Читать интересную книгу Дом Неба и Дыхания - Маас Сара

Неправильные слова. Уж он-то сбрасывал напряжение не иначе как собственной рукой. Он старался не думать о том, часто ли Брайс открывает ящик в левой тумбочке, где хранит свои игрушки, вернее, так же часто, как он дрочил, стоя под душем.

До Дня зимнего солнцестояния оставалось четыре месяца. Всего четыре.

Брайс кивнула, продолжая думать о предмете их разговора:

– Мне кажется… Иногда я ловлю себя на странном ощущении. Я радуюсь жизни, и вдруг меня охватывает беспокойство: а не слишком ли я радуюсь? Понимаешь? Как будто если я позволю себе быть слишком счастливой, если привыкну к счастью, кто-то придет и отнимет у меня все это.

– Знакомое чувство. – Хант наматывал ее волосы себе на пальцы. Удержаться от этого он не мог. – Со временем мы приспособимся.

Он до сих пор приспосабливался к своей новой жизни. Было непривычно ходить без грызущего чувства в животе и ожидания ужасов, которые принесет очередной день. Было непривычно распоряжаться собой, своим будущим… Если астерии пожелают, они могут все это отобрать. Они позволяли ему жить лишь потому, что он и Брайс приобрели необычайную известность. Убийство их наделало бы много шуму. Астерии выдвинули свое требование: живите, но не высовывайтесь. Никогда. А если высунутся… Ригелус, позвонивший Брайс вскоре после весеннего кошмара, высказался с предельной ясностью: он – Светлая Рука астериев – убьет всех, кто дорог Брайс и Ханту, если только они переступят черту. Значит, придется жить, не высовываясь.

Ханту такая жизнь даже нравилась. Ходить на балет, на сборища вроде этого и делать вид, будто он никогда не знал иной жизни. И что татуировка на спине Брайс не содержит измельченный в порошок Рог Луны.

Но каждое утро, надевая черную форму Тридцать третьего легиона, он вспоминал о своей прежней жизни. После смерти Микая Исайя попросил его помочь в руководстве легионом, и Хант охотно согласился. Он оставался неофициальным командиром Исайи; неофициальным лишь потому, что не хотел обременять себя писаниной и прочей бюрократией, которую влекло за собой официальное вступление в должность.

Все эти месяцы в городе было спокойно. Город Полумесяца залечивал весенние раны. У Ханта не было причин жаловаться.

В кармане черных джинсов Ханта завибрировал мобильник. Он достал телефон, прочел сообщение Исайи и застыл. Сердце ушло в пятки, затем вернулось на свое место.

– Что случилось? – Брайс заглянула ему через плечо.

Хант передал ей телефон. Его рука была на удивление твердой.

– На места Микая и Сандриелы назначены новые архангелы. Новые губернаторы.

– Кто? – У Брайс округлились глаза. – Насколько они отвратительны?

Хант кивком предложил ей прочитать электронное сообщение Исайи. Брайс, на запястье которой до сих пор болтался дурацкий светящийся браслет, согласилась.

«Расстилаем ковровую дорожку для торжественной встречи», – написал Исайя, сопроводив лаконичным комментарием пересланное письмо из имперской канцелярии астериев, извещающее о новых назначениях.

– Они совсем не отвратительны, – сказал Хант, отрешенно глядя на гостей; те сгрудились возле фэйца, выполнявшего стойку на пивной бочке. – И в этом-то вся проблема.

Брайс вчитывалась в каждое слово письма, отправленного имперским секретарем.

– Про Эфраима я знаю. Вроде бы вполне порядочный архангел. Он сейчас вместе с Жакопом управляет Родинией. Но его отправляют на северную Пангеру. А сюда… Слушай, кто эта Селистена?

Хант нахмурился:

– До сих пор она держалась в тени. Руководила Неной. Населения там – тысяч пятьдесят. Под ее командованием находился один легион. Всего один. У нее не было даже триариев. По сути, ее легион управлялся астериями и играл роль сторожевых псов Северного Разлома. Она просто марионетка.

– В таком случае она взлетела очень высоко.

– Все отзывы, какие я о ней слышал, на редкость положительны, – проворчал Хант.

– А вдруг это правда?

– Когда это касается архангелов? Ни в коем случае.

– Знаешь, Аталар, я о ней тоже не слышала ничего плохого, – сказала Фьюри.

