и плотные тканевые заплаты на его рубашке, мокрой от пота. Колени его бриджей также были залатаны искусной швеей. — Эти заплатки делала ваша жена?
— Может, и так.
— Я полагаю, она могла бы неплохо подзаработать, пользуясь иглой и ниткой.
— Женщина, какого черта тебе надо?! Я не могу остановить всадников! Местные их до смерти боятся! Спорю, мизз Лэмб рассказала, что произошло с фермой Сэллоу!
— Рассказала. Позвольте спросить: если вам известно, что всадники выезжают в полнолуние каждый месяц и требуют от фермеров на западном берегу некую пошлину, начиная с марта, почему вы до сих пор не организовали засаду у моста в эти ночи, чтобы поймать преступников?
— Никто не хочет быть убитым из-за какого-то сброда на том берегу реки. Ты хочешь, чтобы я попросил людей рискнуть своими жизнями из-за каких-то рабов?
— Мириам Лэмб больше никому не принадлежит. Она свободная женщина.
— Значит, ей лучше уехать отсюда. Женщина, у нас хороший город. Он растет, и, как я надеюсь, будет расти и дальше.
— А чем ему в этом помешают фермеры на западном берегу?
— Хватит с меня разговоров! — рявкнул Догетт, и в его словах Кэтрин услышала рычание лидера костяной банды. — Прочь с моей земли! — приказал он, после чего упер руки в бедра и подался вперед всем своим массивным туловищем, словно собирался протаранить Кэтрин, как разъяренный бык.
Больше здесь было нечего делать.
Уезжая, Кэтрин оглянулась. Она увидела Догетта и, скорее всего, его жену — даму с очень пышными формами. Они с мужем сидели перед домом и пристально наблюдали за тем, как она уезжает.
Проезжая через город, где люди снова пялились на нее так, будто она несла в себе что-то заразное, Кэтрин и вправду почувствовала себя чумной. Местные люди будто боялись дышать с ней одним воздухом. Она поспешила покинуть это место и вскоре снова оказалась у дороги, которая должна была привести ее к поместью Чемберлена.
Не колеблясь, она направила Александра по этому пути. Кэтрин не знала, куда ее приведет это дело, но догадки становились все яснее, и она должна была убедиться в своей правоте. А также удостовериться в том, что Чемберлен действительно в отъезде — в конце концов, Догетт не производил впечатление человека, которому можно верить на слово.
Несколько сотен ярдов спустя лес расступился перед большим белым особняком, стоявшим на вершине холма и увенчанным тремя дымоходами и застекленным куполом на крыше. Кэтрин заметила множество коров на огороженном пастбище перед домом. Сколько тут было голов? Не меньше четырех сотен! Это был огромный участок земли, и на нем также стояло несколько хозяйственных построек. Все они были чистыми и красивыми, как и говорила Мириам. Кэтрин заметила троих рабочих, передвигающихся между хозяйственными постройками. Один из них толкал телегу, двое других везли на второй телеге что-то похожее на мешки с зерном. Кэтрин снова окинула взглядом пастбище и предположила, что, возможно, просчиталась на целую сотню голов. Так или иначе, сцена была довольно впечатляющей.
Кэтрин спешилась перед домом, поднялась по четырем каменным ступеням к белой лакированной двери и постучала в нее молотком. Через мгновение ей открыла невысокая седая женщина с заметными морщинами на лице. Одета она была в черную униформу экономки с серебряными пуговицами на блузе и рюшами спереди.
— Чем могу помочь? — спросила она.
— Мистер Чемберлен дома? — улыбнулась Кэтрин.
— Сожалею, но его нет.
— Ах! Какая неудача! Я прибыла из Нью-Йорка, чтобы обсудить с ним кое-какие дела.
Женщина оценивающе посмотрела на Кэтрин.
— Дела, мэм?
— Да. Очень важные дела, которые Бартон… то есть, мистер Чемберлен, может по достоинству оценить. Когда он должен вернуться?
— Не раньше, чем через несколько дней, мэм. На самом деле он и его жена только вчера утром отбыли в Нью-Йорк. Вы разминулись.
— О-о, — с горечью протянула Кэтрин и нахмурилась. — Возможно, он поехал туда, как раз чтобы повидаться со мной? У нас заключена выгодная сделка насчет… — Она поколебалась всего мгновение. — … насчет определенного груза из Англии. Позвольте спросить, он остановился в своем обычном месте?
Кэтрин рискнула предположить, что Чемберлен выберет лучшую и самую дорогую гостиницу города, и она не понаслышке знала, что это за гостиница.
— В «Док-Хауз-Инн»?
— Да, мэм, именно так.
— Как сильны людские привычки! — улыбнулась Кэтрин. — Тогда мне стоит встретиться с ним там. — Она вежливо кивнула женщине и собралась удалиться. Но, прежде чем она успела спуститься по ступенькам, экономка окликнула ее:
— Мэм! Боюсь, вы снова можете так разминуться. Хозяйка — действительно остановилась в «Док-Хауз-Инн», но хозяина вы сможете найти в его игровом клубе!
Кэтрин обернулась со сдержанной улыбкой.
— Ах, ну разумеется! Его клуб! Вот незадача… кажется, я забыла его название.
— «Славные парни», мэм, — любезно подсказала экономка.
— О, ну конечно! — Это был один из нескольких игровых клубов Нью-Йорка. Там обслуживали мужчин с тяжелыми кошельками, предлагая им всевозможные изыски, в том числе экстравагантные. Клуб был доступен только тем, у кого имелись золотые ключи. Кэтрин слышала, что это место представляет собой несколько роскошных спален вокруг игорного зала. Все это располагалось на втором этаже, а на первом находилась таверна «Красный лев» Патрика Тоуни на углу Кингс- и Квин-Стрит. — Да, — кивнула Кэтрин, — я первым делом зайду туда. Правда мне, как женщине, придется попросить джентльмена сопроводить меня.
Это вызвало легкую ответную улыбку экономки.
— Понимаю, мэм. Мужчины могут быть… если можно так выразиться… высокомерными, когда дело касается женщин, не так ли?
— Я не сказала бы лучше, — ответила Кэтрин. — Спасибо за помощь и доброго вам дня.
Она вернулась к своему коню, подъехала к той части дороги, откуда открывался вид на владения Бартона Чемберлена, и пробыла там некоторое время, наслаждаясь теплым летним солнцем и созерцая. Воистину, это было огромное стадо коров.
Мысли Кэтрин обратились к Чемберлену. Стало быть, он был не только богачом, но и заядлым игроком. Новый мост был явно построен за большие деньги, к тому же Чемберлен принимает активное участие в росте города и питает большими надеждами местного так называемого шерифа Догетта.