Читать интересную книгу Дама с простудой в сердце - Михаил Март

После непродолжительного чаепития покупатель из Нидерландов уехал в аэропорт.

У Ники в голове родилась одна идея, а следом другая. Но она понимала, что лучше не торопиться. Неверный шаг, и все испортишь. Тетка права, в таких серьезных играх требуется большое терпение и правильный, точно выверенный план с несколькими подстраховками. Деньги на кон поставлены колоссальные. Один неверный шаг, и все полетит к чертовой матери.

15 декабря 1996 года

Вечером в ресторане «Астория» праздновалось шестидесятилетие известного адвоката Павла Львовича Шмелева. Пиршество намечалось пышное и многолюдное. С разных концов города стекались знакомые. На вечер были также приглашены коллеги Шмелева из адвокатуры, в том числе и адвокат Добронравов со своей гражданской женой и банкир Шестопал как жених Юлии — дочери Анны Дмитриевны, душеприказчиком коей являлся Шмелев.

Собираясь на вечеринку, Нелли Юрьевна всегда тратила на туалет не менее двух часов. Виновник торжества, сидящий в смокинге в одном из кресел ее душной комнаты, порядком запарился, но терпел, разглядывая свою любовницу, которая перед зеркалом меняла наряды. Удобный случай порассуждать вслух. Что Шмелев и сделал.

— Раньше я считал, что дело с марками ничего сложного собой не представляет. Сегодня я так уже не считаю. Открытие, которое сделала Ника в отношении адвоката Добронравова, меня очень настораживает. К сожалению, я плохо его знаю. Мы оба входим в президиум и всегда имели лишь чисто деловые отношения. К себе на юбилей я его заманил, доведя до него информацию через посредников, разумеется, о том, что являюсь душеприказчиком Анны Дмитриевны Лапицкой. И он клюнул на мою удочку.

— Не понимаю, какое отношение к маркам может иметь этот аферист? — с удивлением спросила Нелли, прикладывая к шее жемчужное ожерелье.

— Ну, по началу он меня интересовал, потому что обвел вокруг пальца Шестопала с картинами Репина. Как-никак, но Шестопал все же жених Юлии и скоро станет членом семьи Лапицких.

— Забудь о нем. Сегодня ты увидишь их вместе в последний раз. Юля отказала ему. Причина очень простая. Юле нужен жених, готовый поехать с ней на край света. А Шестопал от своих миллионов никуда не денется. Стать банкиром на Западе у него ума не хватит. Ника слышала разговор матери с Юлей. Анна поставила ей условие выйти замуж в течение года и уехать за границу. Как ты знаешь, Анна больше года не проживет. У профессора Введенского врачебных тайн не существует. Не язык, а помело. По секрету всему свету.

— Жаль. Не хватает нам еще одного врага в лице Шестопала. Этот человек привык получать все, что хочет. И если Юля ему откажет, она из возлюбленной превратится во врага. Люди, создавшие свои капиталы на крови, очень мстительны и беспощадны. Ведь он за ней ухаживал около года, строил серьезные планы, а тут ни за что получает такой плевок в физиономию. Поверь мне, к добру это не приведет.

— Оставь Шестопала в покое, Павлуша. Он слишком глуп, чтобы с нами тягаться.

— У дураков могут быть очень умные наставники.

— Ну хватит о нем. Чем тебя заинтересовал Добронравов? Как я поняла из рассказа Ники о его махинациях, этот тип — серьезный противник. Но в чем?

— Он знает о марках.

Нелли отложила платье в сторону и глянула на отражение Шмелева в зеркале.

— Каким образом? О них никто не знает.

— Видишь ли, происходят очень странные вещи. Добронравов встречался с моим клиентом. А именно с Антоном Максимовичем Ракицким. Тем самым разорившимся заводчиком, который продал Анне марки. Раньше их ничего не связывало, они друг друга не знали. Я не успел выпытать цель его визита. Ракицкий так неожиданно скончался. Странная смерть. Умер от несварения желудка. Никто не ожидал. Промышленная мафия его не убивала. Они еще не успели выбить все деньги и получить полный пакет документов на недвижимость. На похоронах я видел, как Добронравов беседовал со старшим сыном Ракицкого, Игорем, прилетевшим из Нью-Йорка. Вспомни рассказ Вероники о подслушанном ею разговоре между матерью и Ракицким во время покупки марок. Ракицкий бросил такую фразу: «Больше всего я боюсь старшего сына, которому завещал марки. Если он узнает, что я их продал, то не простит мне этого». Ну и как? Пасьянс складывается?

Нелли присела на стул и задумалась.

— Я не вижу способа, каким Добронравов сможет заполучить марки, — наконец сказала она. — Ника утверждает, будто мать спрятала их очень удачно. Никто неспособен их выкрасть.

