Читать интересную книгу Игрушки для императоров - Сергей Кусков

— И все-таки, он универсальный, — не сдавалась Мишель. — А что белый… Нет у нас других. Не брать же у кого-то мальчишке под заказ только потому, что он мальчишка?

— Нет, не надо под заказ, — бескомпромиссно покачала сеньора Гарсия головой. — Но в таком ему ходить не следует. Пойдем со мной.

Это мне. Бросив фразу, сеньора быстрым шагом направилась в сторону створок, в которые мы только что вошли. И Мишель, и Катарина, облегченно выдохнули. Мне не оставалось ничего иного, кроме как засеменить следом, еще крепче сжав оружие.

Зайдя за поворот, сеньора полковник перестала сдерживаться: от нее открыто запылало лютой ненавистью к Мишель, и мне оставалось только догадываться, что могло служить ее причиной. А заодно держаться как можно дальше, чтоб не попасть под руку. Вроде я объектом злости не являлся, но береженого…

— Говорят, ты пришел сюда сам? — произнесла она, когда мы прошли вниз и вверх несколько лестниц. Я кивнул.

— Так точно, сеньора. Сам.

— И что же тебя сподвигло на такой безумный и глупый поступок?

Я решил не юлить. Не с ней.

— Безысходность, сеньора. Мне больше некуда было податься. Срочно потребовалось научиться защитить себя, а кто еще на планете научит этому? И кто научит лучше?

— А как же специфика? — усмехнулась она. — Условия? Традиции? Это как бы… Не мужское заведение!

Я согласился:

— Да, так и есть, сеньора. Но вы правы, в этом заведении всё держится на голой традиции, а традиции имеют свойство рано или поздно меняться. Или хотя бы нарушаться. Так почему бы не со мной и не в этот раз?

— Логично! — Она скупо рассмеялась. — А ты наглый юноша!

— Стараюсь! — подобрался я.

— И от кого же тебе срочно понадобилось защититься? Уж не от Кампосов ли?

— От них самых, сеньора, — я опустил голову.

— Но насколько мне не изменяет память, перед моим отъездом ситуацию с Кампосами разрулили. — В ее голос закрались ледяные нотки. — Ты сам разрулил ее, в школьном фонтане. А мои люди после поговорили с Виктором, объяснив, что его сын не прав, и ему не стоит вмешиваться в молодежные разборки. Как же так?

Мне захотелось сжать кулаки от досады:

— В фонтане была победа, сеньора, но победа в битве. Войну в целом я проиграл. Несмотря на вмешательство сильных мира сего и ваш разговор с Кампосом-старшим.

…А мне больше не хочется проигрывать войны! — с жаром, какого не ожидал сам от себя, закончил я.

Она понимающе кивнула:

— Правильно, войны надо выигрывать. Битвы не обязательно, а войны — надо. Это закон любой победы, полностью тебя поддерживаю!

…Конечно, это не умаляет глупость твоего поступка, но что сделано — то сделано.

— То есть, вы допустите меня до испытания? — напрягся я. Она обернулась и насмешливо хмыкнула:

— А ты хотел бы его пройти? Ты все еще хочешь к нам?

Мне рассказали красивую историю о том, как тебя пытались привлечь, какими средствами для этого пользовались. Целая войсковая операция! И после всего ты вновь пришел сюда? Смысл?

Я понял, что мне прямо сейчас, форсировано, нужно будет ответить на вопрос, на который я сам себе не в состоянии ответить. Но то сам себе, там можно схалтурить, а вот ей ответ дать нужно. Дать немедленно, и от него будет зависеть мое будущее. ВСЁ будущее. Наверное, я недооценил степень ее власти.

— Да, сеньора, — лихорадочно заработал мой мыслительный процессор, подбирая слова. — Я хочу его пройти. Потому, что и тогда, и сейчас, мною двигало одно и то же чувство — безысходность. Просто тогда оно было неосознанное, необдуманное: я чувствовал его, переживал, и бросился в первый же пришедший в голову омут. Глупость, но клянусь, если бы пришло на ум другое — я был бы сейчас не с вами.

Сейчас же моя безысходность осознанная — я могу отказаться, жить дальше, и жить счастливо… Какое-то время. Но следующую войну я проиграю, и это знание пребудет со мной вечно.

Что лучше, знать об опасности и быть несчастливым, или не знать, и жить счастливо? До первой «войны»? Ответьте вы, как боевик и опытный человек? Как бы поступили вы?

— Тебе интересно мое личное мнение? — Сеньора рассмеялась. Но смеялась она сквозь призму некой серьезности — я забавлял ее, но относилась она ко мне с подчеркнутым уважением. — Почему?

— Ну, интересно же личное мнение доверенного лица королевы?.. — потянул я.