– Получается, нам повезло? – простодушно спросила Юнипера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Хант покачал головой. Такие разговоры не ведутся среди шумного сборища, но он сказал:

– Не могу понять, почему астерии решили назначить ее сюда, когда до сих пор она управляла небольшой территорией. Должно быть, она и впрямь их марионетка.

Брайс наклонила голову и посмотрела на него пристальным всевидящим взглядом, от которого ему свело яйца. Боги, ну какая она красивая.

– Хант, может, нам действительно повезло. Мы так привыкли ко всяким гадостям, что уже не верим в хорошее. Вдруг нам стоит порадоваться назначению Селистены?

– Я усматриваю в этом милосердную руку Урды, – подхватила Юнипера, соглашаясь с Брайс.

Фьюри Акстар промолчала. Судя по сверкающим глазам, она обмозговывала услышанную новость. Наемница была единственной, кто полностью понимал замыслы астериев. Только она никогда не раскрывала подробностей своего сотрудничества с ними.

– Селистена по прибытии хочет встретиться с остатками триариев Микая. Нам наверняка стоит ожидать каких-то пертурбаций. – Хант забрал у Брайс свой телефон. – Об остальном пока можно лишь гадать. Официальное сообщение о ее назначении появится завтра утром. Так что советую не распространяться об этом.

Все трое кивнули, однако он чувствовал, что Фьюри не сдержит обещания. Кому бы она ни подчинялась, каких бы важных персон ни обслуживала, они узнают об этом раньше официального пресс-релиза.

– И когда же Селистена появится в городе? – спросила Брайс, закидывая свои рыжие волосы за остроконечные фэйские уши.

– Завтра вечером, – ответил Хант, и ему сдавило горло.

Юнипера и Фьюри вновь заговорили о своем. Брайс, угадывая состояние Ханта, сказала, понизив голос:

– Хант, ты теперь свободный ангел. Она не сможет заставить тебя действовать против твоей воли и желания. – Теплые пальцы Брайс сомкнулись вокруг его запястья, там, где когда-то чернели ненавистные буквы «С. И. Н. М.» – Ты добровольно вернулся в Тридцать третий легион. Ты обладаешь правами свободного гражданина. Если Селистена тебе не понравится и ты не захочешь служить под ее началом, просто уйдешь, не называя ей причины ухода. Ее позволения тебе не требуется.

Хант что-то пробурчал в знак согласия, однако проклятый узел в горле не исчез.

– Селистена может сильно усложнить нам жизнь.

Брайс подняла руку. Полился звездный свет, отчего ее кожа стала переливчатой. Какой-то пьяный придурок, оказавшийся рядом, завопил от удивления. Не обращая внимания на его вопли, Брайс сказала:

– Пусть она только попробует. Ты не забыл, что я – сверхмогущественная и наделенная особыми магическими дарами Звезднорожденная принцесса?

Хант понимал – это шутка, однако Брайс добавила сквозь неплотно сжатые губы:

– Я сумею тебя защитить.

– Как я могу забыть, магически могущественная и сверхособая… словом, все твои регалии.

Брайс улыбнулась и опустила руку. Раз в неделю она встречалась с Рунном, чтобы учиться управлять своей магией и способностями, полученными из разных источников. Ее собственная магия проявлялась только как звездный свет. Ни теней, которыми владел Рунн, ни огня, как у ее настоящего отца. Но движущая сила ее магии вобрала в себя крупицы магии всех, кто за долгие годы отдавал частичку своей силы Воротам. И это усиливало мощность ее звездного света. Что-то вроде этого. Брайс пыталась объяснять Ханту, почему ее магия проявляется как фэйский дар, однако Ханта не интересовали подробности. Главное, эта магия ее оберегала.

Магия служила защитой в мире, норовившем ее убить. Желающих хватало, начиная с Короля Осени, явно вынашивающего планы избавиться от угрозы в лице дочери, хотя бы незначительно превосходящей его по силе.

Хант до сих пор не мог понять, каким образом Брайс оказалась могущественнее Короля Осени. Сила самого Ханта превосходила силу Брайс и силу Короля Осени, но если вспомнить о Роге Луны, впечатанном в ее спину… кто знает о настоящих глубинах ее силы? Учитывая приказ Ригелуса залечь на дно и не высовываться, Брайс не могла экспериментировать с воздействием Рога на ее магию. Впрочем, достаточно вспомнить о ее весеннем подвиге… Хант сомневался, что Брайс потянет на подобные эксперименты.