Посты ГАИ на шоссе не предупредили о поездке Машерова, и поэтому не были приняты надлежащие меры безопасности. И водитель грузовой машины, которая врезалась в «чайку», накануне почему-то уже проехал тем же маршрутом. Тренировался?
Версий было множество.
Говорили о том, что он пал жертвой кремлевских интриг, подковерной борьбы, когда решалось, кому быть наследником Брежнева.
Леонид Ильич будто бы намеревался поставить Машерова во главе правительства – вместо Косыгина. Тогда после смерти Брежнева Машеров стал бы генеральным секретарем. Но Машерова убрали, потому что он после войны возглавлял белорусский комсомол и принадлежал к «комсомольской группе» Шелепина.
Выходит, если бы Машеров остался жив, то стал бы главой страны. И многие уверены, что эта автокатастрофа не могла быть случайностью. «Мы знали, что отца убили», – говорит дочь Машерова.
Есть и другие версии, помельче масштабом.
Будто бы на брестской таможне задержали бриллианты, принадлежавшие дочери Брежнева Галине. Машеров отказался замять дело, и тогда министр внутренних дел Николай Щелоков организовал устранение Машерова. Брежнев не возражал, потому что завидовал Машерову, его популярности, обаянию, молодости…
Вот почему на похороны Машерова прислали из Москвы только секретаря ЦК Михаила Васильевича Зимянина. Остальные члены партийного руководства не пожелали лететь в Минск. Причем появление Зимянина вызвало недоумение в республике – знали, что отношения между ним и покойным Машеровым были, мягко говоря, натянутыми.
А тут еще неожиданно отправили в отставку предшественника Машерова на посту главы республики Кирилла Трофимовича Мазурова, который был первым заместителем председателя Совета министров и членом политбюро. Мазурова сняли со всех постов «по состоянию здоровья», хотя он был моложе и крепче остальных членов политбюро.
Все эти версии, собранные вместе, действительно производят впечатление заговора. Но после смерти Машерова прилетевшие из Москвы следователи прокуратуры по особо важным делам провели самое тщательное расследование, такое, что хоть в учебники заноси. Вывод был однозначный: дорожно-транспортное происшествие.
Виноват был водитель грузовика, который вез картошку, – Николай Пустовойт. Он слишком устал и, возможно, задремал. Машина, шедшая впереди, затормозила и прижалась к краю проезжей части – водитель увидел впереди спецкортеж. А Пустовойт вывернул руль влево, хотя надо было поворачивать вправо, и врезался в «чайку» Машерова. Пустовойт остался жив, суд приговорил его к пятнадцати годам лишения свободы.
Виновата была служба охраны Машерова, которая пренебрегла правилами уличного движения и ведомственными инструкциями. Впереди спецкортежа должны были идти автомобили ГАИ со специальной окраской и включенными проблесковыми маячками. А перед «чайкой» Машерова ехала обычная «Волга», на которую водитель не обратил внимания.
Виноват был водитель Машерова, пожилой уже человек, который страдал от радикулита, не очень хорошо видел, да с годами и реакция становится замедленной. Петру Мироновичу назначили более молодого и умелого водителя, но старый не позволил ему сесть за руль.
А как же политическая сторона дела?
Другого выходца из Белоруссии, члена политбюро Кирилла Мазурова, сняли не после смерти Машерова, а за два года до этого. И одно событие не имело отношения к другому.
Почему Брежнев расстался с Мазуровым?
– Мы все получали для служебного пользования закрытую информацию, – рассказывал Мазуров в интервью газете «Советская Россия», – и в одном из сообщений я как-то прочитал, что дочь Брежнева плохо вела себя во Франции, занималась какими-то спекуляциями. А уже и без того ходило немало разговоров на эту тему. Пришел к Брежневу, пытался по-товарищески убедить, что пора навести ему порядок в семье. Он резко отчитал меня: не лезь не в свое дело… И по другим поводам стычек было немало. Наконец однажды мы сказали друг другу, что не хотим вместе работать. Я написал заявление.
Брежнев иначе трактовал причины своего недовольства Мазуровым, которого называл беспомощным руководителем. В Завидове он рассказывал о нем команде, писавшей ему выступление. Заместитель заведующего международным отделом ЦК Анатолий Сергеевич Черняев записал его слова:
«Письмо получил от тюменских нефтяников. Жалуются, что нет меховых шапок и варежек, не могут работать на двадцатиградусном морозе. Вспомнил, что, когда еще был секретарем в Молдавии, создал там меховую фабрику. Позвонил в Кишинев: говорят – склады забиты мехами, не знаем, куда девать. Звоню Мазурову, спрашиваю, знает ли он о том, что делается в Тюмени и в Молдавии на эту тему. „Разберусь“, – говорит. Вот вам и весь общесоюзный деятель!»
Люди сведущие говорили, что когда у них был выбор, к кому из первых замов Косыгина обратиться – Полянскому или Мазурову, то предпочитали Полянского. Мазуров избегал принимать решения.
Но почему же вот уже столько лет не исчезают слухи о том, что Машеров был убит, что против него затевался заговор? Слухи о заговоре, о том, что Машерова убили, появились потому, что в те годы всё скрывали, всё утаивали.
Петра Мироновича Машерова уважали в республике. До войны он два года поработал учителем в средней школе. После нападения нацистской Германии на Советский Союз ушел в партизанский отряд. Его мать, Дарью Петровну, расстреляли немцы. В сентябре 1943 года он возглавил подпольный Вилейский обком комсомола. В августе 1944-го ему присвоили звание Героя Советского Союза. «Золотая Звезда» открыла ему дорогу в высокие кабинеты. Через год после войны он уже стал секретарем ЦК республиканского комсомола по кадрам.
Петра Мироновича ценили за скромность, доступность, заботу о республике. Даже просто за то, что на фоне остальных членов политбюро он выглядел молодым и приятным человеком.
Но при этом он был таким же ортодоксальным партийным секретарем, как и его коллеги. Алексей Иванович Аджубей вспоминал, как летом 1952 года они с руководителем белорусского комсомола Машеровым были командированы в Австрию на слет молодежи в защиту мира. В Вене им повсюду виделись агенты ЦРУ. Бывший партизан Машеров, едва шевеля губами, говорил Аджубею:
– Это шпик, запоминай его, Алексей, заметаем следы…
Машеров был моложе и симпатичнее своего предшественника Мазурова, но не все минские работники были рады новому хозяину. Жаловались: если при Кирилле Трофимовиче в бюро ЦК господствовал принцип коллегиальности и спокойствия, то при Петре Мироновиче появились начатки авторитаризма. При всей кристальной честности, энтузиазме и деловитости, готовности все взвалить на себя, Петр Миронович имел одну слабость: он, как соловей, любил слушать свой голос.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});