мной манипулировал, чтобы не нервировать второго. А тот, в свою очередь, закрывал глаза на игры сына и давал время нагуляться.
Вопрос: с чего тогда я решила, что являюсь невестой Ивана?
И тут у меня есть ответ. Именно моим женихом представился Игнатов, когда ко мне в гости прилетали родители. О, Ванюша не скрывался. Всячески демонстрировал свои серьезные намерения, отвешивал комплименты моей маме, жал руку отцу за прекрасно воспитанную дочь. Водил их в ресторан, дарил цветы одной, коньяк другому. На меня взирал влюбленными глазами, что тех больше всего и подкупало.
Мразь!
Сейчас я смотрю на ситуацию под другим углом и вижу четкие и грамотно сделанные шаги. Вот дурында, а еще всегда гордилась, что прекрасно играю в шахматы. Нет, Верочка, продула ты партию. Почти продула. Игнатов тебе ловко влепил шах.
Прилет мамы и папы совпал с первым месяцем наших официальных, как я думала, отношений. Вот Иван и расстарался. Дожал меня до постели. Я ж — дочь военного, воспитанная в строгости. Надеялась и мечтала об одном-единственном любимом. Чтоб, как у родителей… А тут такая лапша на уши.
Вот и повелась.
Сволочь!
И ведь от друзей меня не прятал. Изредка мы посещали и клубы, и рестораны. Летом на неделю летали к морю. Конечно, больше все равно зависали дома. У меня. Но я не считала себя той, кого скрывают.
А зря…
Пара друзей-приятелей за два года с вечно меняющимися подружками — теперь думаю, как-то маловато. И тут Ванюша мне поставил шах.
Не-е-ет, я не оговорилась. Именно шах. Зря Игнатов на чистую победу рассчитывает. Мы еще не закончили и эту партию доиграем. Обязательно. Только теперь я буду внимательнее. Каждый шаг просчитаю. Мат будет за мной.
Короткий предупредительный стук выдергивает из только намечающегося плана мести.
— Привет, Вера Владимировна, давно проснулась? Как ты?
Арский в белом халате, накинутом на широкие плечи в виде плаща и бахилах по-хозяйски проходит внутрь и прикрывает за собой дверь.
— Доброе утро, Виктор Алексеевич. Проснулась в семь. Недавно, — отвечаю без раздумий, потому что его визит настолько неожиданный, что я не успеваю собраться с мыслями.
Хмыкает.
— Уже десять. Так что считай, давненько, — не соглашается он.
Я же тянусь к телефону и проверяю.
Действительно две минуты одиннадцатого. Ничего себе я увлеклась расчленением мерзавца.
Надеюсь, ему хоть икалось в полете. Не зря же я старалась, кости ему перемывала.
— Самочувствие у тебя как? — новый вопрос не заставляет себя ждать. — Получше стало?
— Стало, — киваю после того, как прислушиваюсь к собственным ощущения. — А Вы почему здесь? Могли бы просто позвонить, чтобы поинтересоваться здоровьем. Я Вам и так признательна за помощь. А Вы снова на меня время тратите. Еще и в выходной день.
Нисколько не лукавлю.
Удивил, так удивил.
— Спортивный костюм тебе привез и кроссовки. Тридцать восьмой размер, как на туфлях, — мужчина сообщает все это настолько обыденным тоном, еще и в угол у входа кивает, где со вчерашнего вечера приютились мои «любимки», что я…
Дотягиваюсь до стакана, стоящего на тумбочке, и делаю несколько больших глотков воды. Иначе точно икать начну. Глупо и громко. И таращится на Арского, как на привидение.
Хотя, чего это я? Уже таращусь.
— Э-э-э… Вы-ы… мне…
— Тебе-тебе. Или ты в чем планировала домой ехать? — не дает договорить, демонстративно разглядывая пижаму.
— Но Вы же…
Жуть, туплю.
Но…
— Долго еще Выкать будешь, Вера Владимировна? — интересуется с ухмылкой и пакет, который я до этого не замечала, на кровати в ногах пристраивает. — Кажется, после вчерашнего нашего совместного вечера давно пора на «ты» переходить. Как-никак я тебя на руках носил.
Это он шутит так?
Не успеваю поймать брови. Они взлетают вверх.
— Ну, так Вы, Виктор Алексеевич, сами меня по имени-отчеству называете. Даже сейчас. Как я могу…
— Запросто, так же, как и я, — подмигивает. — Просто сочетание твоего ИО так грозно звучит, что не могу себя остановить. Нравится. А ты, давай, привыкай побыстрее. И выдыхай. Я не настолько старый, грозный и высокомерный, как ты думаешь.
Ага, уже поверила.
Но вслух говорю иное.
— Неудобно.
— Прекрати. Иначе пиджак стирать заставлю.
Шумно выпускаю воздух сквозь зубы. Краска мгновенно бросается в лицо. Стыдно до жути. А он еще напоминает с довольным видом. Вот же чурбан непробиваемый.
— Я отдам его в химчистку, — заявляю, вскинув подбородок, — не волнуйтесь. Или лучше Вам новый купить? Вы же…
— А ну цыц! Разошлась, — рыкает и при этом продолжает улыбаться. — Вер, признаю, шутка дурацкая вышла. За нее прости. Но ты так ярко среагировала. Глаза загорелись, губы поджались, кулачки напряглись, подбородок вверх задрался. Настоящая фурия.
Издевается?
Прищуриваюсь.
— И в чем же цель подначки? — уточняю, все еще нахохлившись.
— Лучше злись на меня, чем лей слезы по своему скунсу. Поверь, он этого не стоит. Даже если ты сейчас думаешь иначе. Пройдет время и…
— И я спляшу на его костях, — договариваю явно не то, что было в голове у Арского.
То-то теперь его брови взлетают к волосам.
А он думал иначе?
Зря.
Плохо меня знает. Я — злопамятная. Злая и с прекрасной памятью. Так-то!
Кстати…
Глава 10
Кстати…
— Виктор Алексеевич, позвольте… — встречаюсь с ним глазами и исправляюсь, раз уж сам предложил, — позволь полюбопытствовать. Зачем ты вчера со мной так подробно своими личными отношениями с Оленькой делился? Хотел, чтоб пожалела? Так вроде особой печали на лице не заметила.
— Нет, просто правильную картину рисовал. То, как извернул все Игнатов, полный бред, но ты купилась. А меня вздернуло. Признаю, выглядеть сволочью мне не привыкать, но после нашего с тобой разговора в лифте расхотелось. Почему? Пока не спрашивай. Сам не до конца понял. Что же касается жалости… нет, Вер, она мне ни к чему. Кажется, сейчас я даже рад, что Ольга выбрала Ивана.
— Позволила себя увести… — не могу не припомнить его вчерашние слова, — как овцу на привязи.
— Язвишь? Тебя так зацепила эта фраза?
— Да и еще раз да, — пожимаю плечами. — Сложно воспринимать человека адекватно и зрело, если его сравнивают с безмолвным животным. А раз ты так это представил, значит, был повод. И дала его твоя бывшая дама сердца. Не думаю, что твое эго с ее уходом так сильно пострадало, что решил отыграться, пытаясь ее передо мной унизить. Не припомню среди твоих личностных качеств мелочности.
— Лихо ты завернула, но… в какой-то степени понять логику можно. На самом деле Маркова — неплохая девушка. Не думай. И все, что о ней говорил