Ослабев от старости и не владея уже ногами, Иона написал собственноручно завещание, просил новгородцев не оставлять Отенской пустыни, поручал ее в защиту своим преемникам. Он скончался как праведник; его похоронили в дубовом гробе — в церкви Иоанна Предтечи, созданной им, и не посыпали его землей до сорока дней, пока совершались по нем обычные панихиды.
Во все это время его тело не издавало смрада. Заметив это, и после сорока дней не стали засыпать гроба Ионы, а сделали над ним деревянный досчатый склеп. Годы проходили. Люди, приходившие на молитву, стояли около его гроба. Случались летом сильные жары. Никто не ощутил от гроба дурного запаха, и люди стали признавать его святым; толковали, что над гробом добродетельного новгородского архипастыря совершаются чудеса.
Открытие мощей святителя Ионы, однако, относится к XVI веку, — времени, когда в Новгородской области свирепствовали голод, опустошительные пожары и сильный мор: погибло до семи тысяч народа — по уверению "Известия о явлении Иони-ных мощей". В то же время, когда церковное единство разорвалось ересью и тайным влиянием реформатских учений, происходили, как рассказывали, странные знамения: в церковь, во время пения, врывались собаки и никак нельзя было их выгнать. Эти таинственные собаки знаменовали еретические учения, заражавшие не только мирян, но и самих духовных. Тогда в Отенском монастыре случился пожар в дымнице хлеботворни-ка под трапезой. Сталось это во время заутрени. Двое мужчин, вспомнив, что тело Ионы осталось непогребенным, а только заложено досками, бросились спасать гроб, выхватили его и поставили посреди церкви. Пламя охватило церковь; стены ее сгорели; а рака с телом осталась невредима. То было для многих явным свидетельством неба о святости архиепископа Ионы. По возобновлении монастыря совершено было открытие мощей, и архиепископ причеслен к лику святых. Восставал только один архимандрит и доказывал, что нетленность не есть еще доказательство святости, и что, сверх того, тело Ионы оставалось незарытым в землю совершенно неправильно. Но тот архимандрит был преемник епископа Кассияна-еретика и сам такой же тайный еретик.
V. Монастыри
Первые ростки восточного аскетизма, посаженные на девственной почве берегов Днепра, поднялись было роскошно в образе Печерского монастыря; но не дали ему ходу бурные перевороты южнорусской истории. Безопаснее стали возрастать его отпрыски, одни за другими, на суровой почве севера. Это строгое, грустное учреждение как-то пришлось к угрюмому климату. Едва ли в каком-нибудь углу России возникало такое множество монастырей, как в Новгороде и во всей Новгородской Земле. Они разрастались до самых отдаленных пределов Ледовитого моря.
Монастыри Новгородской и Псковской Земли, как и везде в России, возникали тремя способами: их основывали или князья, или частные лица по душе своей, или, наконец, отшельники, побуждаемые желанием созерцательной жизни: в последнем случае они возникали где-нибудь в захолустье; мало-помалу, узнавши о их существовании, приходили туда любители молчания и уединения и водворялись там. Так возникали новые обители. Основанные таким способом монастыри особенно чествовались и уважались народным благочестием.
Нет сомнения, что монастыри в Новгороде явились вместе с христианством, но, по недостатку точных сведений, нельзя указать последовательности их устроения и утвердить за каким-нибудь монастырем право первенства по времени. К самым древнейшим монастырям Великого Новгорода предание относит Перынский и Юрьев. Перынский находился на левой стороне Волхова, у его истока, на том месте, где прежде стоял истукан Перуна. Письменных указаний о его построении нет, но предание о его древности достоверно, потому что везде в православном мире был обычай после обращения в христианство языческой страны воздвигать церковь на тех самых местах, где прежде находилась языческая святыня. Об Юрьеве монастыре в первый раз письменное известие является под 1119 г. по случаю заложения в нем каменной церкви[146]. Вероятно, монастырь существовал и прежде с деревянною церковью. Он посвящен во имя Юрия (св. Георгия1); это уже носил при крещении, а в то время обыкновенно монастырь посвящался во имя того святого, который был ангелом основателя; и в Киеве построил Ярослав церковь Юрия, и город в Ливонии назвал своим именем [147]. Татищев[148] неизвестно по каким источникам, указывает, что Ярослав основал его в 1030 году, тогда же, как был заложен и город Юрьев.
Если Юрьевский монастырь существовал и ранее, то в XII веке он получил новый вид: построена была каменная церковь, а великий князь Мстислав даровал ему село Буицы с данью, вирами и продажами, вено водское и 25 гривен осеннего пол-юдия, а сын, Всеволод, подарил на память блюдо, в которое велел бить, когда братия обедает. Юрьев монастырь имел значение княжеского монастыря, и в нем одном из всех новгородских монастырей, вместо игумена, был архимандрит.