— Это хорошо. Но вряд ли Добронравов решится на простой грабеж. Он найдет более хитрый способ.

— Какой?

— Не знаю.

— И что ты предлагаешь?

— Подстраховаться. Поймать Добронравова на крючок и держать его на нем до поры до времени, а потом прижать к стенке, если тот провернет какую-нибудь махинацию.

Нелли закурила свою беломорину, которая плохо сочеталась с жемчугом на шее.

— Ты говоришь загадками.

— Сыграть на неутомимом аппетите Добронравова.

Шмелев кивнул на стену, где висела одна картина. На противоположной было шесть картин, но они никакой ценности не представляли.

— И что? — спросила Нелли.

— Этого Шагала купил твой отец, и у тебя есть дарственная. Почему бы сегодня на вечеринке тебе не попросить Добронравова как большого специалиста в изобразительном искусстве глянуть на твою коллекцию и провести экспертизу. Картина стоит тысяч двести, и он клюнет. А значит, вернет тебе копию. Ты легко докажешь, что картину подменил Добронравов. И заодно напомнишь, что его друг Шестопал также лишился подлинников Репина. Такое обвинение грозит не только потерей авторитета, карьеры, но и сроком лет на пять-шесть.

— Остроумно.

— Поторопись, дорогая, а то получится так, что именинник приедет последним на вечер. Неучтиво по отношению к солидным гостям.

* * *

Кира появилась в гостиной в потрясающем бирюзовом платье с синими разводами и покрутилась перед Добронравовым.

— Как тебе? Настоящий «Карден».

— Что-то не припоминаю, чтобы я тебе такое дарил.

Девушка рассмеялась.

— Ревнуешь? Это хорошо. Значит, ты еще не остыл ко мне. Платье мне подарил твой Бориска в знак благодарности. На последнем вернисаже, где не без твоей помощи были выставлены шесть его картин, у него купили все. За валюту. Парень талантлив, и ценители современного авангарда из-за кордона это уже поняли. Вот он и выразил свою благодарность таким образом. В конце концов, не покупать же ему бутылку тебе, своему опекуну.

— Платье потрясающее. У мальчишки есть вкус. Кажется, я его слишком балую.

— Старайся, Додик. Он о тебе слишком много знает.

— Но кто-то должен выполнять черную работу. А опасаться его нечего. Парень нелюдим. У него никого нет, кроме отца и меня. Бориска — мой преданный пес. Безотказен во всем. Если что, можно будет каких-нибудь твоих таблеточек в кофе подсыпать, и он тихо уйдет из жизни, как Антон Ракицкий.

Кира стала серьезной.

— Ты мне так ничего и не сказал о переговорах с его сыном. Версия с марками подтвердилась?

— Конечно. Я проверил информацию по аукционным бюллетеням. Ракицкий покупал их в Лондоне. Зря я не увлекся марками раньше. Если получить такой куш, можно и остановиться. Ты представляешь, закончить, порвать со всеми делами одним махом, получив в свои руки Федотова и марки! Только сделать это надо с фейерверком.

— Что тебе сказал сын Ракицкого?

— Мои расчеты оправдались. Парень жирует в Соединенных Штатах. Когда я предложил ему достать марки, он сказал коротко: «Папаша их продал. Я нашел его деньги, он не успел их просвистеть. Готов выложить всю сумму тому, кто мне марки вернет. В любом месте в любой час». Причем документация на марки его не интересует. В Америке этому вопросу большого внимания не уделяют. К тому же у него на руках завещание отца. А кто может знать за океаном, что отец перед смертью продал марки?

— Понятно. Где находятся марки, мы знаем, покупатель на них есть, вывезти из страны их ничего не стоит. Остался пустячок. Отнять марки у владельца одним из четырехсот способов, коими пользовался Ося Бендер.

— Ты права, моя королева. Но на такую операцию потребуется время. Может, не месяц и не два, а больше. В первую очередь надо дождаться отъезда Володарского и получить Федотова. Кстати, я развесил у себя в квартире всякий хлам и уже хвастался им перед соседом-генералом. Приятный старикан, но в шахматах не силен.

— Важны не шахматы, а авторитет свидетелей.

— Ты готова? Нам пора ехать.

— Неужели ты считаешь эту вечеринку важной?

— Кира, нужные люди в наше время дороже золота. Шмелев чуть ли не каждый день бывает в доме Лапицкой, которая владеет марками. Нам нужен свой человек в стане врага. И к тому же он сможет стать моим поручителем!

— В чем?

— О моих набросках к плану пока рано говорить.

— Я не настаиваю. Ты же знаешь, я не любопытная. Вроде твоего Борьки служу тебе на задних лапках и выполняю твои поручения.