Размышления Сивого прервали. В комнате, спина к спине, держа наготове палочки, появились Тонкс и Шеклболт, но, увидев обстановку, стали удивленно озираться. Светлая комната, уставленная цветами, фруктами и свечами, была похожа на что угодно, только не на ловушку, к которой они готовились перед аппарацией.
Наблюдавший за ними Фенрир хотел было объяснить, в чем дело и какое заклятье он в своё время наложил на этот дом, но не успел, почувствовав, что на территорию стаи кто-то проник. Ещё через несколько мгновений он готов был зарычать, охваченный яростью и отчаяньем: его партнер, презрев все его указания, снова превратился в волка. Сивый аппарировал, ведомый безумной надеждой на то, что он ещё может успеть и вернуть Ремусу человеческий вид. Оборотень исчез, так и не объяснив изумленным магам, что именно они должны сделать, чтобы покинуть этот дом.
часть 10 (93)
Сивому не понадобилось много времени, чтобы перенестись в свой дом, в комнату со стеклянной стеной, и убедиться, что его избранника в ней нет. Но то, что он увидел, посмотрев в окно, он никак не мог ожидать. Его Ремус, обернувшись волком, стоял у ног невысокой девушки и, ощетинившись, рычал на остальных членов его стаи. Незнакомка же спокойно замерла, высоко держа палочку, и смотрела на зверей, готовых в любую минуту напасть. Даже переживание за партнера не смогло помешать вожаку оценить ситуацию и заметить, что на кончике палочки ведьмы дрожит заклятие щита и никаких повреждений у самой девушки не заметно. Вот это и поразило Фенрира больше всего. Это означало лишь одно из двух: или его партнер бросился на защиту ведьмы, как только её увидел, ещё до появления других волков, но это не соответствовало тому, что Сивый чувствовал; или же ведьма смогла сопротивляться членам его стаи некоторое время сама, пока Люпин не пришел ей на помощь. Тогда выходило, что незнакомка была весьма непроста, и её визит в стаю не был ошибкой или случайностью.
Но строить предположения, теряя последний шанс вернуть партнера, Сивый не собирался. Так что, не раздумывая больше ни секунды, вожак шагнул на поляну.
— Все назад! — резко приказал Фенрир, и волки послушно отступили.
— Разойтись и принять человеческий облик, — снова отдал распоряжение вожак и, зная как никто другой особенности своих подопечных, счел нужным предупредить их: — Сегодня почти все авроры в поле, так что возросшую магическую активность могут сразу заметить.
В несколько мгновений поляна перед домом опустела, и они с незнакомкой и немного успокоившимся Люпином остались одни.
— Доброй ночи, — тихо заговорила ведьма. — Меня зовут Гермиона Грейнджер, и я…
— Мисс, я уже понял, кто вы, — невежливо перебил девушку оборотень. — Однако сейчас мне нужно позаботиться о своем партнере.
Фенрир обернулся к Ремусу, который даже сейчас не делал попыток вернуть себе человеческую форму. Наоборот, поняв, что опасность миновала, Ремус улегся на траву и, вытянувшись во весь свой немаленький рост и положив голову на передние лапы, внимательно наблюдал за людьми, оставшимися на поляне. Сивый подошел к нему и, опустившись на колени рядом со зверем, положил руку на мохнатую голову, с горечью осознавая, что таким его партнер останется навсегда. Вожак погладил волка по голове, проклиная себя за недальновидность, за то, что, уходя, так и не снял защиту с дома. Он так боялся выпустить партнера, боялся снова потерять его, что перестраховался и теперь его привычка все контролировать обернулась против них с Люпином…
— Профессор обернулся во второй раз? — спросила тихо подошедшая к паре девушка, ничуть не боясь и не смущаясь.
— Мисс, уйдите, — негромко сказал оборотень, не желая, чтобы сейчас кто-то видел его, пребывающего в горе и предающегося отчаянью. — Ещё сегодня утром я был бы просто счастлив видеть вас здесь, но сейчас… Просто уйдите.
Сивый не лукавил: если бы не произошедшее с Ремусом, появление этой девушки здесь он назвал бы подарком судьбы, а теперь ему нужно было время. Ведь именно гриффиндорка, хоть и невольно, но стала причиной случившегося.
— Но я могу помочь. Я знаю, как его можно вернуть, — девушка еще не закончила говорить, как уже смотрела в глаза нависающего над ней Фенрира, полные яростного блеска.
— Предлагаете пытать его Круциатусом, юная леди?! — прорычал вожак, едва сдерживая себя. Он прекрасно знал, что такой способ воздействия возможен, но вероятность того, что Ремус просто погибнет под пыточным заклятием, так и не вернув себе человеческий облик, была слишком высока. Однако видеть смерть партнера Сивый не собирался. Пусть в этой форме, но его Ремми будет жить и радоваться жизни ещё много-много лет.
— Но я говорю не о пыточном проклятье, — возразила вожаку гриффиндорка и добавила: — Я не утверждаю, что ваш партнер не почувствует дискомфорт, но это не будет воздействие Круциатуса.
Сивый внимательно посмотрел на девушку, понимая, что упустить хотя бы призрачную возможность вернуть избранника он не может. Так что оборотень кивнул, подтверждая своё согласие, надеясь, что средство ведьмы не будет слишком болезненным для Ремуса.
Получив разрешение оборотня на дальнейшие действия, девушка достала из кармана мантии небольшой стеклянный шар, затем сняла с руки браслет и протянула эти предметы Фенриру:
— Сейчас вы должны соединить эти вещи так, чтобы волк никаким образом не смог разъединить их, — сказала девушка, внимательно смотря, как оборотень выполняет её указания. Когда он закончил, она продолжила: — А теперь увеличьте браслет и застегните его так, чтобы застежка была на спине у профессора.
Услышав её слова, вожак не смог не улыбнуться: кто бы ни обучал эту юную львицу, дело своё он выполнил хорошо. Ведьма прекрасно знала, что нельзя предлагать надеть на оборотня ошейник — это было табу для свободных и независимых волков. А вот пояс в этом случае был вполне приемлем. Но вот почему нельзя было надеть браслет на лапу Люпину, Сивый пока не понимал. Однако выяснять подробности вожак не стал, просто выполнив указания гриффиндорки.
Сивый так и не понял, каким заклятьем девушка воспользовалось, но уже через мгновение услышал этот звук. Звук, который впивался в его мозг, словно металлическим прутом кто-то царапал по стеклу. Голоса русалок — самый ненавистный для оборотней звук. От него хотелось скрипеть зубами, мечтая, чтобы наступила такая долгожданная тишина. Вожак едва подавил в себе желание поднять руки и закрыть уши, чтобы хоть как-то приглушить этот ненавистный звук. Но хуже всего было видеть, как заклятье, активизированное гриффиндоркой, влияет на его партнера. Чувствительность у волка была намного выше, чем у людей, поэтому от звука, исходящего с пояса, Люпин просто катался по земле. Таким образом зверь пытался ликвидировать источник, причиняющий боль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});