орудия, пулеметы и пленных…»
Новые подвиги объединенная мощная кавалерийская группа совершила в рейде на Льгов. Красные конники 15 ноября ворвались в город. На станции в тот момент скопилось множество эшелонов с эвакуируемым военным имуществом и награбленным добром (ведь не зря народ метко окрестил деникинскую «Добрармию» – «Грабьармией»). Кришьян в первую очередь приказал взорвать путепровод, наглухо закупорив железнодорожный узел, так что ни один вагон не смог тронуться с места.
Гарнизон белых практически перестал существовать, и конники овладели городом целиком. А несколькими днями позднее, 3 декабря, налетом был занят и другой важный узел – станция Готня.
За бой под Сабуровкой, за взятие Льгова и Готни Янис Кришьян был награжден орденом Красного Знамени. Признанием заслуг Кришьяна было также назначение его впоследствии командиром кавалерийской бригады, в которую вошли как латышские, так и украинские конники.
Рейды продолжались. Опережая головные части Красной армии, конники громили белые тылы. Чтобы иметь представление о темпах их продвижения, стоит только взглянуть на карту: 15 ноября они были еще во Льгове, в районе Курска, а новый, 1920 год встречали в Бердянске (Осипенко) на берегу Азовского моря. В январе нового года прорвались через приазовские степи к Крыму и с ходу влетели на перешеек, соединяющий полуостров с материком.
Этот налет на ворота Крыма проделали одни червонные казаки – латышский кавалерийский полк отозвали в это время в Екатеринослав (Днепропетровск), где расположилась Латышская дивизия. Однако конники вернулись без своего командира – Кришьян остался командовать бригадой червонных казаков. Не без труда удалось командованию дивизии «отвоевать» Кришьяна. В апреле он снова вернулся в степи Таврии вместе со своим полком, со своей дивизией.
Гражданская война вступала в свой заключительный этап: осталось добить барона Врангеля, засевшего в Крыму. Пользуясь тем, что основные силы Красной армии были заняты на Западном фронте, «черный барон» предпринял отчаянную попытку вырваться из Крыма. Ему удалось потеснить малочисленный заслон, части Красной армии стали отходить за Днепр, а прикрывать отход пришлось конникам Кришьяна. Ведя тяжелые арьергардные бои, кавалеристы дали возможность отойти пехоте и артиллерии, а затем и сами устремились к переправе. На пути они перехватили вражеское донесение, из которого узнали, что переправы не существуют, они уничтожены, а на берегу Днепра их ждет сильная вражеская засада.
Узнав об этом, Кришьян сразу же повернул свои эскадроны в противоположную сторону. Начался вынужденный рейд по тылам врага, по знойным степям Таврии, ровным, как стол, где не то что коннице, а пехоте спрятаться негде. Длился он не долго – две недели, но запомнился больше других… В погоню за полком Кришьяна белые бросили крупные силы, но он все время ловко уходил из-под ударов, избегая по возможности неравного боя. Путая противника, петляя между Запорожьем и Мелитополем, полк двигался непрерывно, днем и ночью. И все же дважды попадал в окружения, из которых уходил с боями. Второй раз, под самым Мелитополем, в разгаре боя под Кришьяном была убита лошадь, а сам он, контуженный, свалился на землю. К счастью, это заметили пулеметчики полка – они ринулись в самую гущу схватки и успели спасти командира от верной гибели.
В конце концов Кришьян все же перехитрил – в который уже раз – врага и переправил свой полк через Днепр в том месте, где белые никак не ждали красных конников. А на правом берегу кришьяновцев встретили, как выходцев с того света: их уже давно считали погибшими.
Краткий отдых был заполнен учебой. Полк развернули в бригаду, командовать которой поручили Янису Кришьяну. А там – форсирование Днепра, Каховский плацдарм. Нелегко пришлось коннице – теснота плацдарма заставила Кришьяна вспомнить икшкильский «Остров смерти», где пришлось ему воевать в канун Февральской революции… Вместе с родной дивизией и с другими красноармейскими частями конники-латыши участвовали в битве на Перекопе, где впервые им пришлось встретиться с сильно укрепленными позициями. Естественно, посылать кавалеристов на штурм такой крепости было бессмысленно, но когда бесстрашная пехота Красной армии сумела прорвать неприступный вал, конники на плечах врага ворвались в Крым и гнали отступавших в панике врангелевцев до самого моря. На золотом евпаторийском пляже остановили кришьяновцы своих разгоряченных коней. Песчаные россыпи побережья напомнили им родные дюны Балтики.
Так в середине ноября 1920 года закончили латыши-конники свой боевой путь на фронтах Гражданской войны. Только вместо команды конных разведчиков в тридцать сабель теперь была целая кавалерийская бригада, насчитывавшая много сотен бойцов. И от первого до последнего дня всегда водил их в атаки бессменный командир – Янис Кришьян.
Паулина Шведе
Л.С. Гуревич
В грозные годы Гражданской войны в рядах латышских стрелков сражалось немало дочерей трудового народа Латвии, среди них – и Паулина Шведе. Выходец из пролетарской семьи, она уже в 14 лет становится фабричной работницей. В 1915 году Паулина Шведе вместе с семьей эвакуируется из Риги в Харьков.
7 марта 1918 года, в канун Международного дня работницы, она добровольно вступает в ряды бойцов 4-го Харьковского отряда Красной гвардии.
Тяжелой была эта весна. Вооруженные до зубов, хорошо обученные дивизии кайзера Вильгельма, вероломно нарушив условия только что заключенного Брестского мира, хлынули на Украину. Разрозненные отряды рабочих и крестьян оказывали немцам героическое сопротивление, но все же были вынуждены отступать. 4-й Харьковский отряд Красной гвардии отходил через Донбасс, мимо Луганска, в районе которого повстречался с Особым латышским отрядом, созданным на Украине из эвакуированных латышей. С разрешения командования Паулина Шведе перешла в этот отряд, чтобы воевать вместе со своими соотечественниками.
В конце апреля 1918 года отряд этот оказался уже на Волге, в Саратове, где его переформировали в Саратовский особый латышский полк. Все лето полк сражался на Волге. Здесь же в июне 1918 года Паулина Шведе девятнадцатилетней девушкой вступает в ряды партии коммунистов, членом которой состоит и по сей день.
В октябре 1918 года ее полк перебрасывают на Донской фронт, в район станции Поворино, где он сражается с белыми бандами генерала Краснова всю осень и начало зимы. Но уже в январе 1919 года полк ведет борьбу за освобождение Латвии от иностранных интервентов. В то время он уже именуется 10-м полком армии Советской Латвии. Паулина Шведе служила сначала стрелком, затем телефонисткой первого разряда команды связи полка.
15 февраля 1919 года во время боя у имения Эзере Паулину Шведе ранило осколком вражеского снаряда. Ранение было настолько тяжелым, что лишь в середине лета она возвратилась в строй и получила новое назначение – телефонисткой 2-й батареи гаубичного артиллерийского дивизиона Латышской стрелковой дивизии.