Говорила, что ее тошнит от него.
— Вот так, — заключил я. — Похоже, вам обоим не повезло.
— Ну и ладно, — сказал Майкл. — Больше я с женщинами не имею дела. Стану жить, словно какой-нибудь чертов монах.
— И это после всего, что я для нее сделал! — пожаловался Дэвид. — Изменить мне с Мерриведером, про которого говорила, что ее тошнит от него.
В эту минуту с кухни до нас донесся запах горелого.
— Пресвятая Мария, Матерь Божья! — воскликнул Майкл.
— Мой суп! Мой суп! Ты, чертов ирландский драчун! — вскричал шеф-повар и помчался на кухню, увлекая за собой Майкла.
Младший повар Чарли, румяный лондонец, выпустил из своей хватки второго незадачливого влюбленного.
— Честное слово, я теперь даже не знаю, что о ней думать, — сказал Дэвид.
— А ты не думай, — посоветовал я. — Пойди, опрокинь стаканчик и скажи Луиджи, чтобы записал на мой счет.
— Вы очень добры, сэр. — И Дэвид, заметно повеселев, направился вверх по лестнице в бар.
— Вовремя вы появились, — сказал Чарли, когда удалился Дэвид. — Эти болваны готовы были убить друг друга, посмотрите только на этот чертов нож.
— Скажи мне, — спросил я, — кто такая эта Анджела?
Чарли уставился на меня.
— Вы хотите сказать?.. — Он вдруг расхохотался.
— Что-то я должен говорить, — объяснил я. — Иначе мы можем весь день простоять здесь молча.
— И вы, очевидно, никогда не встречались с Найджелом Мерриведером? — вымолвил он, продолжая смеяться.
— Нет, не встречался. Но мне говорили, что он весьма пригожий молодой администратор, большой любитель девиц и обладатель тугого кошелька.
— Совершенно верно, — ответил Чарли. — Настоящий охотничий пес.
— Охотничий пес?
— Ну да, всегда гоняется за птичками.
— Понятно. Охотничий пес. Меткое сравнение. Что ж, все хорошо, что хорошо кончается.
— А скажите, — поинтересовался Чарли, — что это за книга, из-за которой они так сцепились?
— Речь идет о великолепном труде, — объяснил я. — Очень полезные книги, если правильно ими пользоваться, однако здесь у вас стоит человеку начать их читать, как на него находит какое-то безумие.
— А там есть какие-нибудь советы… об интимной стороне брака? — задумчиво справился Чарли.
У меня упало сердце.
— Ну… вообще-то да, — ответил я. — Но ты должен помнить, что эти книги, они вроде как бы учебные пособия.
— Ага, — продолжал Чарли. — Похоже, это как раз то, что мне нужно. Учебное пособие — что-то вроде школьных учебников, так?
— Боже мой. Но ты уверен?..
— Понимаете, — доверительно начал Чарли, — у нас со старухой последнее время что-то не очень получается. Она стала какая-то кислая, сварливая, так сказать. Все ей не так. И вот недели две назад она сходила, посмотрела один фонографический фильм и теперь все твердит, что я не так делаю. Дескать, каждый раз все тот же старый способ, который ей уже осточертел. Дескать, я лишен воображения. Я ей сказал, что и она никакая не Кама-чертова-Сутра, но она винит во всем меня.
— Что ж, всякое может быть.
— Так вот, в этой вашей книге… что-нибудь говорится на этот счет? Ну, про разные там способы и так далее?
— Говорится, — осторожно ответил я.
— Так, может, вы могли бы одолжить ее мне на время? — попросил Чарли. — Чтобы я, так сказать, усовершенствовал свою технику?
Разве мог я отказать пожилому толстячку, которому понадобилось учебное пособие, чтобы поладить в постели с супругой? Это было бы просто жестоко с моей стороны.
— Хорошо, — уступил я. — Я одолжу вам том второй.
— Спасибо, сэр. — Он расплылся в улыбке. — Точно! Бьюсь об заклад, старуха сразу оживет. Она будет счастлива, не сойти мне с этого места.
Он ошибался. Через два дня, когда я пришел в ресторан на второй завтрак, Чарли медленно вышел из кухни и направился к моему столику, неся том второй. Правый глаз его почти не открывался, и вся верхняя скула была расписана разными оттенками красного цвета — от пурпурного до розового.
— Привет, — поздоровался я. — Что это ты сделал с глазом?
Он осторожно опустил на стол Хэвлока.
— Это не я сделал, — ответил Чарли. — Это моя старуха постаралась. Столько ныла, приставала ко мне с этим чертовым сексом, а тут врезала, будто дубиной. И знаете почему, сэр?
— Почему? — заинтересовался я.
Он тяжело вздохнул, как вздыхает мужчина, столкнувшийся с женской логикой.
— Потому, сэр, что я-де принес в дом грязную книгу. Вот почему.
Я решил, что Хэвлок натворил достаточно бед и следует забрать обратно все тома, что я раздал. К тому же через сутки я должен был уезжать, а Хэвлок пользовался таким успехом, что какие-то книги могли и пропасть.
Итак, я прошелся по этажам, оставляя записки Дэнису, Гэвину и Стелле (так звали горничную, которая была озабочена поведением своего дружка: «Он только о сексе и думает. Представляете, даже футболом не интересуется»). В это время мне встретился директор гостиницы, мистер Ведерстоун-Томпсон.
— О, добрый день, мистер Даррелл, — приветствовал он меня. — Я слышал, вы собираетесь покинуть нас послезавтра?
— Увы, — отозвался я, — необходимо возвращаться на Джерси.
— Конечно, конечно, у вас должно быть столько хлопот с вашими гориллами и прочей живностью. — Он подобострастно хихикнул. — Но мы были очень рады вам.
— Мне тоже было здесь приятно, — ответил я, отступая к лифту.
— Нам всем будет вас не хватать. — Мистер Ведерстоун-Томпсон проворно встал между мной и лифтом. — Вас и, не сомневаюсь… вашей — ха-ха! — маленькой библиотеки.
Я мысленно застонал. Мистер Ведерстоун-Томпсон был вечно потный, сопящий, пятидесятилетний тяжеловес, благоухающий смесью виски, одеколона «Пармские фиалки» и дешевых сигар. Он был женат на ослепительной (химической) блондинке вдвое моложе его, которая не просто заглядывалась на мужчин, а прилежно охотилась за ними. У мистера Ведерстоун-Томпсона, несомненно, были проблемы, однако я не собирался одалживать ему Хэвлока для их разрешения. Ловко обогнув его, я первым оказался у дверей лифта.
— Да-да, конечно, Хэвлок Эллис, — сказал я. — Чрезвычайно интересные тома.
— Не сомневаюсь, не сомневаюсь, — подхватил мистер Ведерстоун-Томпсон. — И я подумал, может быть, когда остальной персонал кончит… э… черпать познания из этого источника, тогда мне…
— О, какая досада! — воскликнул я покаянно. — Что бы вам сказать об этом раньше. Я уже запаковал все тома и отправил на Джерси.
На него жалко было смотреть, так он расстроился, но я оставался тверд.
— О, — сказал директор. — Ну что ж. Ладно. Ничего не поделаешь. Я ведь как считаю — книги такого рода по-своему интересны, но, по правде говоря, когда речь идет об опытных мужчинах, вроде нас с вами… н-да, вряд ли они могут научить нас чему-то новому.
— Совершенно верно, — согласился я. — Уверен, нет той книги, которая могла бы добавить что-либо к вашим познаниям.
Мистер Ведерстоун-Томпсон засмеялся, и по