– Хватит, мисс О’Хара. Это нужно прекратить. Вы беспокоите других пациентов.
– А мне на них на… – взвизгнула Нили. Она стала издавать еще более истошные вопли.
Мисс Шмидт быстро кивнула двум сестрам. Те схватили Нили за руки и снова потащили по коридору. Она отчаянно сопротивлялась, лягалась, бессвязно выкрикивала что-то, но численное превосходство и физическая сила были на их стороне. Она очутилась в большой ванной комнате. Мисс Шмидт и две сестры велели ей раздеваться.
– Что? И тем самым доставить вам, коровам, лесбиянкам чертовым, огромное удовольствие?! – прокричала она.
Мисс Шмидт опять кивнула, и две сестры силой раздели Нили. Голую, вопящую, ее силой затолкали в ванну. Поверх натянули парусиновое покрытие, оставив место только для головы, под голову подсунули подушечку. Рядом, за столиком, раскрыв блокнот и приготовив карандаш, расположилась сестра.
Нили продолжала истошно кричать. Неожиданно она почувствовала, что в ванной ей очень хорошо. Она всегда любила принимать ванну, любила лежать в ней до тех пор, пока вся ее кожа не размягчалась от воды. А эта ванна была какая-то особенная: вода то наливалась, то спускалась, пузырясь по ее телу. Ее охватило ощущение блаженной расслабленности. Пока все эти мысли проносились у нее в голове, она продолжала кричать, не переставая.
Вернулась мисс Шмидт и опустилась на колени рядом с ванной. Глаза ее излучали доброту.
– Мисс О’Хара, почему бы вам не попробовать расслабиться, а ванна сама сделает свое дело.
– Выпустите меня отсюда! – крикнула Нили.
– Вы останетесь в этой ванне до тех пор, пока не прекратите кричать или пока не уснете.
– Ха-ха! Во всем этом проклятом штате не хватит воды, чтобы заставить меня заснуть! – Нили набрала полную грудь воздуха и опять закричала прямо в лицо мисс Шмидт.
– Мы выдерживаем пациентов в ванне по пятнадцать часов, – пояснила ей мисс Шмидт. Она поднялась на ноги. – Я зайду через час. Возможно, к тому времени вы немного успокоитесь.
«Через час»! Нили почувствовала, что голос у нее сел. Горло болело. Ей захотелось откинуться и расслабиться, но ведь именно этого они и добиваются, этого хотят. Ей хочется есть… хочется выкурить сигарету и принять несколько «куколок»! Она опять начала кричать, проклиная доктора Холла, медсестер, больницу… Когда запас ругательств иссяк, она разрыдалась. Но Нили заметила, что маленькая сестра за столиком прекратила писать, когда она начала рыдать. Так вот в чем дело: они записывают каждое слово, произносимое пациентом, чтобы великий доктор Холл мог все прочитать. Расслабиться прямо сейчас, а? Нет не будет никакого расслабления ни для кого, пока здесь находится она, Нили О’Хара!
Она опять принялась кричать, извергала из себя самую непристойную площадную брань и заметила, как маленькая медсестра залилась пунцовой краской, записывая все эти словеса. В каком-то уголке ее сознания шевельнулась жалость к сестре. Совсем молоденькая девушка, лет девятнадцати, и это не ее вина… не она же устанавливает здешние правила. Но Нили все же продолжала выкрикивать все известные ей ругательства. Тем временем она уперлась в парусину коленями и стала давить, хотя грубая ткань больно царапала ей кожу. Внезапно она обнаружила, что в отверстие для шеи можно просунуть и голову. Она погрузилась в воду с головой.
Маленькая сестра вскочила со стула, вытащила ее голову из воды, отскочила назад и позвонила в колокольчик. Пришли другие сестры и сделали отверстие для шеи совсем узким. Нили закричала еще громче… сестра застрочила карандашом еще быстрее…
Когда Нили нырнула под воду, она заметила в парусине около крана небольшую дырку. Она с силой просунула в нее большой палец ноги. При этом она продолжала яростно выкрикивать ругательства, чтобы сестра записывала, не отрываясь. Затем нечеловеческим усилием она расширила отверстие, сунув в него ступню, и резко подтянула колено к груди. Раздался громкий треск раздираемой ткани, и парусина разорвалась надвое. Нили выскочила из ванны. Сестра подняла тревогу. Ворвалась целая группа медсестер во главе с мисс Шмидт. На ванну была натянута новая парусина, но Нили не без удовольствия расслышала шепот одной из сестер:
– Еще никому никогда не удавалось разорвать эту парусину!
* * *
Она кричала, должно быть, целую вечность. Медсестру сменила другая. Эта тоже была молоденькая, но непристойности Нили она выслушивала, не моргнув глазом Нили охрипла… лишилась сил… спина у нее ныла… колени саднили… большой палец болел, будто сломанный, после того как она прорвала им парусину, – но она продолжала кричать. Дверь распахнулась. Вошел врач. Он пододвинул табурет и сел у края ванны.
– Добрый вечер. Меня зовут доктор Клементс. Сегодня обход делаю я.
Она разглядела какое время показывали стрелки на его больших наручных часах. Девять часов. Стало быть, она находилась в этой ванне почти три часа.
– Чем я могу вам помочь?
«Это не я сошла с ума, а они, – подумала Нили. – Вот он сидит передо мной, словно мы приятно проводим время… – передо мной, у которой башка торчит из этой проклятой ванны, а он как ни в чем не бывало спрашивает, может ли он мне помочь».
– Могу я что-нибудь для вас сделать?
Она повернулась к нему, слезы потекли по ее лицу.
– Какой же из вас психиатр? – воскликнула она. – Можете ли вы помочь мне? Господи, ведь каждому здесь известно, для чего я здесь. Вы же все знаете, что меня обманули. Мне обещали лечение сном, а за то, что я отстаиваю свои права, меня засунули в это корыто!
– Лечение сном? – Его удивление было неподдельным.
– Да, почему я и приехала сюда. На восемь дней. Спать. Этот ваш мерзкий доктор Холл обещал мне, а едва только мои друзья уехали – бац! – все изменилось.
Он посмотрел на медсестру – та пожала плечами.
– Я только что заступил на дежурство. О вашей болезни ничего не знаю, лишь делаю обход. Завтра же я подам докладную и уверен, что все уладится.
– Ах вот как. – Нили больше не кричала. Она почувствовала искреннюю озабоченность и заинтересованность во взгляде молодого врача. Может, ей удастся достучаться до него?
– Вы должны помочь мне, – взмолилась она. – Разве не для этого вас учили? Неужели в этом состоит ваша помощь? Сделать запись обо мне, потом отправиться домой и лечь в свою постель, а меня оставить лежать здесь по шею в воде. Если бы вы были по-настоящему чутким человеком, вы бы дали мне сигарету… что-нибудь поесть… несколько капсул секонала… а не просто сделали бы отметку в своей тетрадке и отправились восвояси.
Он вышел из ванной комнаты. Она опять собралась с силами и начала кричать. Горло у нее саднило, и она была почти без сил. Если бы только она могла прекратить… Вода продолжала пузыриться все при одной и той же температуре. Может быть, так она сумеет уснуть, но тогда они победят! Всех держат в ванной, пока не заснут. Но только не Нили О’Хара! Если она проиграет первое сражение, то проиграет и все остальные. Она закричала громче…