alt="" src="images/img_3"/>
ЭТОТ ДЕНЬ
ЗАК
Вот вам и отсутствие ненужного риска.
К концу полета домой меня встретила сильная гроза. Я сидел за столиком, набрасывая то, что планировал сказать Осьми.
Кабина тряслась туда-сюда, и мой напиток упал на блокнот. Чай со льдом, а не скотч. Для этого мне нужно было быть трезвым.
Слова на странице росли, пока не расплылись.
Прекрасно.
Не то чтобы это имело значение.
Я записал примерно три слова, застряв на том, как убедить Фэрроу провести со мной остаток жизни.
— Мистер Сан? — Стюардесса подошла ко мне, держась за край стола для поддержки. — Мы летим в условиях сильной турбулентности. Капитан посоветовал вам пристегнуть ремень безопасности.
— Лететь безопасно?
— Уверена, что да.
— Только ответы "да" или "нет".
Она одернула юбку-карандаш, разглядывая кабину пилота.
— Я спрошу второго пилота. Минутку.
Когда она скрылась, я вернулся к более серьезной проблеме. У меня не было опыта общения с людьми, не говоря уже об отношениях.
Насильственный брак Ромео и Даллас вряд ли можно было назвать вершиной романтики.
Что касается Олли, то единственным его обязательством на сегодняшний день была правая рука. (И даже это можно считать сомнительным, учитывая, что в его особняке целое крыло отведено под секс-игрушки).
— Мистер Сан? — Второй пилот занял место напротив меня, поставив свой планшет на подставку. — На нашем пути внезапно разыгралась буря. Мы сейчас над Делавэром. — Он указал на пятнышко на карте. — Возможно, нам придется обойти бурю и кружить в воздухе, пока не станет безопасно приземляться.
Я посмотрел на часы.
— Это добавит времени к полету?
— Может быть, час, чтобы обойти шторм. Нет расчетного времени, как долго мы будем кружить, пока не достигнем порога видимости и не сможем приземлиться. — Он увеличил масштаб карты. — До посадки осталось чуть больше тридцати минут. У нас достаточно топлива, чтобы продержаться десять часов, если понадобится.
Я не мог позволить себе даже минуты.
По словам Ромео, через пару часов Фэрроу будет участвовать в соревнованиях по фехтованию. Я планировал посмотреть все вместе с ней, после того как уговорю ее выйти за меня замуж.
Я выдержал его взгляд, отбросив в сторону свой испорченный блокнот.
— Мы будем продолжать лететь по этому пути.
— Мы не можем. С нами связался аэродром Потомак. Приземляться там небезопасно. Да и вообще где-либо в округе Колумбия.
— Мне нужно быть в Потомаке. Сейчас.
— Наш альтернативный выбор — приземлиться в Делавэре. До Потомака около четырех часов езды, но здесь тоже бушует шторм. Видимость лучше, но не очень.
— Безопасно ли приземляться?
— Безопасно? Да. — Он наклонил голову, слегка покачивая ею. — Комфортно? Нет.
— Давайте сделаем это.
По крайней мере, за рулем я гарантированно приеду до окончания мероприятия. Я не мог рисковать тем, что вообще не успею.
Второй пилот все еще маялся.
— Почему вы все еще здесь? — Я изогнул бровь. — Вам нужно лететь на самолете.
Видимо, не очень хорошо, потому что через несколько минут он упал вниз головой.
Меня качнуло вперед, и я рыкнул, когда мой живот впечатался в стол.
Стюардесса бросилась ко мне и проверила ремень безопасности, сильно дернув за петлю. От очередного сильного толчка она отлетела в кресло напротив меня.
Она втянула себя в сидячее положение, борясь с каждым жестоким толчком.
— Пристегнитесь, мистер Сан.
Ни хрена себе.
Я поднял окно и уставился в бездну. Белые конфетти проносились мимо в метели алебастрового и серого цвета.
На середине нашего спуска снег превратился в дождь. Тяжелые капли разбивались о стекло.
— Здесь всегда так? — Стюардесса вцепилась в подлокотник, откинув голову назад. — Я работаю всего три месяца. Это мой первый шторм.
Я проигнорировал ее, пытаясь удержаться в вертикальном положении, пока самолет швыряло по кругу, как в блендере. Планшет второго пилота упал со стола на ковер, запустив свой плейлист. "I Want to Hold Your Hand" группы The Beatles.
От сильного толчка я впечатался головой в стену. Песня сменилась. "Bookends".
Та самая песня, которая играла, когда умер отец.
Внезапно я перестал слышать собственные мысли.
Машины гудели.
Дождь льет.
Меч и осьминог на окне.
Еще один резкий толчок.
Кулон.
Я подлетел на своем сиденье и с грохотом приземлился обратно.
Души бесценны, Зак. Постарайся защитить свою любым способом.
Я уткнулся подбородком в грудь, борясь с турбулентностью.
— Я стараюсь, папа.
Когда-нибудь ты научишься ценить прекрасное.
— Да, папа. Ее зовут Фэрроу.
Еще гудки.
Звездные влюбленные.
Гудок.
Я наконец-то научился ценить прекрасное, и я умру в воздухе, прежде чем увижу ее снова.
Широко раскрытые глаза отца.
Его туловище, столкнувшееся с моим.
Капля, капля, капля.
Самолет быстро снижался, прорезая дождь.
Ты в порядке, Закари. Ты в порядке.
— Нет, папа. — Я вцепился пальцами в ручки, почти отрывая их ногтями. — Мы падаем слишком быстро.
Грабли.
Кровь.
Нож.
Я не хотел ничего из этого вспоминать.
Шевеление папиных губ.
Его единственную слезу.
Его последние слова.
Мы с огромным грохотом врезались в взлетно-посадочную полосу. Моя рука отлетела в сторону и врезалась в окно.
Дождь хлестал с неба, как пули. Самолет затормозил, но я опустил голову на колени, сведя брови.
Его последние слова, его последние слова, его последние слова.
— Что ты говоришь, черт возьми?
Стюардесса отстегнулась и бросилась ко мне. Она положила руку мне на спину.
— Вы в порядке, мистер Сан?
— Нет.
Я, наконец, вспомнил последние слова отца.
93
ЭТОТ ДЕНЬ
ЗАК
Природа: 3.
Зак Сан: 0.
Дорога до спортивной арены заняла пять часов. Пять часов в дерьмовой арендованной машине, которая держалась на клею Gorilla Glue и молитвах.
Я не принимал душ и не переодевался три дня, забыв свой багаж в Чиангмае. Мне казалось особенно жестоким, что из-за человека, который запретил персоналу пользоваться ароматическими средствами, я должен был страдать пять гребаных часов от собственного зловония.
В последний тридцатиминутный отрезок времени обогреватель умер жестокой смертью. Температура в течение нескольких минут упала до сорока градусов. А я все еще не нашел чертово пальто.
Я продирался сквозь дождь с костяшками цвета молока, чертовски надеясь, что успею до окончания соревнований.
Вывеска арены сверкала под ливнем, как маяк. Тысячи машин заполнили арену из конца в конец.
Не имея шансов найти место, я припарковался в зоне эвакуации прямо у входа, захлопнув за собой дверь.
— Лучше бы она была здесь.
Это было бы просто удачей, если бы меня направили по ложному следу в ужасной игре в телефон. Я узнал местонахождение Фэр у Ромео, который узнал ее