— Мистер Олливандер, мне нужна помощь.
— Все, что угодно. Все, что угодно, — слабо проговорил Олливандер.
— Можете ли вы починить это? Это возможно?
Олливандер протянул дрожащую ладонь, и Гарри положил в нее две едва соединенных половинки.
— Остролист и перо феникса, — дрожащим голосом произнес Олливандер. — Одиннадцать дюймов. Изящная и гибкая.
— Да. Вы можете?..
— Нет, — прошептал Олливандер. — Мне жаль, очень жаль, но волшебная палочка, поврежденная до такой степени, не может быть восстановлена никакими известными мне способами.
Гарри был готов услышать это, но все равно это был серьезный удар. Он забрал половинки палочки и вернул их в сумочку на шее. Олливандер неотрывно смотрел туда, где исчезла из виду сломанная палочка, и не отводил взгляда, пока Гарри не вытащил из кармана две волшебных палочки, которые он принес из особняка Малфоев.
— Вы можете идентифицировать вот эти? — спросил Гарри.
Создатель палочек взял одну из двух и поднес ее поближе к своим бледным глазам, катая ее между своими узловатыми пальцами и чуть сгибая.
— Орех и драконья жила, — сказал он. — Двенадцать и три четверти дюйма. Жесткая. Это волшебная палочка принадлежала Беллатрикс Лестренж.
— А эта?
Олливандер повторил те же изучающие действия.
— Боярышник и волос единорога. Десять дюймов ровно. Достаточно упругая. Это была волшебная палочка Драко Малфоя.
— Была? — переспросил Гарри. — Разве она до сих пор не его?
— Вероятно, нет. Если вы отобрали ее…
— …да…
— …то она, скорее всего, ваша. Разумеется, способ взятия имеет значение. Также многое зависит от самой палочки. В общем случае, однако, если волшебник забирает палочку, победив ее владельца, то ее лояльность меняется.
В комнате повисло молчание, сквозь которое доносился отдаленный шум прибоя.
— Вы говорите о волшебных палочках так, как будто они могут чувствовать, — сказал Гарри, — словно они могут сами думать.
— Палочка выбирает волшебника, — проговорил Олливандер. — Это всегда было ясно тем из нас, кто изучал искусство создания волшебных палочек.
— Но человек все–таки может использовать палочку, которая не выбрала его? — спросил Гарри.
— О да, если вы вообще волшебник, то вы сможете проводить магию сквозь практически любой инструмент. Наилучшие результаты, однако, всегда достигаются, если имеет место сильная связь между волшебником и его палочкой. Эти связи очень сложны. Изначальное влечение, и затем взаимный поиск знания, палочка учится у волшебника, волшебник у палочки.
Море подступало и отступало; звук был очень печальный.
— Я забрал эту палочку у Драко Малфоя силой, — сказал Гарри. — Могу ли я ее использовать спокойно?
— Полагаю, что да. Тонкие законы управляют владением палочками, но обычно побежденная палочка склоняется перед своим новым хозяином.
— Стало быть, я могу использовать эту? — Рон достал из кармана волшебную палочку Червехвоста и протянул ее Олливандеру.
— Каштан и драконья жила. Девять с четвертью дюймов. Хрупкая. Меня заставили сделать ее вскоре после того, как меня похитили, для Питера Петтигрю. Да, если вы его победили, вероятнее всего, она будет выполнять ваши приказы, и будет делать это хорошо, лучше, чем другая палочка.
— И это справедливо для всех палочек, да? — спросил Гарри.
— Думаю, да, — ответил Олливандер, фиксируя взгляд своих выкаченных глаз на гаррином лице. — Вы задаете глубокие вопросы, мистер Поттер. Искусство волшебных палочек — сложная и таинственная ветвь магии.
— Значит, совсем не необходимо убивать предыдущего владельца, чтобы стать настоящим хозяином палочки? — спросил Гарри.
Олливандер сглотнул.
— Необходимо? Нет, я не сказал бы, что убивать необходимо.
— Но есть легенды, — произнес Гарри; его сердцебиение усилилось, и одновременно усилилась боль в шраме; он был уверен, что Волдеморт решил претворить свой план в действие. — Легенды о волшебной палочке — или палочках — которые переходили из рук в руки путем убийств.
Олливандер побледнел. На фоне снежно–белой подушки он казался светло–серым, и глаза его были огромные, налитые кровью и, казалось, наполненные страхом.
— Лишь одна палочка, я думаю, — прошептал он.
— И Сами — Знаете-Кто интересуется ей, да? — спросил Гарри.
— Я… откуда? — прохрипел Олливандер, и его взгляд обратился к Рону и Гермионе в мольбе о помощи. — Откуда вы это знаете?
— Он хотел, чтобы вы рассказали ему, как обойти связь между нашими волшебными палочками.
Олливандер явно был страшно напуган.
— Он пытал меня, вы должны это понять! Проклятье Круциатус, у меня… у меня не было выбора, кроме как рассказать ему все, что знаю, все, о чем догадываюсь!
— Я понимаю. Вы рассказали ему о сердцевинках–близнецах? Вы сказали, что ему надо всего лишь одолжить волшебную палочку у другого волшебника?
Олливандер был в ужасе, он был явно поражен тем, сколько известно Гарри. Он медленно кивнул.
— Но это не сработало, — продолжал Гарри. — Моя палочка все равно победила одолженную. Вы знаете, почему так случилось?
Олливандер качнул головой так же медленно, как перед тем кивнул.
— Я… никогда не слышал о таком. Ваша волшебная палочка совершила в ту ночь нечто уникальное. Связь сердцевинок–близнецов невероятно редка, но почему ваша палочка сломала одолженную, я не знаю…
— Мы говорим о другой волшебной палочке, о той, что меняет хозяев путем убийства. Когда Сами — Знаете-Кто осознал, что моя палочка сделала что–то странное, он вернулся и спросил о другой палочке, правильно?
— Откуда вы это знаете?
Гарри не ответил.
— Да, спросил, — прошептал Олливандер. — Он хотел узнать все, что я знаю о волшебной палочке, известной под именами «Гробовая палочка», «Роковая» или «Старшая палочка».
Гарри искоса глянул на Гермиону. Та была потрясена.
— Темный Лорд, — приглушенным и испуганным тоном произнес Олливандер, — всегда был доволен той волшебной палочкой, которую я для него сделал — тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов, — пока не открыл связь сердцевинок–близнецов. Теперь он ищет другую, более сильную палочку, как единственное средство победить вашу.
— Но он скоро узнает, если уже не узнал, что моя палочка сломана без шансов на восстановление, — тихо сказал Гарри.
— Нет! — испугано воскликнула Гермиона. — Он не может этого знать, Гарри, откуда он?..
— Приори Инкантатем, — ответил Гарри. — Мы оставили твою волшебную палочку и терновую в доме Малфоев, Гермиона. Если они их как следует изучат, заставят их показать заклинания, произведенные в последние дни, то они увидят, что твоя сломала мою, они увидят, что ты попыталась ее починить, но тебе это не удалось, и они поймут, что с того момента я использовал терновую.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});