Читать интересную книгу Время Мечтаний - Барбара Вуд

После отъезда Хью, Джоанна с Бет занялись поиском следов деда с бабушкой в самом Перте. Город насчитывал менее восьми тысяч жителей, и Джоанна обследовала его самым тщательным образом. Она посетила архив, расспрашивала людей, побывала на местных кладбищах. Но ей не удалось найти даже намека на пребывание Мейкписов в Перте.

– Но это было более полувека назад, – объяснял возможную причину неудачи поиска капитан Филдинг. – Когда «Беовульф» бросил здесь якорь, на Гарден-айленд стояло всего несколько палаток первых поселенцев, прибывших туда за год до нас. Службы регистрации иммигрантов не было, потому и записей никаких не велось!

Также ничего не удалось узнать ни о Карра-Карра, ни о Боуманз-Крик и Дурребаре. Никто о них никогда не слышал. Однако Джоанне рассказали истории о «сумасшедшем белом», который много лет назад ушел вместе с женой жить в одном из родов аборигенов. Рассказ имел множество вариантов в зависимости от того, с кем говорила Джоанна. Глава местной миссионерской группы рассказывал: «Я слышал эту историю в детстве. Возмутительное было дело. Аборигены съели его вместе с женой. Они в те времена были людоедами». В изложении чиновника из Земельного комитета, которому Джоанна показывала свой документ о собственности на землю, рассказ звучал так: «Мне рассказывали эту историю, когда я сюда приехал. Говорили, что белый повредился умом. Он женился на туземной женщине и ушел с ней в пустыню, а белую женщину с ребенком бросил». Наслушавшись самых невероятных вариантов, Джоанна пришла к выводу, что никому неизвестно, какая на самом деле судьба постигла Мейкписов, а история «белого человека, отправившегося искать Рай», входила, как многие другие, в копилку легенд и мифов, отражающих живописное прошлое колонии Западная Австралия.

Однако три дня поисков позволили Джоанне сделать два вывода. Во-первых, если им нужно племя, когда-то обитавшее в окрестностях Перта, следует искать его в восточном направлении, следуя по линии железной дороги, поскольку здесь же проходил путь племени, когда оно отправлялось в свои странствия. Во-вторых, им требовалось встретиться в комиссаром Фоксом, который знал, как им сказали, «все, что можно об этом районе». В это время Фокс находился в Калагандре по делам службы. Такие инспекторские поездки он совершал дважды в год.

И вот поезд вез их в город золотодобытчиков. Поглядывая время от времени в окно, что-то писал в блокноте Эрик Грэхем, вероятно, набрасывал вводную часть для своего репортажа. Рядом с ним сидела Бет, ее лицо светилось радостью в предвкушении приключений. Капитан Филдинг дремал в кресле по соседству. Джоанна сидела напротив дочери по ходу поезда и наблюдала, как местность постепенно менялась: после лесов побережья пошли возделанные земли, сменившиеся пустынным краем. В переполненным поезде было шумно. В нем ехали на прииски со своими котомками, лопатами и кирками полные надежд золотоискатели и любители искать удачу в заброшенных, а чаще в чужих выработках. Все были в золе и саже. Аккуратист Эрик Грэхем постоянно отряхивался и хмурился по поводу состояния своего нового котелка, а шляпка Джоанны лежала на верхней полке в специальном бумажном пакете, предоставлявшемся дамам железнодорожной компанией.

Калагандру отделяли от Перта триста пятьдесят миль в глубь материка, спать пришлось сидя. Теперь близился полдень, и до приисков было уже рукой подать. Калагандра являлась конечной остановкой, а дальше, как объяснили Джоанне, были только заросли кустарника и кенгуру.

– Как по-твоему, там есть песенные линии? – спросила ее Бет. Глядя в окно и стараясь что-нибудь разглядеть сквозь черные клубы паровозного дыма, Джоанна представляла себе песенные линии среди дикой местности, которыми, возможно, шла аборигенка с маленькой англичанкой Эмили, направляясь через пустоши к реке, где выгибали свои шеи прекрасные черные лебеди. Джоанна рисовала их в своем воображении: женщину и ребенка, одних под палящим солнцем в безводном краю, где унылое однообразие окрестностей цвета беж разнообразили акации да сухой кустарник.

Джоанна видела, с каким волнением смотрела в окно Бет. И впервые она заметила на щеках Бет ямочки, но расположенные необычно высоко, прямо под глазами. Джоанна вспомнила, что такие же ямочки были у ее матери. Еще ей пришло на память, что все отмечали неотразимую улыбку леди Эмили. Джоанна смотрела на дочь, и у нее было ощущение, словно в это путешествие все же отправилась и ее мать.

Она думала о ритуале, происходившем внутри священной горы, о котором писал в своих заметках ее дед. Паломничество к этому месту совершали периодически дочери с матерями. Не это ли стремление вело ее теперь? Что, если ее поиск объясняется не только страхом за дочь и ее будущее? Может быть, она и Бет находились под влиянием тяги, когда-то очень давно внушенной древней расой и их верованиями? Что, если это путешествие есть в действительности поиск, продиктованный не только страхом, как она всегда считала, а также и добрыми силами? Неожиданно у нее возникла мысль: «Кажется, я и Бет держим путь, чтобы завершить какое-то важное дело». Близилось время, когда она собиралась открыть Бет правду, настоящую причину их поездки сюда. Она закрыла глаза и колеса принялись выстукивать: ско-рей, ско-рей…

Под громкий свист тормозов поезд подошел к станции. Не дожидаясь полной остановки, охотники за удачей прыгали на платформу. Джоанну и ее спутников моментально захлестнула толпа кричащих, возбужденных людей, снующих в разных направлениях. Калагандра выросла в неприветливом, засушливом краю. К западу от города находилось несколько земледельческих ферм, где выращивали пшеницу. Вокруг, насколько хватало глаз, деревья были вырублены, и песчаная, изрытая сотнями ям равнина, простиравшаяся на много миль, напоминала лунный ландшафт. Горы наводили на мысль о нашествии кротов. Повсюду в ямах копошились старатели. Их головы бесконечно то опускались, то поднимались; со всех сторон доносился звон кирок, дребезжание лотков и глухой шум беспрерывно работающих паровых дробилок кварца.

Сколько же вокруг было народа! Золотоносные поля находились в окружении поселка из бараков и палаточного лагеря. Грубые жилища сооружались наскоро, чтобы дать кров тысячам людей с кирками на плечах, стекавшихся в этот район. Какая-то лихорадочная поспешность ощущалась в построенных наскоро бревенчатых салунах, театрах на открытом воздухе с матерчатыми стенами, самодельных кегельбанах, палатках с боксерскими рингами. Продавцы джина расставляли бутылки прямо на доске, положенной поперек двух бочонков, красотки призывно кивали с порога. Джоанна предположила, что палаток насчитывалось тысячи. Их увенчивали флаги, наверное, всех на свете стран, ей даже показалось, что над одной из хибар ветер трепал флаг с российским орлом. Сам город представился Джоанне каким-то грубым и неотесанным, с изобилием деревянных лавок, наспех возведенными деревянными зданиями и скрипучими тротуарами.