– А я вот к Зинаиде Васильне! – пояснил он. – Совсем плохая стала, из дому почти не выходит!
Махнул рукой и бодро порысячил дальше. Он был по-прежнему крепок, жилист и бодр. Физкультурник!
«Надо же, – подумала я. – Опекает Зину! Какой молодец!» А мы так к ней и не сходили. Хотя пару раз давали себе честное слово.
Да, не сходили… Не собрались. Сами понимаете, у всех своя жизнь. И кто нам была эта Зина? Смешная, нелепая, немолодая женщина с горячим и, видимо, еще молодым сердцем…
Почему я вспомнила эту историю? Да бог его знает. Хотя нет, не так.
Все происходит неспроста, как ни странно. Все чему-нибудь учит. Все люди, судьбы которых пусть на минуту, пусть на короткие мгновения, пересеклись с нашими, встретились с нами не случайно! Уверена просто.
И эта история не исключение. Она нам показала, что любви все возрасты покорны и именно любовь держит нас на этой земле. А когда ее нет, человек сгорает, уходит.
И еще – наш немолодой и, казалось бы, суровый и простоватый физрук Анатольич преподал нам урок милосердия, неравнодушия и ответственности.
Бедная Зина учила нас – вернее, пыталась научить – азам, примитивным и обязательным навыкам: вдеть резинку в трусы, вшить молнию в юбку, приготовить простецкий суп и салат.
Спасибо ей за это. Но, не ведая того, она научила нас и кое-чему другому. Надеюсь, понятно чему.
Жизнь научила нас, что одиночество – сволочь. Правильно поется в известной песне. Совершенно с этим согласна. Редкая сволочь, да.
И чтобы никому – никому, слышите? – с ним не столкнуться.
Елена Рехорст (Копенгаген, Дания)
Когда боги смеются
Прилежной студенткой я не была никогда. Скучной лекции в душной аудитории предпочитала поход на пляж, а в зимнее время вместо того, чтобы готовиться к сессии, могла на несколько дней укатить в Москву, чтобы походить по театрам. Поэтому на экзамены приходилось ходить по несколько раз, а вызовы на ковер к проректору за очередные прогулы, где мне грозили отчислением, стали обычной частью моей студенческой жизни. Но с курса на курс я все же переходила, благодаря отчасти моей подруге Тане. Она все экзамены сдавала с первого раза, а пропустить какую-то лекцию было для нее из области нереального и потому неприемлемого. К той части студентов, что все схватывают на лету, она не относилась, все брала зубрежкой и училась на четверки. Таня всегда давала мне списывать все письменные работы, хотя иногда и намекала, что мне стоило бы самой немного потрудиться, на что я всегда клятвенно заверяла ее, что это в последний раз. На четвертом курсе у нас начался новый предмет – научный коммунизм. Его преподавала пожилая дама по имени Евдокия Ивановна. Легенды о зверствах Дуси, как ее между собой называли студенты, переходили с курса на курс. С первого раза сдать у нее экзамен не могли даже лучшие студенты, а пятерок она не ставила вообще. Дуся была настоящий «синий чулок», и никто никогда не видел, чтобы она улыбалась.
Свой предмет она считала самым важным и требовала по нему совершенных знаний.
– Что она о себе воображает? – возмущалась наша староста Маринка.
– По фигу нам ее коммунизм! – роптали девчонки.
– Вытянуть бы на четверку, – мечтательно вздохнула Таня.
– Ха, на четверку, – зачем-то встряла я. – Да я не глядя пятерку получу!
Мое замечание вызвало дружный взрыв смеха.
– Обязательно получишь пятерку вверх ногами! – громче всех смеялась Маринка.
– Не собираюсь с вами спорить, – гордо заявила я и с достоинством удалилась.
Мне предстояло серьезно подумать о том, как претворить в жизнь свое опрометчивое заявление. Научный коммунизм я считала утопией. Как же с таким видением предмета, при моем отношении к учебе в целом, да еще с фанатично-зверски настроенной Дусей добиться недостижимой пятерки? Лучше сразу забыть об этом. Но я решила рискнуть и составила план. На следующей Дусиной лекции я почти физически ощущала, как все дальше и дальше уплывают от меня вожделенные пять баллов. Но сразу после лекции приступила к осуществлению намеченного плана. Подождав, пока все студенты выйдут из аудитории, я подошла к Дусе и выпалила:
– Евдокия Ивановна, мне очень понравилась ваша лекция, научный коммунизм – мой любимый предмет. Я читаю много дополнительной литературы, вот, например… – Я начала якобы цитировать: «Корабль капитализма попал в жестокий шторм. Ветер истории несет его на скалы, где он неотвратимо найдет свою гибель. Факты жизни подтверждают: капитализм – общество без будущего…»
Вдохновленная тем, что Дуся меня не прерывает, я разошлась и понесла городить еще большую чушь. Свою оду «любимому» предмету я закончила словами:
– Евдокия Ивановна, вы не позанимаетесь со мной, хочу в совершенстве овладеть предметом. Я, конечно же, заплачу, – поспешно добавила я.
Дуся сняла очки и принялась рассматривать меня с неким подобием интереса. Так смотрят в музее на находящийся за стеклом непонятный экспонат, пытаясь определить его назначение.
– Я не занимаюсь репетиторством, – наконец сухо произнесла она. – А если бы и занималась, все равно вам это было бы не по карману.
– У меня есть деньги, – заверила я. – Хоть несколько раз, – я умоляюще глядела на преподавательницу.
Дуся вдруг резко встала и окинула меня строгим взглядом.
– Хорошо, попробуем. Завтра здесь в три часа. Десять рублей в час вас устроит?
Первый шаг к пятерке был сделан. В течение следующих недель я регулярно занималась с Дусей. Дома же расклеила по всем стенам листы бумаги с расписанными разноцветными фломастерами важнейшими высказываниями и стала готовиться к следующему пункту моего плана. Как-то после нашего занятия я внезапно спросила:
– Евдокия Ивановна, а какая у вас любимая еда?
– Грибы, – растерялась Дуся от моего вопроса.
– Вот здорово, они у нас как раз завтра на ужин, – нагло соврала я, судорожно соображая, сумею ли к завтрашнему вечеру достать грибы. – Вы ведь придете? – Я была не уверена в ее реакции. – У меня и позанимаемся, – пообещала я.
– Ну что с тобой делать, – вздохнула Дуся. – Говори адрес.
Расклеенные по всей квартире листы с цитатами классиков марксизма, вкусный грибной ужин с бутылкой «Котнари» и непринужденная атмосфера, царящая весь вечер, приблизили пятерку почти на расстояние вытянутой руки. А еще я сделала важное открытие: Дуся, оказывается, умела улыбаться!
Конец ознакомительного фрагмента.