На долю секунды лошадь резко отпрянула влево и почти остановилась. Затем ремешок на ее уздечке на морде лопнул, и трензель, пройдя сквозь ее рот, упал в руку Хуго, тяжелый и бесполезный. И лошадь снова понеслась.
Хуго схватился за гриву, чтобы не оказаться под копытами.
Прежде чем Хуго успел понять, что происходит, седло угрожающе съехало на один бок и он повис. Проносящиеся мимо подсолнухи колотили по нему, одна рука отчаянно сжимала ремень мартингала.
— Дерьмо!
Площадка с вагонами для лошадей быстро приближалась. Хуго пытался вытащить ногу из стремени, сейчас он уже висел на уровне коленей лошади, так чтобы можно было свободно упасть, но из-за его предыдущего маневра нога крепко застряла. Он сильнее толкнул седло, но оно не поддалось.
Висящие поводья упали и теперь тащились за лошадью. В любую минуту ее быстрые копыта могут запутаться в них, и тогда она рухнет прямо на него. Кажется, цветки подсолнухов уже сделали гравировку на спине Хуго. Один цветок попал в его развивающийся жилет с номером и остался там, другой застрял между сапогом и стременем. Листья были повсюду.
Хуго чуть не плакал. Он сейчас ввалится в толпу других соревнующихся таким позорным образом и абсолютно не в силах этому воспрепятствовать.
Тэш оставила болельщиков слушать новости по громкоговорителю и пошла со Снобом к вагону Антона. Какая-то девушка одиноко рыдала у небольшого трейлера, ее лошадь держала на весу одну ногу, которая раздулась до размера мяча для регби; ее обследовал ветеринар. Рядом парнишка с перевязанным запястьем так орал на своего конюха, как будто именно тот был виноват в его поражении. Но Тэш никак не могла спуститься с небес на землю. Она никогда еще не была так возбуждена.
— И все это благодаря тебе, Фосси Ноооб!
Она почесала мокрую гнедую шею Сноба и подергала его длинные широкие уши. Гнедой с благодарностью вздохнул и ткнулся в нее мордой.
Тэш лишь вполуха слушала, как громкоговоритель продолжал с вдохновением перечислять неудачи Хуго. Она распрягла Сноба, вытерла его уставшие ноги, утерла пот и пыль с его красновато-коричневой кожи.
Сноб, как будто понимая, что у хозяйки болят плечи и гудит голова, почти совсем не проказничал, а стоял смирно, как скала, и только тихо жевал пряжку своей попоны.
Вскоре боль возродилась с такой силой, что Тэш уже не могла ее терпеть. Она сползла на помост вагона. Через несколько минут вернется Макс с новостями о счете. Ее голова гудела. Затем Тэш поняла, что это происходит от внешнего источника.
Обернувшись, она увидела лошадь без всадника, вылетающую с соседнего поля с подсолнухами на ужасающей скорости. Ее шерсть была темной от пота, уздечка висела, как мертвое насекомое на ее перепуганной морде.
Когда лошадь приблизилась, Тэш поняла, что наездник с опасностью для жизни свисает сзади лошади. Он держался из последних сил, шлем съехал ему на нос, и повсюду торчали цветки подсолнухов. Загадочную фигуру наездника было трудно узнать.
Тэш неловко встала, заслонив глаза от солнца рукой. Конюхи и наездники бежали к лошади, но она неслась слишком быстро. Отклонившись в сторону, чтобы ее не поймали, она проскочила между двумя трейлерами, опрокинув ведра, и ударила свой украшенный цветами груз о боковое зеркальце. Наездник застонал. Тэш моргнула от удивления. Она узнала этот возглас недовольства, она слишком часто его слышала.
Лошадь прорвалась сквозь людскую цепь и резко обогнула покосившуюся палатку с туалетом, почти скинув Хуго на это малопривлекательное строение. Затем она игриво посмотрела на распорядителей и направилась в сторону вагона Антона и тихо ржущего Сноба, которого сильно удивила подобная картина.
— Ради всего святого, надеюсь, у нее не течка, — пробубнил Хуго, взглядывая из-под своего съезжающего шлема и отчаянно пытаясь вытащить ногу из стремени.
Но, несмотря на призывные взгляды Сноба, лошадь продолжала скакать. Она пронеслась мимо и резко повернула влево, затем выдала серию мощных взбрыкиваний и запустила своего наездника вверх, как ракету, нацеленную на Саудовскую Аравию.
Но Хуго так далеко не долетел. Он приземлился прямо возле ног Тэш.
Посмотрев снизу вверх на ее изумленное лицо, Хуго усилием воли сдержал крик боли. Он просто улыбнулся красивой девушке, стоявшей над ним, и рассмеялся.
— Ты меня просто сразила наповал, Тэш, — он отодвинул в сторону свой шлем и широко улыбнулся сквозь густые ресницы, мокрые от слез, — не смог устоять перед тобой.
Глава пятьдесят вторая
— Сколько тебя можно ждать?
Найл сидел на красном мопеде Маркуса, заводя его двигатель.
— Я на этом не поеду! — сердито рявкнула Лисетт.
Ей пришлось повозиться со своими щеками, чтобы удалить с них пятна от водостойкой туши «Эсте Лаудер», и теперь она не собиралась ставить под угрозу свой идеальный макияж.
— Тогда оставайся. Больше тут ехать не на чем. Ну и приспособление! Не знаешь, для чего этот переключатель?
Разметав солому, мопед пролетел на несколько метров вперед и остановился с бронхиальным кашлем.
— Подожди!
Лисетт пригладила шикарные замшевые брюки, которые она позаимствовала в чьем-то гардеробе, и завязала кончики дорогой шелковой рубашки, после чего с мрачным видом взгромоздилась сзади Найла. Она уже забыла, какие у него замечательные широкие плечи. Иначе не была бы такой вспыльчивой. В конце концов, это же их Великое Воссоединение, и плевать на то, что она только что в течение пятнадцати минут принимала холодный душ без мыла и под взглядами группы прыщавых подростков, которые подглядывали с сеновала напротив. Возможно, Найл умчит ее куда-нибудь в близлежащие поля и там они займутся любовью, лениво помечтала Лисетт.
На другой стороне двора, загружая свои сумки в стильную желтую спортивную машину, Олли и Джинджер смотрели на них с интересом. Лисетт весело помахала им рукой.
— Готова? — вздохнул Найл, когда жена обвила изящными руками его талию и позволила своим ладоням плюхнуться на его ширинку.
— Ага.
Лисетт положила щеку на его гладкую джинсовую спину. Найл поставил ногу на педаль и завел мотор, распугав всех куриц. Он не заметил Салли, которая с печальным и озабоченным выражением симпатичного загорелого лица смотрела на них из окна кухни.
Зато Лисетт заметила и радостно показала ей язык.
Втянув голову в плечи, не столько от боли, сколько от нежелания быть узнанным, Хуго шел в направлении медпункта, находившегося рядом с палаткой распорядителей: там было уже полно пострадавших. Он слышал, как у него за спиной Тэш и конюх Мари-Клер гремели ведром и звали по имени лошадь, которая сейчас резвилась среди пестрой толпы брошенных коней.