Читать интересную книгу Изображая зло. Книга первая - Евгения Никифорова

Лорд Грэхем в задумчивости скрестил руки.

Мужчину раздирал азарт предстоящей игры.

– Я не бедный мальчик, – заметил он, решив начать партию.

– Разве? Когда мы схлестнулись, я видела много обид, которых ты перенёс в детстве.

– Ты не поймёшь…

– Я и не хочу понимать!

– Тогда какой смысл говорить мне об этом?

– Потому что я несу боль.

Девушка спрятала лицо в ладонях и снова рассмеялась.

– Чему веселишься?

– Это не веселье, – произнесла она с явной горечью. – Смехом я усмиряю собственные страдания.

– Чего ты хочешь? – граф крепко схватил её за плечи, зная, что оставит синяки. – Чего ты хочешь? Ты, порождённая ситуацией грань воображения? Зачем появилась? Какой смысл разрушать? Какой смысл мстить?

– А в чём вообще есть смысл? – спросила она в ответ. – В тебе? Во мне? В секте, которую ты организовал?

Лорд Грэхем шумно вздохнул.

В миг соития двух сознаний существо успело разглядеть некоторые события из жизни, а теперь разбрасывалось фактами и заявляло о своей осведомлённости.

Но он пробьёт брешь и заставит подчиниться. Найдёт слабое место.

– Я скажу тебе, – прошипело существо. – Смысла не существует.

– А что тогда существует?

– Наслаждение.

– Наслаждение?

– Сладость мести. Сладость власти. Сладость жизни. Добиться высот наслаждения – цель всех человеческих действий. Вот где прячется то самое, что вы зовёте смыслом.

– Вы?

– Вы, люди.

Существо знало, что не создано для этого мира, и мучилось из-за долга уступить место Веронике.

– Спрошу лишь раз, – произнёс граф, подойдя к главной теме. – Ты хочешь жить?

– Я? – девушка вздрогнула. – Когда-нибудь мне придётся уйти. Я не жива.

– Ты не знаешь всех моих возможностей, – Грэхем взял её за руку. – Я подавлю личность Вероники, и ты встанешь на её место. Навсегда.

– А ты сможешь?

Она сомневалась.

– Я всё могу.

Это походило на заговор.

– Да, – согласилось существо. – Ты силён. Но Вероника моя неотъемлемая часть. Её не удастся убрать.

– Зачем же убирать? Достаточно задавить. Посадить на цепь.

Девушка поморщилась.

– Ты отвратителен!

– Почему? – с поддельным изумлением поинтересовался граф. – Я хочу помочь.

– Правильно сказать, хочешь использовать.

– А не всё ли равно? – он развёл руками. – Я открою для тебя целый мир. Позволю проснуться. Вдохнуть полной грудью. Попробовать жизнь на вкус.

– А что взамен? Рабство? Услуги одалиски? Может, ты забыл: я не Вероника! Меня не посадишь на цепь!

– Я не размениваюсь по мелочам.

– Тогда что?

– Место первого помощника сегодня освободилось, – лорд Грэхем на секунду прикрыл глаза, представив эту красивую девушку в мерцании славы. – Думаю, роль пророка подойдёт тебе.

– Пророка?

– Моей секте не хватает талантливого обворожительного лидера, которому люди будут доверять. Получив пророка, секта станет религией.

– Пророк? – девушка поднесла ладонь ко рту. – Неужели люди ничему не научились?

– Сегодняшние пророки не учат человечество, а зарабатывают деньги. Люди платят за то, что им дают веру. В противном случае пьют или принимают наркотики. Не бойся, мы пойдём по старому пути. Когда-то на твоём месте были другие, кто так же решал спуститься с небес к народу и изображать Иисуса Христа.

– Я не понимаю.

– Поймёшь, когда увидишь, как мы живём.

Рей, как она называла лорда Грэхема, позволил пленнице на сутки покинуть дом и под наблюдением охраны пройтись по Лондону. Граф не сильно беспокоился: он знал, что любопытная, дерзкая личность вернётся обратно, под крыло единственного, кто способен заглушить нежеланное альтер-эго.

Следующим утром граф обнаружил девушку в столовой за распитием чая.

– Надо дать тебе имя, – первым делом сказал Грэхем, решив опустить фамильярные приветствия.

Девушка вздрогнула от столь неожиданного предложения.

– Имя?

– Да, имя. У всех есть имена.

– У меня нет.

– Будет.

– Это обязательно?

– Тебе придётся как-то назваться, хотя бы ради того, чтобы не вызывать подозрения.

– Если решил делать из меня пророка, придумай особенное имя. Необычное, но не артистическое, иначе это покажется чистой воды фальшью.

Лорд Грэхем, присаживаясь рядом с девушкой, довольно улыбнулся, видя, что она с энтузиазмом втянулась в игру.

