Читать интересную книгу "Helter Skelter: Правда о Чарли Мэнсоне - Винсент Буглиози"

Еще две попутные машины доставили их к повороту на Санта-Сюзанна Пасс-роуд, где Клем с Линдой вышли. Сэди же, как назавтра узнала Линда, доехала на той же машине до самого водопада.

Когда Линда с Клемом достигли ранчо, Текс с Лесли уже были дома, спали в одной из комнат. Только на следующий день Линда узнала, что Кэти, как и Сьюзен, отправилась в лагерь у водопада. Сама Линда заночевала в салуне.

Два дня спустя Линда Касабьян бежала с ранчо Спана. Впрочем, обстоятельства побега впоследствии доставят стороне обвинения немало беспокойств.

Вместо того чтобы сразу везти Линду к дому Лабианка, я попросил ведшего наш автомобиль помощника шерифа поколесить сначала в районе Лос-Фелица — дать Линде возможность найти нужный дом самостоятельно. Она сделала это, показав оба: и дом Лабианка, и дом Тру, а также указала место парковки, подъездную дорожку, по которой шел Мэнсон, и т. д.

Я хотел найти также и те два дома в Пасадене, где Мэнсон останавливался ранее той ночью, но — несмотря на то, что мы потратили на это несколько часов, — на сей раз удача отвернулась от нас. Впрочем, Линда легко нашла многоквартирный дом, где проживал актер, — 1101 по Оушн Фронт-уолк — и показала дверь его квартиры (501), а также дверь, в которую постучала тогда (403). Я попросил Патчетта и Гутиэреса найти и расспросить актера, так же как и мужчину, жившего в 403-й квартире.

Линда также указала нам кучу песка, где, по ее мнению, Клем избавился от пистолета, — но, несмотря на то что мы вынули лопаты и вскопали порядочный участок, найти оружие нам так и не удалось. Возможно, кто-то уже нашел его, или же Клем (или какой-то другой член “Семьи”) успел заехать и забрать его до нас. Мы так никогда и не узнали, какой модели был пистолет.

Колеся по городу с раннего утра, мы остановились перекусить у китайского ресторанчика. Вечером же вернулись в Пасадену и проехали, должно быть, мимо сорока разных церквей, прежде чем Линда нашла ту, где останавливался Мэнсон. Я попросил сотрудников ДПЛА сфотографировать ее и примыкавшую к зданию парковочную площадку для папки с вещдоками.

Линда показала также станцию техобслуживания “Стандард” в Сильмаре, где она оставила кошелек, не забыв и о находящемся рядом ресторане “У Дэнни”.

Вопреки предпринятым нами предосторожностям, нас все-таки выследили. На следующий день “Геральд экзаминер” объявил на своих страницах: “В придачу к полной неприкосновенности миссис Касабьян получила “подарок” в виде обеда в китайском стиле в ресторане “Мадам Ву’з Гарден” в Санта-Монике. Служащие ресторана подтвердили, что миссис Касабьян обедала там в прошедшее воскресенье в компании адвоката Флейшмана и прокурора Буглиози”.

Газета, наверное, решила не сообщать о нашем эскорте — полудюжине офицеров ДПЛА и двоих помощниках шерифа из ОШЛА.

Мы еще дважды вывозили Линду “на местность”, стараясь найти те два дома в Пасадене. В обоих случаях нас сопровождали офицеры полицейского участка Южной Пасадены, указывавшие дорогу к кварталам, подходившим к описанию Линды. В конце концов мы нашли тот большой дом на вершине холма. Я распорядился сфотографировать его и примыкавшие здания (они действительно стояли близко, как заметил Мэнсон), но решил не говорить с их владельцами, зная, что те будут спать куда лучше, если так и не узнают, на каком тонком волоске висели их жизни в ту ночь. Нам так и не удалось найти первый дом (который описывали Сьюзен и Линда), где Мэнсон, заглянув в окно, увидел на стене детские фотографии.

Линда все же получила особую привилегию, которую с небольшой натяжкой можно было назвать “подарком”. Во всех трех случаях, когда она покидала вместе с нами стены “Сибил Бранд”, мы давали ей возможность позвонить матери в Нью-Хэмпшир и поговорить с двумя своими детьми. За звонки платил ее адвокат. Хотя Энджелу был всего только месяц и он явно был чересчур мал, чтобы что-то понять, разговор с обоими детьми, очевидно, весьма многое значил для самой Линды.

Тем не менее она ни разу не просила об этом. Она вообще ни о чем не просила. Линда несколько раз повторяла мне, что защита от судебного преследования придется ей кстати — ведь это значит, что рано или поздно она воссоединится с детьми, — но для нее лично неприкосновенность не имеет такого уж большого значения. В отношении Линды ко всему происходящему я ясно видел какой-то исполненный грусти фатализм. Она говорила мне, что знала — именно ей предстоит рассказать все о случившемся; она понимала это с самого начала, с той ночи убийств. В отличие от остальных подсудимых ее, кажется, весьма тяготило чувство вины, хотя (вновь в отличие от остальных) она никому не причинила физических страданий. Линда была очень странной девушкой; время, проведенное у Чарли, наложило на нее заметный отпечаток, но ее личность все же не была сломлена и размыта Мэнсоном, как это произошло с остальными. Очевидно, из-за присущей Линде внутренней покорности Мэнсон без труда мог контролировать ее — но до известного предела. Пройдя с ним достаточно далеко, Линда отказалась перейти последнюю черту: “Я же не ты, Чарли. Я никого не могу убить”.

Вскоре после того как широко разнеслось известие, что Линда Касабьян будет давать показания для стороны обвинения, в моем офисе появился Эл Ваймен, телерепортер, работавший со съемочной группой 7-го канала и нашедший одежду убийц. Если Касабьян сотрудничает с нами, тогда она уже должна была указать место, где выбросила ножи, предположил Ваймен. Он упрашивал меня намекнуть, где это произошло; его телеканал, обещал Эл, организует поиски, вкупе с металлодетекторами и всем прочим.

“Слушай, Эл, — сказал я ему, — твои ребята уже нашли одежду. И как, по-твоему, будет выглядеть на суде, если окажется, что и ножи тоже найдены вами? Вот что я тебе скажу. Я тут пытаюсь заставить кое-кого этим заняться. Если эти люди не захотят подчиниться, я все тебе расскажу".

Когда Ваймен вышел, я позвонил Макганну. Прошло уже две недели с тех пор, как я попросил его заняться поиском ножей; у него так и не дошли руки. Мое терпение было на исходе. Я позвонил лейтенанту Хелдеру и на повышенных тонах рассказал ему о визите Ваймена. “Подумай, как будет выглядеть ДПЛА на процессе, если выяснится, что револьвер найден десятилетним ребенком, а ножи и одежда — съемочной группой телевидения!"

Боб вывел подчиненных на поиски уже на следующий день. Им не повезло. Но, по крайней мере, на суде мы были готовы доказать, что пытались найти ножи. В противном случае защита могла объявить, что ДПЛА якобы отнесся к рассказу Линды Касабьян с таким недоверием, что даже не потрудился организовать проверку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});