— Может, он любит детей? — спросила я не думая.
— Раньше я что-то не замечал.
Ричард не слышал нашего разговора. Он положил газету на колени и что-то стал писать на ее полях.
В этот момент с шумом во двор въехал трейлер, на котором возвышалась конструкция очень грустного вида. Ни на что не похожая, тем более не похожая на космический корабль. Только бурное воображение Петечки могло в ней увидеть будущие законченные формы. Я даже разочаровалась и чуть было не закричала: «Вы ошиблись! Вы притащили не ту железку!» Но сто детей нашего и соседних дворов подняли такой восторженный крик, что я промолчала.
Потом приехал автокран, и после долгих совещаний и споров развалину поместили рядом с бывшим теремком.
Теперь я вспоминаю, хоть тогда совсем об этом не думала, что Ричард, как только развалюха появилась во дворе, вскочил, словно ужаленный гремучей змеей, и кинулся к трейлеру. Он все время был в первых рядах зевак, давал советы, и от его обычной задумчивости и следа не осталось.
Дождь пошел, как раз когда основные события завершились. Уже под дождем сестрица поблагодарила помощников, и они с Петечкой побежали домой. Мы с Димкой хотели бежать следом, но тут вспомнили, что складные стулья взяты из красного уголка и надо их вернуть на место. Мы подбежали к стульям и понесли их. А когда мы их поднимали, с одного из стульев упала сложенная в трубочку газета, та самая, которую держал Ричард.
Как известно, все шпионы попадаются на мелочах. Я об этом где-то читала.
Ричард совершил непростительную ошибку, и, может быть, этого никто бы не заметил, если бы не моя наблюдательность.
И эта ошибка ему дорого обошлась.
4
Я потащила стулья к красному уголку, а газета упала на землю. И тут я вспомнила, что Ричард что-то писал на полях газеты. И эти записи могут ему понадобиться. Поэтому только я взяла газету и сунула ее в карман куртки.
Когда мы отволокли стулья в красный уголок, дождь разошелся вовсю. И мы решили его переждать.
Мы обсуждали с Димкой, как сделать корабль похожим на настоящий. Тем временем у меня прорезался насморк. У меня насморк возникает очень быстро — стоит мне попасть под сквозняк или дождик. Я полезла за носовым платком в карман и вытащила газету.
— Надо отдать, — сказала я Димке. — Напомнишь?
— Кому?
— Ричарду. Он ее оставил.
Мы в это время стояли у двери на улицу. Красный уголок у нас в полуподвале, не в нашем корпусе, а в третьем. Нас не было видно. По крайней мере Ричард, когда выскочил из своего подъезда и побежал под дождем, нас не заметил. Он добежал до того места, где недавно стояли складные стулья. Я поняла, что он ищет газету, и хотела ему крикнуть, но дождь хлынул так сильно, что не перекричать. Чтобы не забыть газету, я вынула ее из кармана и развернула. Я не хотела читать его записи — это неприлично, просто газета немного подмокла, и я хотела ее просушить.
И в этот момент мое внимание приковал заголовок:
«Для строителей будущего».
Странное совпадение, подумала я. Только позавчера мы придумали с Петечкой такой заголовок для его статьи. Надо ему сказать, что нас опередили.
Я машинально начала читать статью под этим заголовком.
Статья начиналась так:
«Тем, кому сегодня двенадцать или четырнадцать лет, молодыми людьми вступят в век двадцать первый».
Это было еще более удивительное совпадение, потому что точно так же начиналась наша с Петечкой статья. И, как вы уже догадываетесь, все, что в ней было написано дальше, тоже было придумано нами. И еще удивительнее было то, что и подписана статья была Петечкиной фамилией. Произошла ошибка. Статья была напечатана раньше, чем закончена детская площадка! А ведь мы с Петечкой решили, что сначала все сделаем, а уж потом будем рассказывать о наших достижениях. Видно, сегодня утром, когда я перепечатала статью и отдала Петечке, он отнес ее в газету и там, не договорившись с ним, ее напечатали… И тут же я сообразила: так быть не может. Если я сегодня утром перепечатала, значит, раньше чем завтра статья появиться не может.
Тогда я сделала то, что надо было сделать с самого начала: я посмотрела на число, когда вышла газета. И число было даже не сегодняшнее и не завтрашнее, а послезавтрашнее — 14 октября. Мне показалось, что я сошла с ума, Я зажмурилась, потом открыла глаза и прочла снова:
«14 октября».
— Дим, — сказала я. — Прочти.
И показала пальцем на дату.
— Четырнадцатого октября, — сказал он.
Дождь молотил по навесу над дверью, Ричард, отчаявшись, видно, отыскать газету, побежал к подъезду.
— Бред какой-то, — сказал Димка.
Дождь ослаб, будто кончилась вода в лейке.
— Пошли домой, там все обсудим, — сказала я, и мы побежали через двор к нашему подъезду.
Мы пробежали совсем рядом с развалюхой. Дождь промыл ее округлые балки и стержни — как будто шпангоут у лодки или скелет у рыбы. Чем-то мне этот «корабль» не понравился. Во мне была тревога. Я еще не могла сказать, что происходит, но происходило что-то неправильное.
Я постаралась вглядеться в сплетение железных полос и щитков, чтобы понять, что там, внутри. Но внутри развалюхи было темно.
— Ты что? — спросил Димка.
— А почему, — сказала я, — никто из нас не подумал, чем это было раньше?
— Ну, может быть, когда-то строили подстанцию или трансформатор, — сказал Димка.
— В лесу?
Объяснение мне могли дать два человека. Петечка или Ричард. Последний из них встретился мне буквально через минуту. Он, оказывается, стоял прямо за дверью подъезда. Никуда не уходил.
Мы замерли. И молчали несколько секунд. Вообще-то мне показалось, что мы молчим целую вечность.
Потом я спросила почему-то очень тонким голоском:
— Это вы забыли газету?
— Мы ее нашли на стуле, — быстро добавил Димка.
— Газету? — Я убеждена, что он еле сдержал свою руку, которая дернулась к газете. Но мой голос и все мое поведение меня выдали. Он понял, что я видела статью в газете. И подозреваю его. — Нет, ребята, — сказал он, напряженно улыбаясь. — Газеты я нигде не забывал.
— А вы знаете, за какое число эта газета? — спросил Димка.
— Нет, а что?
Ричард как-то ловко взял у меня эту газету, я даже отвести руку не успела. И сделал это так естественно — как человек, который узнал что-то интересное, а теперь хочет убедиться.
Он развернул газету, поглядел на дату и сказал:
— Очень любопытно.
Лицо его было совершенно спокойно. Но тут же его исказила гримаса. Ему захотелось чихнуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});