Читать интересную книгу Лёха - Николай Берг

– Да что ты творишь? – возмущенно возопила девушка, искренне обиженная таким приемом.

– Я – часовой. Тебя знаю, их – нет. Дуй в лагерь, приведи разводящего. И не спорь, так положено. Они вон – не спорят, устав читали.

Девушка фыркнула и, заявив лежащим: «Я мигом, товарищи!», кинулась в лагерь.

– Уи еще пожалеите! Уи не зинаете, с кем суизиались! – зло заворчал лежащий плашмя плюгавец.

– Представьтесь, – хмыкнул Семенов.

– Я капитан Рабоче-Крестьянской Красной Армии Сауетского Саюза Гамсахурдия! И уи еще попомните…

– Молчать! – прикрикнул на него Семенов.

Он уже и сам сожалел о сделанном, а лежащий под прицелом производил впечатление крайне злопамятного и неприятного типа, да еще внезапно оказался аж капитаном. Такой устроит веселую жизнь. Ну в любом случае – постарается. На секунду мелькнуло, что лучше было бы его и впрямь пристрелить. Потом боец вспомнил, что он сейчас не в армии, а в партизанах, тут все-таки шаляй-валяй, а не служба. Да и капитан этот пока не известен никому, не факт, что ему дадут полную волю вот так сразу, тут свои командиры есть. Хотя вполне могут назначить над служивыми главным, тогда придется хрен редькой заедать. Вот ведь черт, стоило в караул лезть… уж лучше бы по десятому разу про гранаты послушал.

Разводящий прискакал быстро, немного удивился тому, что вместо Азарова стоит Семенов, но виду не подал, разрешил всем троим встать и отправился с ними в лагерь.

Неугомонный капитан не удержался и прошипел, проходя мимо:

– Уи очень пожалеите о суаем пауидении, боец! Как уаша фамилия?

Семенов только усмехнулся, потому как отлично помнил, что часовому на посту разговаривать категорически запрещено. Капитан покраснел от такого хамства и, сверкая глазами и очень зло оборачиваясь, отправился вслед за остальными.

«Ну вот, нажил себе врага. Давно мечтал. Теперь этот прохвост будет мне мозги компостировать. Тьфу. Зараза!» – Тут Семенов плюнул, потому как плевать на посту не запрещалось, только оправляться.

Менеджер Леха

После «веселой» ночки глаза просто слипались, но завалиться спать до обеда было чревато – можно и без обеда остаться. После тяжелой работенки даже надоевшая пшенка была в радость, пузо громко жаловалось на пустоту и невнимание.

Как на грех, все товарищи, кто мог поделиться пищевыми запасами, были при деле: Семенов куда-то делся; бурят, как всегда, отирался у лошадей, его от этих животных было за уши не оттащить, и он вполне прочно теперь уже стал ездовым; Бендеберя, у которого всегда можно было выпросить сала с лепешкой (за последующую отработку, увы), – словно молоденький, утопал за складским добром; Середа уже вовсю прикидывал вместе с раненым танкистом, как переделать одни снаряды в другие, а лейтенантик затеял устроить ускоренные курсы на тему: «Как угробить всех вокруг гранатами».

Можно бы, конечно, податься на кухню. Но тамошний хмурый повар почему-то Леху невзлюбил и кормить его наособицу категорически отказывался. Тетки-поварихи были более благосклонны и посматривали вполне себе плотоядно, но это менеджера всерьез напрягало, потому как кухонные деятельницы были себе на уме, и как бы несколько подачек от них не кончились бы партизанско-комсомольской свадьбой, если только потомок правильно понял некоторые намеки…

Пришлось сидеть и слушать, как лейтенант воспевает «карманную артиллерию». Ну после того, как Жанаев выкурил гранатами немца из бронетранспортера, Леха вполне был согласен с тем, что это вещь полезная, его-то убеждать не было нужды. Правда, показанная первой гранатка – нелепая и неуклюжая, словно составленная из двух цилиндров, в одном из которых, том, что потоньше и подлиннее, угадывалась неудобная ручка, – оказалась весьма сложной по подготовке и применению. Сначала надо было отдельно лежащую в ящике ручку привинтить к корпусу, потом вставить с другой стороны длинный медный детонатор, закрыть его задвижкой, взвести механизм, оттянув ручку на себя, а потом энергично кидать все это хозяйство в сборе. Запаришься во время боя все это делать. Одна радость – по словам Березкина, при падении просто на землю эта граната не срабатывала, ее надо было именно что сильно швырнуть. С другой стороны – если швырнуть не сильно, то она и при попадании в цель не взорвется, получается. Дурацкая плюшка эта РГД-33. Вот привычная «лимонка» Лехе понравилась – и понятная, и мощная, и действовать легко: дерни за колечко – «дверь и откроется»…

– Гранаты – прекрасное оружие! – воодушевленно вещал Березкин. – Это действительно та артиллерия, что всегда с вами. Она поможет и в обороне, и в наступлении, главное – по себе не попасть, и товарщей не покалечить, что возможно при использовании оборонительных гранат в наступательных действиях.

