По некоторым сведениям, Ахоту и девушке удалось добраться до Кникича и едва избежать смерти от славских мечей. Они перебрались в Артанию и через несколько месяцев обнаружились в одном из крупных поселений. Там на Ахота смотрели косо, как на человека, долго жившего на вражеской территории и набравшегося вредных вражеских идей от неверных. В конце концов его просто убили, а девушку взял себе в наложницы местный князь. Она родила ему нескольких детей и дожила в Артании до глубокой старости.
Летопись, повествующая об этих событиях, повсеместно была объявлена фальшивкой, ибо не льстила ни одной из сторон.
О кронинских событиях донесли Фалкону, и он был взбешен. Кронинский контингент совершил военную акцию, не санкционированную им лично. Это было неслыханно! Он, Фалкон, нейтрализовавший влияние храмов и двадцать лет насаждавший в стране понятие централизованного патриотизма, общности всех ниверийцев, родной земли, в которой Теплая Лагуна была каждому кронинцу так же дорога, как сам Кронин — вдруг обнаруживает региональную самодеятельность! Взбешенный, он заперся у себя в кабинете и четыре дня к ряду не появлялся на людях. Это было ошибкой.
Кто-то из приближенных Фалкона, желая ему угодить, послал гневное письмо в Кронин, объявляющее всех кронинских воевод изменниками и грозя им страшными карами. Заодно воины, вставшие под их знамена, были объявлены дезертирами.
Вернувшись к делам, Фалкон узнал о письме и схватился за голову. Он казнил автора письма, но было поздно. Незадачливый автор одним своим эпистолярным творением длиной в три листа создал в Кронине военную оппозицию.
Кронинские воеводы перепугались и разозлились. Они хорошо знали Фалкона, который никому не прощал ошибок, в том числе и своих.
Именно в этот момент в Кронин прибыло посольство из Славии в количестве десяти конников, один из которых был легко узнаваем — монеты с профилем Великого Князя Зигварда были еще в ходу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. ТРЕВОГА
Мэр Кронина принимал в своем кабинете, в ратуше, трех воевод. Копия письма из Астафии лежала на столе. Никто не знал, что делать. Боялись мести — сегодня, через год, через десять лет. У Фалкона хорошая память.
Дверь распахнулась и в кабинет без доклада вошел высокий красивый мужчина лет пятидесяти в славской меховой накидке поверх обычного ниверийского костюма, с длинным мечом у бедра. Сняв меховую славскую шапку, он пригладил рукой остатки светлых с сединой волос.
— Добрый день, — сказал он. — Я к вам по важному делу, господа мои.
Без приглашения он присел к столу. Несколько шокированные бесцеремонностью, мэр и воеводы забыли, что на столе лежит конфиденциальное письмо. Гость сказал несколько приветственных фраз, вставляя длинные паузы, и за это время успел письмо прочесть. Поразглядывав обеспокоенные лица воевод и мэра, он сделал выводы. Большой политик обязан уметь использовать случай и менять планы на ходу, если того требует обстановка.
— Простите, — сказал мэр, — вы, собственно, кто?
Он уже понял — кто. Но как-то не верилось.
— Я, собственно, Великий Князь Зигвард, — сказал гость.
— Не может быть! — сказал один из воевод. — Вы на него похожи, но князь был убит семнадцать лет назад…
— Это не доказано, — сказал Зигвард, улыбаясь. — По некоторым сведениям, ему удалось бежать.
— …после того, как отказался от престола.
— А вы видели документ, это подтверждающий? — Зигвард откинулся на спинку кресла и заложил ногу на ногу. Он и раньше не отличался хорошими манерами, а длительное пребывание в Славии эту его особенность, очевидно, усугубило. Так, во всяком случае, подумал мэр, видевший Великого Князя три или четыре раза, в Астафии, много лет назад. — Оставим это. Итак, у меня есть к вам предложение, господа мои. Я много странствовал по свету, повидал много разных людей и мест, узнал жизнь вблизи, и на сегодняшний день считаю себя достаточно подготовленным, чтобы править страной. Дело за малым — нужно объявить об этом народу.
Воеводы и мэр переглянулись.
— А вы прямо сейчас собираетесь начать править? — спросил один из воевод. — Поскольку, возможно, вам не сообщили — место занято, и вакансий в ближайшее время не предвидится. Страной правит Великий Князь Бук.
— Вам прекрасно известно, что Бук, мой сын, страной вовсе не правит.
Помолчали. Не будь письма из Астафии, мэр и воеводы просто посмеялись бы благодушно, а потом пригласили бы Зигварда на обед. Но письмо было.
— Что вы предлагаете? — спросил мэр напрямик.
— Вам нужно представить меня народу и войску.
Мэр покачал головой скептически. Воеводы опять переглянулись.
— Здесь или в Астафии? — спросил мэр, наклоняя голову и поднимая бровь.
— Здесь. В Астафии, как вам, наверное, известно, ну, хотя бы из этого письма… нет, не трудитесь, я его уже прочел… в Астафии власть захватил узурпатор по прозвищу Фалкон.
— Вы предлагаете его сместить, — сказал один из воевод.
— Смещают законных чиновников, — заметил Зигвард. — Фалкона следует объявить вне закона. Впрочем, если вы предпочитаете сидеть тихо и ждать, пока Фалкон с вами расправится — дело ваше.
Воеводы и мэр отвели глаза. Зигвард улыбался.
— Это ведь бунт, — сказал один из воевод. — Это…
— Фалкона вы знаете лучше меня, — сказал Зигвард. — Но по-моему, ухудшить ваше положение все равно нельзя, бунт там или не бунт, и улучшить тоже. Не сегодня-завтра Хок вернется из Кникича, и старина Фалкон пошлет его в первую очередь сюда, с полномочиями. Кронинское войско достаточно многочисленно, чтобы этого не допустить. Воины безусловно будут на вашей, и моей, стороне, если им прочесть это письмо — они объявлены дезертирами, все до одного, и всех их ждет плаха, в лучшем случае тюрьма.
— Вы и раньше были легкомысленны, — заметил мэр. — Кронинское войско! Что значит кронинское войско по сравнению с войсками, которыми располагает Фалкон!
— Некоторая часть войск перейдет на нашу сторону, — спокойно сказал Зигвард. — Фалкон очень всем надоел. Его многие ненавидят. А обо мне в этой стране говорят в романтических тонах. Плохое забыли, хорошее придумали.
— Даже если все это правда, — сказал мэр, — то, что вы предлагаете — гражданская война.
— Возможно, — согласился Зигвард.
— Фалкон нас разобьет.
— Сомнительно.
— Артанцы воспользуются ситуацией и произведут вторжение.
— Не думаю. Они сейчас зализывают раны, их разбили на голову в Славии.
— Славия тоже может к нам придти.
— Нет. Вы слышали, что Кшиштоф больше не конунг? — спросил Зигвард.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});