ты оставил доктору Юэ.
Лето испытывал гордость – не только за сына, но и за непоколебимую стойкость своих верных советников и товарищей. Он огляделся по сторонам:
– А где же Юэ?
Доктор проталкивался сквозь линию охраны, пока толпа жителей Каладана рвалась ближе, чтобы увидеть возвращение их любимого герцога.
Пол махнул, чтобы доктора пропустили, и пояснил отцу:
– Доктор Юэ показал сардаукарам твое сообщение. Их полковник сказал, что ему и раньше доводилось пересекаться с тобой и у него сложилось о тебе благоприятное мнение.
Не совсем понимая, о чем говорит Пол, но решив, что сейчас это не имеет значения, Лето еще раз обнял юношу:
– Я просто хочу насладиться тем, что наконец дома… и мы двигаемся по жизни дальше. Император Шаддам даровал мне полное прощение всех предполагаемых преступлений, но некоторым Великим Домам и их подданным уже причинен огромный ущерб… непоправимый ущерб.
Перед его глазами вдруг возникло размытое пятно – будто все вокруг заволокло туманом, поднявшимся с морей Каладана. Джессика, вероятно, стала одной из жертв – наряду с виконтом Туллом, Виккой Лондин и многими другими. Сами радикальные заговорщики, возможно, и заслуживали сурового возмездия, но Джессика не виновата в том, что с ней случилось. Ее просто приставили как пешку к некоему дворянину Ландсраада ради исполнения дальнейших планов Бинэ Гессерит.
Пол последовал за отцом к ожидавшему их наземному автомобилю. Глаза юноши радостно сияли, но Лето замечал в них и проблеск печали, поскольку он явно тосковал по матери. Вернется ли когда-нибудь жизнь Пола в нормальное русло? Нет, только не без Джессики…
И тут Лето сообразил, что Пол понятия не имеет о том, что произошло на Элегии. Здесь, на Каладане, он получал лишь эпизодические новости, возможно, непроверенные сообщения о других массовых убийствах, устроенных сардаукарами. Знает ли он вообще, что Джессику приставили к виконту Туллу? События происходили очень быстро.
Пока они ехали, герцог вновь осознал всю тяжесть руководства планетой. Пол не просил о такой ужасной ответственности, пока Лето выполнял опасную миссию, и не заслуживал того, чтобы его к этому принуждали. Молодой человек однажды уже потерял мать, когда эти ведьмы отозвали ее с Каладана, а теперь потеряет вновь – навсегда. Она никак не могла выжить после уничтожения Элегии.
И все же, когда они приблизились к внушительному зданию замка Каладан, Лето улучил минутку, чтобы полюбоваться высокими стенами и башнями, хранящими груз истории. Герцог цеплялся за эти сиюминутные добрые чувства. Теперь он был дома. Несмотря на все прочие трагедии, его воодушевляло осознание того, что они снова вместе, что вселенная справедлива к ним хотя бы в этом. На данный момент им этого хватит.
А остальное проявится в их жизни позже, когда все это уляжется.
* * *
Следующие несколько дней казались пыткой: Лето объяснял сыну все подробности, рассказывая о своих похождениях в рядах повстанцев. Как он крутился в водовороте радикального движения, пытаясь сохранить маскировку и придерживаясь при этом кодекса чести. Хотя герцог предотвратил множество новых кровавых акций и даже помог колонистам на Иссимо III, теперь он жалел, что не смог сделать большего.
Но куда сильнее Лето переживал из-за остальной части истории, которую ему предстояло рассказать: о Джессике и о том, что произошло на Элегии.
Стараясь говорить в холодных, аналитических выражениях, он приступил:
– Когда Бинэ Гессерит лишили твою мать статуса моей наложницы и перевели ее на Уаллах IX, они имели на нее другие планы. Не знаю, противилась ли она приказам, но когда ее направили к другому дворянину, она исполняла свои обязанности в соответствии с назначением. – Герцог собрался с духом, но не мог вынести тяжести своих слов. – Как я и ожидал от нее.
Лицо Пола стало напряженным:
– Я знаю, что моя мать любила тебя, отец. Она любила нас.
Лето коснулся руки сына:
– Любовь не всегда достаточно сильная защита, когда сталкиваешься с непреодолимой силой. Твою мать приставили к виконту Джандро Туллу, и Сестринство не потерпело бы отказа. Она полетела туда, куда ей приказали, и исполнила свою роль. – Герцог с трудом выдавил из себя следующие слова: – Исполнила безупречно, я полагаю. Твоя мать всегда ответственно подходила к делу.
Лицо Пола помрачнело, но новость, похоже, не стала для него неожиданностью. Лето это озадачило.
Взгляд Сафира, стоящего позади в зале, метался из стороны в сторону, затем сконцентрировался, когда ментата осенило осознание:
– К виконту Туллу, милорд? С планеты Элегия?
Пол в шоке выпрямился:
– Вы сказали, что Элегия разрушена сардаукарами, там все уничтожено! Там ведь никто не выжил?
– Меня там не было, поэтому я не могу сказать, – вздохнул Лето. – Но шансы на то, что твоя мать уцелела после этой атаки, очень малы.
Пол пытался оставаться сильным, но Лето увидел слезы, навернувшиеся на глаза юноши, прежде чем тот отвел взгляд и взял себя в руки.
Гарни и Дункан кипели от возмущения. Дункан сказал:
– Получается, леди Джессика погибла из-за предательства виконта Тулла!
– А с какой меркой подходить к такому понятию, как предательство? – спросил Лето. – Не забывайте, я тоже сыграл свою роль во всем этом.
Он поставил на стол проигрыватель ридулианских кристаллов, затем вставил осколок кристалла в прорезь. Глубоко вздохнув, он активировал то сообщение Тулла, которое виконт прислал вместе с партией нейтрализаторов силового поля. Сам Лето смотрел эту запись трижды, но теперь и сын заслуживал того, чтобы все знать. Возможно, это последнее изображение его матери из когда-либо записанных. Независимо от поступков Джессики Пол имел право это видеть.
– Виконт Тулл поставлял оружие для Союза Благородных, – пояснил герцог. – Он отправил это сообщение Якссону Ару на Носсус, пока я был там. Твоя мать не произносит ни слова на этой записи, и я не могу понять выражение ее лица. – Лето сглотнул. – Но ты можешь на нее посмотреть. Суди сам.
Он прокрутил запись еще раз, наблюдая за эмоциями на лице сына. Стоявшие сзади Сафир, Гарни и Дункан тоже прислушивались. Когда запись закончилась, Лето пробормотал:
– Она выглядит такой холодной, будто скрывает свои истинные мысли. У нее всегда это хорошо получалось.
– Отец, не смотри на выражение ее лица! – торопливо заговорил Пол. – Следи за ее руками!
Лето продолжал изучать глаза Джессики на записи, ее овал лица, волосы, которые стали короче и темнее, чем он помнил.
– За руками?..
– Посмотри на них!
Хотя Джессика держала руки по швам, а спину прямо и напряженно, ее правая рука подергивалась – пальцы двигались! Теперь герцог это видел.
Сафир Хават подошел ближе, приглядываясь, и приподнял брови:
– Молодой господин Пол прав. Это не