, и я собираюсь воспитывать его.
– Он также сын моего брата, и я позабочусь о нем!
Спорщики уже наступали друг на друга, как боевые петухи.
– Джейсон не был твоим родным братом! – Глаза девушки сузились. – Поэтому у тебя нет юридических прав на моего племянника.
– Хорошо. – Чанс отошел от нее. – Он был моим сводным братом, но мы росли вместе и относились друг к другу как родные. Я уверен, что Джейсон пожелал бы доверить воспитание сына именно мне.
Они продолжали спорить, и никто не хотел уступать. Однако Доусен начал осознавать, что Фэнси имеет больше прав на ребенка, так как она была кровной родственницей мальчика, и кроме того, в этом возрасте ребенок нуждается в женском уходе. Но, черт возьми, как можно было позволить, чтобы его племянника воспитывала женщина, у которой моральные устои не лучше, чем у бродячей кошки?! Чанс подошел к окну и в задумчивости уставился на улицу. Но когда Фэнси направилась к выходу, он резко повернулся.
– Есть еще один выход, – неохотно произнес он.
– Какой? Поместить ребенка в сиротский дом? В ее голосе прозвучали нотки презрения.
– Нет, черт возьми! Пусть он живет с нами обоими.
Фэнси уставилась на него так, словно тот слишком долго жил отшельником в лесу и утратил связь с реальным миром.
– И как же это возможно осуществить? Ты, разумеется, не предлагаешь мне выйти за тебя замуж.
– Ха! Никогда в жизни, леди. Меня не интересуют объедки, оставшиеся после других мужчин.
– Можно подумать, все танцовщицы, с которыми ты спал, были девственницами!
– Но я не собирался жениться ни на одной из них, к твоему сведению. Я просто подумал, что мы все могли бы жить в моем доме, так как он намного больше твоего. Мы будем жить все вместе.
– А сколько спален в твоем доме? Холодная саркастическая усмешка появилась на лице Фэнси.
– Только две. Но ты работаешь ночью, а я днем. Мы можем пользоваться одной спальней, а Тод будет спать в другой.
– Ты хотел сказать: Тод и Ленни, – поправила она его и уже ждала возражений.
И потому нисколько не удивилась, когда услышала:
– Черта с два я позволю ему жить в моем доме, чтобы ты занималась с ним любовью в мое отсутствие.
– Это невозможно. Ленни…
– Тетя Фэнси! – позвал с улицы Тод, и она замолчала, не закончив фразы. – Тетя Фэнси, ты уже готова?
Вопрос о Ленни так и повис в воздухе, оставшись нерешенным.
Девушка повернулась и вышла из дома, а Чанс последовал за ней.
Рядом с Тодом стояла симпатичная молодая женщина.
– Это Клара, – гордо представил Боннер свою жену, которая была вдвое моложе своего мужа.
Фэнси улыбнулась ей, про себя удивляясь, как такая милая женщина согласилась выйти замуж за человека, который был на столько старше ее. Ведь вокруг было так много молодых людей.
Боннер помог гостье сесть на лошадь, и, тут же забыв об этой паре, Фэнси переключилась на другое: ей предстояло обдумать кое-что поважнее.
ГЛАВА 4
Когда Чанс, Фэнси и Тод отъехали от грязных берегов Пьюджет-Саунд, дорога пошла в гору и сузилась до такой степени, что всадникам пришлось следовать друг за другом.
Мысли Доусена были далеки от мальчика, ехавшего за ним.
Ему вспомнилось, как однажды, когда он сам был семилетним ребенком, отец привел в дом новую жену, у которой тоже был сын по имени Джейсон. Он был небольшого роста и хрупкого телосложения. И хотя, как выяснилось, оказался старше своего брата Чанса на два года, выглядел как младший, потому что ростом был на два дюйма ниже. Доусен-младший сразу понял, что ему придется опекать своего нового брата. И Джейсон, изо всех сил старавшийся подружиться с Чансом, без разговоров признал его превосходство над собой. Так повелось, что младший брат помогал старшему во всем, и не только в мальчишеских драках. Это продолжалось и тогда, когда они выросли.