— Хорошо. Я думаю, ты поступил правильно. — Смешок. — Потому, что я сама бы поступила также. Разница лишь в том, что мне никогда не пришла бы в голову мысль заявиться сюда. А тебе пришла.

…Поэтому да, лучше быть несчастным, но знать об опасности. И то же самое тебе скажет Лея, если ты ее об этом спросишь. Ну, вот и пришли!

Перед нами стоял гермозатвор со странной символикой — кондором, но голубым, в голубом же круге. Сеньора полковник приложила к глазку браслет, и створки его поехали вниз и вверх соответственно.

Мы вошли, и к нам сразу кинулась фигура в доспехах без шлема с винтовкой наперевес. Этой сеньоре было под тридцать — старая гвардия, на рукаве ее красиво смотрелась голубая же повязка с белым контуром того самого кондора в круге.

Сеньора вытянулась, отдала честь. Без подобострастия — просто так положено. Моя спутница ответила тем же.

— Вольно! Иди следом.

И мы вновь двинулись по коридору, втроем. Створки гермозатвора за нашими спинами встали на место.

— Это территория наказующих, — пояснила мне сеньора Гарсия. — Ты знаешь, кто такие наказующие?

Я отрицательно покачал головой.

— Внутренняя служба безопасности корпуса. Название уходит сутью в понятие «наказывать» — изначально мы наказывали тех, кто оступился. Кто ослушался приказа или своими действиями подставил под удар интересы королевы.

— Утилизация, — блеснул я интеллектом. — Вы это так называете.

Сеньора Гарсия кивнула.

— Еще нас зовут зондер-командой. Мы не подчиняемся Мишель, только королеве лично. И занимаемся не всегда одними лишь бойцами корпуса. На этой планете много тех, кто оступается… — недовольно потянула она, глаза ее зло блеснули.

Ей не нравится то, что она делает — понял я. Но она знает, что у нее нет выбора.

— Заходи.

Еще одни створки разъехались, теперь уже вправо и влево, и мы вошли в помещение, которое можно назвать одним словом — «костюмерная». Или кладовая, но со спецификой хранения. Здесь, развешенные на специальных приспособлениях, компактно висели различные наборы доспехов и скафандров: серые безликие, серые и зеленые армейские, красные — а это уже доспехи марсианской республиканской армии, лазорево-голубые парадные личной стражи его величества императора Владычицы Южных Морей, черно-синие и черно-серые хаки с русским триколором и андреевским флагом на шевроне, красно-желтые Национальной армии Китая, австралийские королевские… Да тут их!!!..

Сеньора уверенно прошлась вдоль стеллажей и указала на отсек, в котором висело около трех десятков одинаковых черно-синих доспехов с эмблемой департамента безопасности на шевронах и золотым орлом на груди.

— Выбирай любой. Тот сдашь назад. Отведи его потом к «полосам смерти» — последняя фраза предназначалась сопровождающей нас сеньоре. Та молча кивнула. Сама же сеньора Гарсия быстрым шагом двинулась назад, не говоря мне больше ни слова.

Я повернулся к ближайшему доспеху и провел по нему рукой. Клево!!!

* * *

— Мишель, ты понимаешь, что есть такое слово, «некогда»?

Мишель понимала. Но твердо стояла на своем. «Ты должна там присутствовать». «Обязана». «Ты — один из самых влиятельных офицеров, глава наказующих, это твоя обязанность — присутствовать при эпохальных событиях»…

Она была согласна с этим — да, принятие первого мальчика в качестве эксперимента — событие эпохальное, знаковое. Но ей, действительно, было некогда. Она прилетела всего несколько часов назад, и еще не пришла в себя после невесомости и посадочных перегрузок. А дела не ждут. Лея снимет голову за простой. Как бы Елена не относилась к этому проекту, она признавала, что он гениален, а саботировать гениальное у нее не поднималась рука.

В общем, дел было невпроворот, и она с удовольствием пропустила бы вступительное испытание этого мальчишки. На него можно посмотреть и позже, в записи, а заодно пообщаться с самим мальчишкой, поставить его на место, чтоб не возгордился. Но Мишель вцепилась, как клещ, и она не смогла от нее отлипнуть. К тому же, аргументы эта белобрысая бестия подбирала верные, с упованием на обязанности, на долг, а этого дрессированная лучшей подругой-трудоголичкой Елена перенести не могла.

— Хорошо, пошли. Заодно расскажешь, что ты тут устроила. Стрельба, взрывы, бандиты, разборки… До нас дошли слухи, но заниматься ими было некогда — скоро, действительно, будет война…

Мишель кивнула, и принялась обстоятельно описывать произошедшее, не называя имен, делая упор на действиях, на которые они ради этого мальчишки пошли.