– Ты, конечно же, права. Джульетта или Травиата уж точно не подойдут.

Она между тем оставила недопитый чай и, будто пребывая во сне, произнесла:

– Имя пусть будет грубое и старое, но запоминающееся.

– Например?

– Меропа, – короткий выдох. – Меропа Эджворт.

– Меропа Эджворт? – граф старался не засмеяться. – И где же ты слышала это имя, позволь узнать?

– Сама придумала, – отрезала она.

– Сама? Да неужели?

– Только что.

– Я тебе не верю. Имя необычное, но если его обладатель уже где-нибудь засвечен…

– Нет. Настоящая Меропа Эджворт давно мертва.

«Значит, настоящая всё-таки была», – подумал граф.

– Хорошо. Пусть так. Меропа…

Но девушка не отозвалась. Её беспокоили другие вещи, более серьёзные, нежели выдумывание имён.

– Ты никогда не думал, что солнце похоже на непослушного ребёнка? То прячется, то светится. Когда туман густеет, земля становится холодной, а в воздухе чувствуется сырость.

– Зачем ты говоришь это?

– Всё в мире совершенно. Кроме человека.

– И что же ты чувствуешь?

– Гнев.

Глаза налились тьмой.

– Ты не тот, за кого себя выдаёшь. Пытаешься быть жестоким, плетёшь козни. Ты создал мир, в котором надел маску злого гения, но истина… Истина может быть только одна, Рей.

– И в чём же заключается эта истина?

– Тебе больно. непредсказуемость жизни состоит в том, что под обликом аристократа прячется обиженный мальчик. Которого никто никогда не любил. И который хочет разделить свою боль со всем человечеством.

Мужчина отвернулся.

– Вот почему я не боюсь зла, Рей. За ним прячутся старые раны. И пока такие, как ты, живут в мире иллюзий… вы будете мертвы.

– И что же? Ты научишь людей жизни? – граф усмехнулся.

– Ты хотел получить пророка. Ты его получишь.

– Да, если направишь силу в нужное мне русло…

– Знаешь, когда в человеке просыпается жажда жизни? – вдруг перебило его существо. – Когда он видит настоящую смерть. А знаешь, когда рушится мир иллюзий?

Грэхем напрягся.

– Когда балом правит безумие, – закончила Меропа. – И поверь мне, это гораздо страшнее зла.

Глава 5. Знакомство с цепными псами

– На данный момент об интересующей нас организации знает один человек – Алан Вэйн. Но он не согласится ничего говорить, пока не появятся сведения о смерти его сестры.

Забравшись с ногами в глубокое кожаное кресло, Виктория выдирала лепестки из бутона розы. Её собеседник Александр Кроули развалился на диване, положив руки под голову.

Что происходило за окном, ведомо было лишь Богу, поскольку плотно занавешенные шторы заслоняли уличный вид. Но, судя по стрелкам настенных часов, стоял вечер. Кабинет директора компании «Walpurgis adherents» освещала настольная лампа, вылитая в форме загадочной гейши. Океан на картине неизвестного художника внушал странное магнетическое успокоение. Александр зевнул. Во владениях фрау Морреаф было так уютно и тихо, что сама идея ехать к себе через весь Лондон представлялась абсурдной.

– Слушайте, – вновь произнесла Виктория.

– Мм?

– Вы не могли бы кое-что сделать?

– Что?

– Я хочу выяснить, жива ли Вероника Вэйн.

Александр не поверил услышанному и протёр глаза.

– Вы имеете в виду, что я должен воспользоваться своим даром?

– Да.

– А не вы ли говорили, как опасно прибегать к нему?

– Говорила.

– Так что же? Отказываетесь от своих слов?

– Нет, не отказываюсь, – Виктория накрыла ладонями лицо и несколько минут просидела в таком положении. Роза с ободранными лепестками до сих пор была зажата между пальцами.

– Выпьем? – внезапно она отодвинула ящик стола и вытащила непочатую бутылку жутко дорогого коньяка.

– Это к тому, чтобы я напился и не смог отказать вам?

– Нет. Это к тому, что мне скучно. И раз уж выпала честь провести время со знаменитым детективом из Скотланд-Ярда, надо сделать его приятным.

Александр улыбнулся. Приподнял голову и обвёл взглядом изящное тело, плавные изгибы которого весьма удачно подчёркивало строгое чёрное платье.

– Я ни разу не видел вас в брюках. Пренебрегаете современной модой? – со смешком поинтересовался он, наблюдая, как Виктория достаёт бокалы и разливает напиток.

– Я за ней не поспеваю. Кажется, какая-то часть меня навсегда осталась в средневековье.

– А, это где жили рыцари, крестьяне, суровые инквизиторы?

– Да, оно самое.

Женщина угостила приятеля и устроилась обратно в кресле.