Хорошо, Ань, давай тогда быстрей звони, — поторопила ее Маланья.
Аня пошла в спальню за мобильником, а Александра Игоревна вышла из дома и отправилась к Маланьиной машине, взглянуть на француза.
Аня вызвала скорую, а потом вернулась в комнату и присела на диван.
— Малька, а ты, видно, не спала? — спросила она, и покачала головой. — Выглядишь кошмарно!
— Не спала!
— Так, что случилось-то?
— А! — махнула рукой Маланья и принялась рассказывать подруге о своих ночных приключениях.
— Я бы на твоем месте послала этого Покровского к чертовой матери! — возмущенно воскликнула Аня после ее рассказа. — И ради такой скотины ты ушла от Катаева! Господи! Ну как ты могла бросить такого мужика?!
— Ладно, Ань, ты же знаешь, что на это имелись причины.
— Только глупости, надуманные тобой! — заключила подруга.
— Да, не нуди, ты, Анька, мне сейчас и так тошно!
В этот момент в комнату вошла Александра Игоревна.
— Девчонки, а француз не так уж и плох! — сообщила она. — По крайней мере, никаких признаков, говорящих о возможном летальном исходе, я там не усмотрела.
— Ну вот и хорошо! — обрадовалась Аня. — А то нам до кучи только покойников не хватало!
Вскоре к участку подкатила машина скорой помощи, и из нее вышли трое человек, — две женщины, — дежурный врач и фельдшер и мужчина, — шофер.
Маланья поспешила им навстречу, и, поздоровавшись, принялась рассказывать о случившемся.
Врач, полная угловатая женщина, примерно пятидесяти лет, выслушала Маланью смурно и обречено, с изрядным признаком недовольства. По ее помятому лицу было видно, что она только что проснулась, и потому, возможно, оно было таким неприветливым.
— Где больной? — дежурно спросила она, даже не утруждая себя поменять это привычное слово хотя бы на пострадавший, которое гораздо больше подходило к данному конкретному случаю.
— Сидит в машине! — ответила Маланья.
— Хм! — недовольно хмыкнула толстушка. — Интересно, как я смогу его там осмотреть? Нужно было отвести его в дом и положить куда-нибудь!
Но тут уже возмутилась Маланья.
— Что, значит, положить?! — воскликнула она.
— Да я его еле в машину затащила! И потом, это абсолютно посторонний человек, да к тому же, я приехала не в свой дом!
Толстушка кинула на нее беглый, безразличный взгляд, говорящий о том, что ей все это до лампочки, и молча направилась к ПЕЖО.
Она наклонилась к мужчине и в первую очередь обследовала его глаза, грубо оттягивая веки, после чего достала из своего медицинского саквояжа лопаточку и попросила француза открыть рот.
Тот недоуменно взглянул на нее, ничего не понимая. И тогда Маланья, стоящая рядом, повторила просьбу врача на французском языке.
Мужчина открыл рот, и толстушка принялась ковырять ему там своей лопаткой.
— Ничего страшного! — сказала она. — Все, что ему надо сейчас, это клизма.
— У вас есть большая груша, ну, такая, как грелка? — обратилась она к Маланье.
— У меня? — удивилась та, явно почувствовав, что ни в какую больницу забирать француза толстушка, похоже, не собирается. И она беспомощно взглянула на Аню.
— Так Вы, что, собираетесь его прямо здесь промывать? — ужаснулась та.
— А, что вы предлагаете? — спросила толстушка.
— Я предлагаю Вам забрать его в больницу и делать с ним там все, что угодно!
— Девушка! Его совершенно ни к чему отвозить в больницу! — строго сказала женщина. — Он в этом не нуждается. Ему, похоже, влили клофелин, или какое-то психотропное наркотическое средство в небольшой дозе, во всяком случае, абсолютно не угрожающей его жизни и здоровью. Ему, всего — навсего, требуется промыть кишечник, напиться слабого чаю, желательно зеленого, и отоспаться!
— Одним словом, Вы предлагаете осуществить все это здесь, у меня на даче?! — возмущенно воскликнула Аня.
— Но, ведь Вы же вызывали скорую?!
— Ну и что? Вызывала! Но он ведь абсолютно чужой нам человек! Моя подруга подобрала его на дороге, только и всего! Она вообще сначала подумала, что его сбила машина! Вы должны забрать его в больницу! — твердо заявила Аня! — Для этого, между прочим, мы вас и вызывали!
— Девушка, больница не дом приюта! И если пациент не нуждается в экстренной госпитализации, никто его туда забирать, как Вы говорите, не будет! Ну, что же нам-то с ним делать? — вмешалась в разговор Маланья.
— Если взялись помогать, помогайте дальше. — Посоветовала докторша.
— Ага! Нашли, значит на свою задницу приключение, и расхлебывайте, как хотите! — с обидой на всю медицину разом, сказала Александра Игоревна. — А ваше дело, сторона!
— Ну, что, клизму делать будем? — не удостоив старушку ответом, спросила толстушка, поглядывая при этом на Аню и Маланью.
Девушки переглянулись. Маланья смотрела на Аню виновато, и невольно пожимала плечами, — что ж, прости за неудобство, подружка, — говорил ее взгляд, — придется делать, ничего не поделаешь!
А Аня уже соображала, куда положить француза, чтобы осуществить эту, чреватую последствиями процедуру.
— Ладно, давайте отнесем его вон в тот маленький гостевой домик. Там у нас стоит диван, туда его и положим.
— Марина, Серей, — обратилась толстушка-врач к своему шоферу и фельдшерице, — идите сюда, помогите его приподнять.
Пока медицинские работники с помощью Маланьи транспортировали и укладывали на диван француза, Аня отыскала грушу и приготовила воду с марганцовкой.
— Ну, вот и хорошо! — сказала врач, — теперь его надо раздеть…
— Но уж нет! — перебив ее, решительно возразила Маланья. — Это вы сами! — после чего, наклонившись к французу, объяснила, какое испытание ему предстоит выдержать.
— А мы пока пойдем в дом, приготовим ему чай, — сообщила она толстушке, и они с Аней удалились.
— А как его зовут? — спросила Аня.
— Француза-то? Понятия не имею. — Пожала плечами Маланья.
— Симпатичный мужик, между прочим! Так что, зря ты, Малька, отказалась его раздевать! — и Аня расхохоталась.
Как только процедура промывания была завершена, и скорая отбыла, девушки принялись поить француза чаем.
— Месье, выпейте, Вам это сейчас необходимо! — сказала Маланья, протягивая ему бокал с зеленым чаем.
Глаза мужчины наполнились благодарностью.
— Спасибо, мадам, Вы очень добры! Как знать, что со мной могло приключиться, не подбери Вы меня на дороге!
— Хм! Могло приключиться! — подумала Маланья. — Наивный! — Уже приключилось, и совсем не в малой степени!
— Как Вас зовут? — спросил француз, принимая из ее рук бокал с чаем.
— Маланья.
— А меня Себастьен.
Он сделал несколько глотков и сморщился.
— Что не нравится? — удивилась Маланья.
— Нет, нет, что Вы, просто у меня внутри неприятно, подташнивает!
— Что он