Тут лейтенант прервал свою речь и пружинисто вскочил, продолжая держать в правой руке зеленую гранату, а в левой – полый цилиндр с насечкой, который не успел надеть на гранату, превращая ее – как только что рассказывал – из наступательной, бьющей врага в основном близким взрывом, в оборонительную, с большим количеством осколков из порванной по насечкам «рубашки».

– Товарищ командир отряда, группа бойцов изучает матчасть гранат. Проводит занятие лейтенант Березкин.

Явившийся командир кивнул, сказал, что молодцы, и тут же представил подошедших вместе с ним незнакомых людей:

– Вот, товарищи. У нас пополнение, прошу любить и жаловать – капитан Гамсахурдия, техник-лейтенант Абдуллин и красноармеец Хренов.

Капитан картинно козырнул, с шиком бросив ладонь к виску, техник-лейтенант покосился на него – и тоже отдал воинское приветствие, но спокойно, без пафоса, а красноармеец сначала головой кивнул, потом смутился и тоже пятерней махнул. Сидевший рядом с Лехой Сиволап тихонько хихикнул.

– Теперь товарищи разместятся, освоятся, дальше воевать вместе будем, – заявил довольный командир и, кивнув, чтоб продолжали занятие, свалил вместе с новоприбывшими. Лейтенант продолжил про гранаты, но Леха почуял, что как-то настроение у «препода» упало, что ли.

Наконец пришло время долгожданного обеда. И после тяжелой ночки пшенка пошла на ура. Леха свой котелок выскоблил дочиста, как во время недавних похождений по лесам вчетвером.

Тем, кто участвовал в вылазке, дали поспать после обеда, и даже неугомонный Березкин и железный Бендеберя завалились дрыхать. Проснувшись, Леха с неудовольствием отметил, что и спать теперь стало жестко, хотя у него ложе было весьма недурное – во время очередного похода за харчами ухитрились бравые вояки свистнуть несколько мешков, а потом набили их отменным сеном; такие спальники были еще только в девичьих землянках. Но вот вспомнилась оставшаяся в далеком будущем постель с чистым бельем и настроенным под анатомию человека матрасом, и Леха взгрустнул. И тут же пришлось взгрустнуть еще разик, потому что уже проснувшийся Семенов весьма угрюмо глядел на потомка. С другой стороны, в их временном жилище – банальном шалаше, если уж точно, – дрых и Середа, и Бендеберя тут же храпел, словно рашпилем по железяке стругал, и лейтенантик в своем углу посапывал деликатно, потому вряд ли сейчас дояр начнет разбирательство на тему: «Какого черта лысого ты, мерзавец, решил тут остаться?»

– Ты чего? – на всякий случай запустил пробный шар Леха.

– Да я с этим капитаном поцапался, теперь он меня будет жучить: видно, что злопамятная скотина. Будет мне теперь небо с овчинку, – ответил мужественный Семенов.

– Когда это ты успел? – удивился Леха.

– Да в карауле на подменку встал, а тут эта стрекоза тонконогая этих гусей привела. Слово за слово, я им всем велел лечь и не жужжать. Они и легли. Егоза эта, Дьяченко, теперь тоже волком смотрит, испортил я ей весь праздник.

– Формально вы полностью правы, как часовой, и если капитан – порядочный человек, то лишь одобрит такое ваше поведение, – словно и не спал только что, бодро заявил из угла лейтенант.

– Вот леший вас забери, болтуны негасимые, что – поспать трудно было, хай вам грець?! – забухтел, шурша своим спальником, заворочавшийся Середа.

– Так и спи себе дальше, тебя ж за ноги никто не тянет, – огрызнулся дояр.

– Мешаете же. А кстати, тащ летнант, что это за новенькие? – продолжая устраиваться поудобнее, спросил артиллерист.

– Один вроде командиром батальона был. Хотя по уму – должность майорская, – как бы про себя отметил лейтенант и продолжил: – Второй говорит, что пиротехник. Третий – шофер, – закончил Березкин.

– Пиротехник? Он что, фейерверки делает? – отозвался удивленно Леха.

– С чего ты взял? Пиротехник – специалист по взрывчатым, горючим и прочим той же породы веществам, – пояснил лейтенант задумчиво.