Читать интересную книгу Сломленная Джульетта - Лиса Рэйвен

качает головой.

— Ты знаешь, что это бред.

— Я не понимаю. Получается, ты хочешь меня, но не любишь? — Мой голос надрывается, и мне ненавистно то, какой жалкой я кажусь.

Его лицо переходит от выражения беспокойства к жалости. Я ненавижу этот взгляд. Он видит, как отчаянно я хочу, чтобы он сказал мне, что я неправа.

— Ты думаешь, я не люблю тебя? — говорит он, отходя от двери и становясь в полный рост. — Думаешь, если бы я не любил тебя, то был бы в таком аду сейчас? Думаешь, мне нравится это чувствовать? Словно то, что я отталкиваю тебя, не разрывает меня на части? Черт, Кэсси, я знаю, что правильно сделать, это просто оставить тебя одну.Но когда я думаю об этом, это… — Он сжимает свою грудь. — Это причиняет чертовскую боль. А я так устал от боли. Я думал, ты облегчишь это, но ты только сделала хуже. — Все, что он чувствует отражается на его лице. Он едва ли может смотреть мне в глаза, отчего у меня наворачиваются слезы. — Хочешь, чтобы я сказал это? Да, я люблю тебя. Но ты понятия не имеешь, как много раз я не хотел этого чувствовать.

Он сжимает руки в кулаки, и выглядит таким вкрай измученным, что он как будто вот-вот распадется на части, если не прикоснется ко мне. Я чувствую то же самое.

— Любовь к тебе, — говорит он. — самое глупое и самое эгоистичное, что я когда-либо делал, но я не могу перестать любить тебя. Знает бог, я пытался.

Не успеваю я ответить, как он начинает двигаться. Через каких-то три шага он обнимает меня, притягивает к себе, завладевая моим ртом.Первоначальный шок быстро сменяется раскаленным жаром. Он проникает в мои мышцы и оседает в костях.

Он стонет и целует меня снова и снова, становясь более раскованным с каждой секундой. Я с трудом поспеваю за ним.

Он никогда не целовал меня так. Никогда. Он словно общается напрямую с моим телом. Просит разрешения и извиняется, желая того, что никогда не будет. Он отталкивает меня назад к стене, и хоть поцелуй и полон страсти, которая всегда была между нами, есть в этом еще и нечто другое.

Словно шепот проникает под мою кожу и согревает воздух в легких. Я чувствую, как он путается во всех моих нервных окончаниях, пока Итан не прижимает меня своим весом и не стонет мне в губы.

— Скажи мне, как перестать любить тебя, Кэсси. Пожалуйста. Я не имею понятия.

Поцелуи становятся глубже. Более долгими. Более страстными. Это соблазнение и страсть. Неприкрытые и без стеснения.

Это все.

Движения наших рук и губ становятся неистовыми. Он говорит, что хочет, чтобы мы были порознь, но у наших тел другие планы.

Его движения грубы и нетерпеливы. Когда он дергает за мою блузку, я поднимаю руки, чтобы он снял ее.Мои джинсы идут следом, и мне приходится прислонится к стене, чтобы он смог стянуть их. Когда он целует меня, прокладывая дорожку поцелуев снизу вверх, мои ноги становятся ватными.

Тепло курсирует от него ко мне и обратно. Везде куда бы он ни прикоснулся, моя кожа горит огнем. Места до, которых он еще не добрался изнывают от боли. Его губы повсюду словно он пытается поглотить меня. Я знаю, как он себя чувствует. Я испытываю тот же голод по отношению к нему.

Я цепляюсь за пуговицы на его рубашке, отчаянно желая добраться до кожи под ней.Большинство мне поддаются, но самая последняя никак не расстегивается. Я издаю отчаянный стон и разрываю ткань, высвобождая его плечи. И только когда обе мои руки наконец касаются его груди и я чувствую бьющийся пульс, я испускаю вздох.

Это больше, чем страсть. Даже больше, чем любовь. Это необходимость. Беспокойная, извращенная нужда. Я не могу поцеловать его достаточно глубоко, или прижать его достаточно близко.

— Боже, Итан…

Он не ласков, и мне это нравится. Я не привыкла к такой его версии. Такой грубой и неконтролируемой. Он не сдерживается. Абсолютно. И это так волнительно – получать столько всего от него, что эмоции бьют через край.

Он дергает за мой лифчик и спускает лямки, чтобы добраться до моей груди. Я могу только дышать, пока он целует и покусывает меня, и когда он запускает одну руку в мои трусики, волна бесконечных вдохов охватывает меня.

 Я хватаюсь за него так сильно, словно пытаюсь проникнуть под его кожу. Пока я расстегиваю его ремень, он все еще дразнит меня своими пальцами и ртом, прижимая к стене, чтобы я не взлетела от удовольствия. Я расстегиваю его джинсы, и только когда я запускаю руку внутрь, он ослабляет свой напор. Внезапно, он замирает и все его тело содрогается в тот момент, когда я захватываю его в ладонь и сжимаю.

Ох, как же он ощущается! Как он выглядит, пока я трогаю его… Мышцы содрогаются благодарной дрожью и сдерживаемой энергией.

Он прикладывает руку к стене, опускает голову и начинает учащенно дышать. Он как будто испытывает боль, но я знаю, в чем дело. Я останавливаюсь ровно настолько, чтобы спустить вниз его джинсы и нижнее белье, затем резко прислоняю его к стене и целую в грудь, спускаясь вниз. Когда я дохожу до пресса, он начинает ругаться матом. Когда же я вбираю его, он уже не в состоянии формировать слова, и испускает лишь продолжительные хриплые звуки.

Будь у меня власть, я бы всегда заставляла его чувствовать это. Любовь и преклонение. Я бы отбросила все его сомнения и неуверенность нежными поцелуями. Отбросила бы страхи благоговейными прикосновениями и низкими благодарными стонами.

Чуть погодя, он хватает меня за волосы и оттягивает. Затем он целует меня с новой силой. Он прерывается, чтобы развязать ботинки и снять носки. Я пользуюсь возможностью поцеловать его в спину, плечи и бицепсы.Он возвращается к моим губам, и я стягиваю с него джинсы и нижнее белье. Едва он отбрасывает их в сторону, как принимается за мои трусики.

Не знаю как, но мы оказываемся на полу. Я сажусь поверх него, чтобы опробовать каждый дюйм его теплой и сладко пахнущей кожи. Каждый напряженный мускул и восхитительную ямочку. И пока я целую его грудь, я краем глаза замечаю, как он достает презерватив из бумажника и надевает его.

Закончив, он толкает меня на спину, ложась между моих ног. Не думаю, что когда-нибудь привыкну