Супрасльская Летопись говорит о монастыре Десятинном, будто его построил епископ Иоаким; но кто знает, что разуметь под этим Десятинным: может быть, тут говорится о Софийском соборе, при котором жили чернецы, а Десятинным он мог быть назван потому, что князь назначил в пользу его десятую часть доходов.
Вообще о монастырях в XI веке нет положительных известий; зато с XI 1-го века они растут один за другим в городе и в околотке. О некоторых указано, когда они построены. На первом плане стоит Антониев монастырь с повестью о его основателе. Житие Антония указывает в 1106 г. появление этого святого в Новгороде. По летописи, церковь в Антониевой обители была заложена в 1117 г., а окончена в 1119 г. [149] во имя Рождества Пресвятой Богородицы, а в 1125 г. была расписана. Сказание приписывает основателю этой обители иноземное происхождение. Он был римлянин. Его делают поборником старины, противником изменений, допущенных западной Церковью: он приверженец греческой стороны в споре, окончательно разделявшем церкви. Русские думали в старину, что отложение западной Церкви было произвольное еретическое нововведение, и возбудило против себя недовольство приверженцев благочестивой и правдивой старины: за свою твердость в истине они потерпели гонение. Еретики принудили их скрываться в пещерах и расселинах. К ним пришел Антоний, богатый юноша, восемнадцати лет от роду. Изучив писание греческого языка, прочитав со вниманием священные книги, юноша, получивший от родителей состояние, проникся мыслью о ничтожестве земных богатств: он сложил отцовские драгоценные сосуды, много злата и сребра в бочку и пустил ее по морю на волю Божию, а сам обрек себя на отшельническое житие. Двадцать лет пробыл он в пустыни, в уединении. Старцы жили каждый сам по себе и сходились только для богослужения в церковь по праздникам. Но папа и сильные Рима проведали о благочестивых мужах и послали искать их и приводить к себе на истязания. Здесь слагатель жития подражает рассказам о мучениках и воображает папу в роде языческого императора, каким последние изображаются в житиях. Старцы, убегая от преследований папы, скрывались в непроходимых местах. Антоний нашел себе приют на скале у моря и стоял там день и ночь, углубясь в молитву, вкушая пищу только однажды в неделю. Так пробыл он год и два месяца.
Но Божия воля назначала ему иной жребий. 5-го сентября 6614 г. встал сильный ветер, всколыхались морские волны, вырвали камень, на котором стоял подвижник и понесли с неизреченною быстротою. Камень пролетел Гибралтар, понесся по Атлантическому океану прямо на север, святой муж, углубясь в молитву, ничего не слышал, ничего не замечал; камень проплыл Балтику, вошел в Неву, в Ладожское озеро, понесся по Волхову против течения и остановился у подгороднего села Волховского в ту самую минуту, когда в новгородских церквах разнесся первый удар колокола, призывающий христолюбцев к заутрени. Святой был до сих пор в божественном восторге, объятый духовным светом, и только удар колокола вывел его из блаженного состояния. Первая мысль, блеснувшая ему, была та, что, верно, камень принесло к Риму. С рассветом собрались люди, смотрят на непонятное явление, начинают расспрашивать незнакомца, — он им не отвечает, потому что не понимает чужого языка. Наконец, он сходит с камня и идет по городу. Какой-то купец, грек, знал по-итальянски. Антоний знал по-гречески. Тогда они объяснились; чудный пришелец узнал, где он, и опять удалился на свой камень. Народ беспрестанно приходил к нему. Он, по молитве своей, Божиим промыслом, чудодейственно постиг русский язык и стал говорить на нем. Донесли епископу Никите. Владыка позвал его и стал расспрашивать. Антоний долго не хотел ни за что говорить ему своей тайны, называя себя только просто грешником. Наконец, после усильных просьб, сознался; святитель от изумления благоговел пред святым, сподобившимся такого чуда, и бросился к его ногам; Антоний пал на землю пред Никитою, от уважения к его сану: оба лежали друг с другом на земле и в умилении плакали. Наконец, Никита объявил, что в ознаменование такого великого чуда на том месте, куда пристал камень, доставивший Антония, должен быть построен монастырь Рождества Пресвятой Богородицы, ибо на предпраз-днество этого торжественного дня случилось прибытие Антония. По просьбе владыки посадничьи дети, которым принадлежало село Волховское, отвели на монастырь пятьдесят саженей.